Ксения Раппопорт: Я никогда не стану писать, не надеясь получить ответ

Автор: Сергей Николаевич

У меня в редакционном кабинете висит ее фотография, оставшаяся от одного из «петербургских» номеров. Ей там лет 13. Не больше. Черную гриву кудрей раздувает ветер с Невы, да так, что они стоят четко перпендикулярно. Во взгляде нетерпеливое ожидание: когда же пытка закончится? И одновременно скорбная покорность неведомому фотографу, решившему запечатлеть ее в День Победы вместе с дедушкой-ветераном. У того на груди поверх плаща — боевые награды. Все как полагается в священный день: ордена, медали, белая рубашка с галстуком, скучающая внучка, плохая погода. Догадаться, что на фото будущая звезда нашего театра и кино Ксения Раппопорт, довольно сложно, но при желании можно. Мы, конечно, с годами меняемся, но не так сильно, как привыкли думать. И эти кудри, и невыносимо жалостливый взгляд жертвы, который в любой момент может сменить уморительная гримаса, — это Ксения, какая она есть на самом деле. Она вообще очень ироничная и смешливая актриса, хотя режиссеры по большей части предлагают ей разные трагические роли, где полагается громко рыдать и заламывать руки: Нина Заречная, Медея, Гертруда... Итальянцы, страстно влюбившиеся в нее с первого взгляда, сразу признали в ней новую Анну Маньяни. Как прирожденная актриса, Ксения может сыграть все: сегодня Шекспир, завтра мещанская драма Шиллера, послезавтра «Хозяйка гостиницы» Гольдони, то есть совсем чистая комедия. В последнее время она полюбила выступать в старинном жанре литературно-музыкальных действ. Ей идет быть одной на сцене в красивом вечернем платье, когда рядом никто не мельтешит и не сбивает ее своими репликами. Только она и музыка. Ну или на крайний случай Евгений Миронов, как в их совместном проекте по переписке П. И. Чайковского с Н. Ф. фон Мекк, где они выступали вместе оркестром Владимира Спивакова. Но собрать вместе звезд такого класса на одной сцене — предприятие практически неподъемное. Недавно Ксения при поддержке своего учителя, легендарного педагога по сценической речи Валерия Николаевича Гелендеева, подготовила спектакль по рассказу Ивана Бунина «Неизвестный друг», где выступает на пару с прекрасным музыкантом, пианисткой Полиной Осетинской.

Получился пронзительный женский дуэт, в котором бунинская проза приобрела совершенно особый нежный тембр. Сюжет не слишком замысловатый. Поклонница пишет известному писателю. Короткая серия из 14 cartes-illustree, или попросту говоря, открыток, под беспрестанную диктовку дождя где-то в далекой Ирландии и неизбывной русской тоски. Писатель, как и полагается, тупо молчит, поклонница изливает душу в негромких стенаниях. Осетинская играет. Жалобы на жизнь и непонимание окружающих оборачиваются нетерпеливыми призывами: «Ну, напишите мне что-нибудь». В ответ снова молчание, заполненное проникновенными музыкальными пассажами. Кажется, ничего из ряда вон. Но почему-то это трогает. Особенно в контексте нынешних наших беспрерывных и мгновенных коммуникаций. И эти от руки исписанные листочки, и бисерный женский почерк, и старомодное трепыханье надежды вперемежку с ничем не оправданными ожиданиями. Конечно, тон задает Бунин, который воспользовался своей давней перепиской с некоей русской эмигранткой Натальей Петровной Экспозито. Он вспомнил о ней, оказавшись в эмиграции. Кстати, в отличие от своего героя, будущий нобелевский лауреат редко оставлял без ответа послания поклонниц. Дворянское воспитание и мужское тщеславие не позволяли ему вести себя так демонстративно небрежно.

Но многое в спектакле идет от музыки? Полина Осетинская составила довольно затейливую программу из классики — Чайковский, Рахманинов, Равель, Дебюсси и Форе, — добавив к ним еще и современников минималистов Батагова и Карманова. Получился неожиданный и странный на слух микс, который действует безотказно, вызывая самые разнообразные ассоциации.

— Музыка всегда сильнее слова, — считает Ксения Рапопорт, с которой я успел связаться и переговорить перед московской премьерой. — Тем более в исполнении такого прекрасного музыканта, как Полина. Это совершенно новый для меня опыт — находиться постоянно во внутреннем диалоге с музыкой. Моя героиня говорит, что ее дочь берет уроки фортепиано. И музыка постоянно звучит у нее за стенкой. Но не просто как фон, а как тайное послание. В ней вся история женской души: от заигранной с детства «Болезни куклы» до каких-нибудь Movements Карманова, которые каждый раз выкидывают меня из реальности. И слезы сами текут.

Спрашиваю Ксению, случалось ли ей самой получать восторженные и страстные письма от поклонников или поклонниц? Отвечает ли она на них?

— Да, было пару раз. Но по неумелости во всем, что касается интернета, я обнаруживала их у себя в мессенджере не раньше, чем через год после их отправления. Так что отвечать было уже бессмысленно. Да и зачем? Никто на это, похоже, и не рассчитывал. Мне просто писали те, кто хотел поделиться со мной своими переживаниями и печалями, отвести душу.

— А было так в вашей жизни, что вы писали к кому-то и не получали ответ?

— Наверное, я более циничная, чем героиня Бунина, и вряд ли стала бы кому-то писать просто так в пустоту, совсем уж не надеясь на ответ. Но мысленно веду диалог довольно часто.

— Героиня «Неизвестного друга» говорит о себе: «Я всегда много читала — много вела дневников, как все неудовлетворенные жизнью люди». Вы когда-нибудь вели дневники?

— Да, я периодически это делаю. Очень, кстати, полезное дело. Давно заметила: пока все хорошо в моей жизни, на бумаге получается все складно и даже мило. Но как только я становлюсь недовольна собой, мои дневниковые записи превращаются в какую-то страшную ругань. Тогда я беру паузу, чтобы выдохнуть, и какое-то время не прикасаюсь к дневнику. А потом возвращаюсь к нему снова.

Кто знает, может быть, через много лет дневники Ксении Раппопорт станут основой для очередной литературно-музыкальной композиции. А пока нельзя упустить шанс увидеть одну из самых прекрасных наших актрис в спектакле «Неизвестный друг», который пройдет на Новой сцене МХТ им. Чехова 12 и 13 декабря.