«Не выходи из комнаты». О жизни добровольных затворников

«У затворничества есть большой плюс: меня никто не предаст»

Рик, 27 лет:

Мне с детства некомфортно в обществе, я в него просто не вписываюсь. У меня никогда не было близких отношений с «родными»: я вырос в неполной семье, моим воспитанием особо не занимались. В подростковом возрасте у меня были суицидальные наклонности и, с подачи школьного психолога, мной занимались психиатры. Меня пугает этот мир, мне не нравится, как он устроен, не нравится, что каждый человек должен жить по схеме: сад, школа, институт, работа, семья. Мир полон жестокости и эгоизма, а материальные ценности ставятся превыше всего остального.   

Я общался с очень узким кругом людей, а после того, как наши пути разошлись, я осознал, что мне больше незачем соприкасаться с социумом. В 18 лет я практически перестал выходить из дома. Изредка выбирался в институт на зачеты и экзамены, и то, потому что меня заставляли. В 21 год у меня диагностировали клиническую депрессию, я какое-то время пил антидепрессанты.

Денег не хватает, но меня устраивает мой образ жизни, и я не планирую что-то менять

Сейчас я по необходимости выхожу только в магазин. Каждый выход из дома для меня большой стресс. Мне сложно решать какие-то банальные бытовые вопросы, например, не знаю, что делать и кого вызывать, если засорился унитаз. Я боюсь телефонных звонков и звонков в дверь, потому что никого не жду. Предпочитаю страдать от боли, например, зубной, чем выйти из дома в поликлинику. У моего затворничества есть большой плюс: рядом нет людей, а значит, меня никто не предаст и мне некого терять. Я никому ничем не обязан и сам решаю, что мне делать. Одному в своем мирке мне очень спокойно и уютно. Интернет полностью восполняет необходимость в общении: тут я нашел людей, которых могу назвать друзьями. Я много и активно общаюсь, организовываю разные игры по скайпу. Иногда бывает скучно, но это больше от лени. Я большой киноман, много всего смотрю, читаю, пишу стихи и рассказы, учусь играть на синтезаторе, придумываю игры и конкурсы, у меня даже есть своя команда в «Мафии».

Я не работаю, сдаю доставшуюся в наследство квартиру — на это и живу. Денег не хватает, но меня устраивает мой образ жизни, и я не планирую что-то менять.

«Любое внимание вводит меня в ступор»

Михаил, 19 лет:

Я живу в небольшом кубанском поселке. Рос тихим и спокойным ребенком, школу окончил с горем пополам. Одноклассники часто издевались надо мной: обзывали, кидали рюкзак в урну и сильно бесились, потому что не могли вывести меня из себя. После школы я пошел в колледж, но через месяц в ужасе оттуда сбежал — 57 тысяч рублей на ветер! Шум города, улицы, забитые людьми, очень пугали меня. В голове не оставалось ничего, кроме навязчивой мысли поскорее вернуться домой. Это сильно отразилось на моей успеваемости. Однажды я нечаянно порвал намокшие из-за дождя деньги и мне не на что было ехать домой. Я попытался их склеить, сунул кассирше, а она на меня так злобно посмотрела. Этого взгляда было достаточно. Несколько часов я провел на автостанции голодный, ожидая, пока меня заберут родственники. В колледж я больше не ездил, да и вообще старался без особой необходимости не выходить из дома.

Впереди маячила взрослая жизнь, а я был похож на испуганного, растерянного ребенка. Я уговорил мать отвести меня к психиатру. Он диагностировал тревожное расстройство, астено-вегетативный синдром и депрессию. Однако это никак не изменило ситуацию. Моя семья с недоверием относится к психиатрам, а психиатрия для них — псевдонаука, поэтому я для них просто жалкий тунеядец. Если бы не друзья в сети, которые меня поддерживают, мне было бы намного тяжелее. Мое добровольное затворничество свело к минимуму живое общение с людьми. Мне так спокойнее, потому что любое внимание сразу вводит меня в ступор и панику. Я социофоб, но это не значит, что я совсем не могу общаться. Мне просто нужно, чтобы в среде, где я обитаю, было минимум стресса и провокаций.

После смерти родителей я останусь без опеки, поэтому в будущем мне хотелось бы уехать из России и стать бомжом в США

После года сидения дома денег в семье стало не хватать, и мне пришлось найти подработку: я занимаюсь вырубкой деревьев и кустов, обрезаю ветки. За мной присматривает бригадир, другие люди меня не трогают, и потому нет такого сильного морального изнеможения, как на учебе, но очень тяжело физически. Я получаю совсем немного, живем на материнскую зарплату — 14 тысяч рублей. Брат — в тюрьме, отец, хоть и живет с нами, денег не дает и со мной не общается. Мне кажется, у него тоже есть какие-то психические расстройства.

После смерти родителей я останусь без опеки, поэтому в будущем мне хотелось бы уехать из России и стать бомжом в США. Это мой единственный шанс на жизнь.

