Александр Романов: У российских чиновников нет персональной ответственности за авиабезопасность

85–90 процентов аварий и катастроф в авиаотрасли — человеческий фактор. Техника подводит чаще всего не потому, что она какая-то не такая, а потому, что кто-то из специалистов вовремя за ней не уследил. Почему так происходит?

В гражданской авиации положение очень сложное: у семи нянек дитя без глазу. У нас нет министерства гражданской авиации, зато очень много департаментов и комитетов — обязанности распределены между ними так, что концов не найдешь. А в Министерстве транспорта, отвечающем за безопасность, работают люди совсем далекие от авиации, они не понимают специфику отрасли.

Система безопасности полетов, которую в странах Европы вводили по пять лет, у нас ввели за полгода. Это значит, что все произошло только декларативно, на бумаге. В документах все хорошо, а кадры не подготовлены: в технических бригадах, которые должны состоять из восьми человек, порой работает по два специалиста. Вы меня спрашиваете, почему падают самолеты?

Самолеты совершают взлеты и посадки по разваливающимся полосам — мы сами же их гробим, увеличивая риск аварии

Через неделю о трагедиях и катастрофах забывают: не потому что у нас бессердечный народ, а потому что не предусмотрено никакого продолжения, и все к этому привыкли. Конечно, заводят уголовные дела, начинаются расследования. Но ни одна трагедия реально не приводила, например, к отставкам, потому что у нас ни один чиновник Росавиации и министерств по должностным инструкциям персонально ни за что не отвечает.

И никогда не пересматриваются условия работы пилотов и специалистов: ни количество часов отдыха, ни зарплаты. Потому наши пилоты и уходят массово в Китай и другие зарубежные авиакомпании: им там и платят лучше, но что еще важнее — им не приходится летать в состоянии хронической усталости. Об этом сейчас никто не думает, а потому и об улучшении безопасности полетов речи не идет.

В итоге в Шереметьево строится третья взлетно-посадочная полоса: под участком строительства протекает река Клязьма, которую загонят в бетонную трубу. От барражного эффекта при эксплуатации полосы труба может повредиться, полоса развалится, а совершающий в этот момент взлет или посадку самолет потерпит крушение. И никто за это отвечать не будет. Асфальтовое покрытие полос сотен аэродромов по всей стране находится в катастрофическом состоянии. Оно должно обновляться каждые четыре год, но выделенные деньги вечно куда-то «исчезают». Самолеты совершают взлеты и посадки по разваливающимся полосам — мы сами же их гробим, увеличивая риск аварии.

Так что сейчас наш министр Максим Соколов ходит среди обломков Ан-148 с умным видом, но на том все и закончится. Через пару недель все забудется и ничего не изменится. А менять все надо с головы.