«В реальной жизни я двух слов не могу связать, настолько редко общаюсь с людьми»

Окума, 23 года:

Меня зовут Okuma San, предпочитаю, чтобы меня называли именно так. Не люблю свое реальное имя. Я белая ворона с самого детства. Живу в Литве, в детском саду я была единственным русским ребенком. Мне было трудно изучать и понимать одновременно русский и литовский языки, поэтому я предпочитала молчать и слушать, что говорят другие.

В школе одноклассники часто задирали меня из-за спокойного характера и плохой успеваемости. Учителя закрывали на это глаза. Тем более что мать одного из задир работала в школе. После третьего класса родители перевели меня в другое место, чтобы избавить от придурков-одноклассников. В новой школе мне тоже было нелегко.

Когда я вошла в переходный возраст, у меня поменялись характер и вкусы. Друзьям, родителям и учителям не нравилась моя яркая одежда (я — любитель неформальной моды, яркого макияжа и необычных причесок). Мне запрещали приходить в таком виде в школу, мои друзья стали врагами, и опять началась травля. Я общалась с психологами, психотерапевтами и психиатрами, некоторое время пила прописанные мне антидепрессанты. Потом бросила. Я считаю, что каждый человек должен помочь себе сам.

В 13 лет я послала всех подальше и ушла из школы. Помню, как учителя с директором приходили ко мне домой и уговаривали вернуться, но в итоге меня перевели на домашнее обучение. С этого и началось мое затворничество. Появилось много свободного времени, которое можно потратить на себя. Поначалу было тяжело в одиночестве. Если бы не компьютер и интернет, даже не знаю, что бы со мной стало. В сети много таких же хикки, которые меня понимали. Я общалась в соцсетях с людьми из разных стран, завела друзей по переписке.

Родные смирились с моим образом жизни, только бабушка часто агитирует на прогулки

Я пыталась выучиться на стилиста-парикмахера и модельера, но моя социофобия и необщительность свела все попытки на нет. Поначалу мне было страшно выходить в мир, а теперь просто неприятно. Мне не нравится городок, в котором я живу: он такой серый, грустный и какой-то поломанный, здесь я не могу реализовать свои амбиции. В реальной жизни я двух слов не могу связать, настолько редко общаюсь с людьми, а вот в чате все норм. Я не люблю улицу и прохожих, потому что уверена, что простые обыватели меня не поймут и не примут.

Родные смирились с моим образом жизни, только бабушка часто агитирует на прогулки. Мама меня понимает, бабушка говорит, что причина всему — мой спокойный характер. А вот до отчима не доходит, как это так, чтобы взрослый человек не учился и не работал. Он часто осуждает меня. С настоящим отцом я не обсуждала свои проблемы, ему всегда было все равно, он часто пил, а когда мне было 12, покончил с собой.

Я живу за счет родных. В будущем хочу стать профессиональным видеоблогером. У меня есть канал на YouTube, которым я занимаюсь уже четвертый год: перевожу на английский японскую музыку. Подписчиков пока немного — 375, но я мечтаю, что когда-нибудь мой канал станет топовым и будет приносить деньги. А пока раз в полгода получаю по 100 баксов от рекламы.

«Я боюсь реальности, к которой меня не подготовили»

Нелли, 22 года:

Мне всегда было сложно найти общий язык с ровесниками. Я росла замкнутой, в школе у меня не было друзей. Родители всю жизнь говорили мне, что людям можно и нужно доверять, что они добрые и отзывчивые и что, когда я вырасту, у меня все будет — стоит только захотеть. Но они упустили важный момент: все будет, но этого нужно добиваться, преодолевать трудности. Жизнь поставила меня перед фактом, что хорошо живут только дети, и то — до школы, поэтому я изолировала себя от мира: отдалилась от окружающих и стараюсь не выходить на улицу. Людей я не боюсь, я боюсь реальности, к которой меня не подготовили. Я не хочу и не умею жить в обществе. Большая часть людей считает таких, как я, бездельниками и лентяями. Все, что выходит за рамки стандартов, кажется им чем-то ненормальным.

Когда задумываюсь о будущем, становится страшно

Люди всегда куда-то спешат, не замечая, что происходит вокруг. А у меня много свободного времени: захотел — поел, захотел — отдохнул, есть время подумать. Большую часть времени я провожу в интернете. Смотрю фильмы, мультфильмы, видео, концерты, слушаю музыку, пишу фанфики. Я часто переписываюсь с ролевиками и анимешниками из разных городов. Иногда, шутки ради, разговариваю с кем-то из своей коллекции игрушечных машинок-трансформеров. Они умеют слушать.

Родственники недовольны мной и постоянно говорят, что нужно найти работу. Им не нравится меня содержать. Они так достали меня этими разговорами, что я решила учиться на зоотехника и поступила на заочное отделение.

Что будет дальше, увы, не знаю. Когда задумываюсь о будущем, становится страшно.