Несовершенные люди. Почему учителям придется измениться
Много лет назад, когда Москва еще не похорошела окончательно и кое-где в городе можно было покинуть автомобиль и зайти, например, в магазин, мы с двумя коллегами приехали в «Детский мир» на Лубянке. Дело у нас было срочное: какое-то студенческое мероприятие предполагало вручение призов, а купить эти самые призы в суматохе забыли. Нам было поручено немедленно приобрести трех плюшевых тварей разного размера для торжественного вручения. Выйдя наружу с тремя циклопическими кроликами в руках, мы обнаружили сердитый автомобильный затор и несчастного милиционера, который выбивался из сил, пытаясь решить проблему.
— Так, — сказала моя коллега Анна Борисовна, оценив положение, — ты садишься за руль и медленно сдаешь задом. Мужчина! (это милиционеру) Отойдите, вы все равно ничего не соображаете. Не понимаю, как можно быть таким бестолковым! Так. Вот вы. Подайте вперед. А вы стойте, я не разрешала вам трогаться!
Думаю, вы помните этот тембр голоса, легко перекрывающий рев моторов, милицейский свисток и комментарии товарищей по затору. В вашем золотом детстве именно с таким генеральским раскатом вам приказывали: «Встань, Сидоров, когда учитель с тобой разговаривает! Где дневник? А голову ты дома не...»
…не забыли? Вижу, помните…
— Вы, наверное, учительницы, — обреченно сказал милиционер, провожая нас из ликвидированного затора.
Да, нас ни с кем не спутаешь.
Наша профдеформация подобна ржавой колхозной бороне, за которую цепляются все проходящие мимо. Нам стоит титанических усилий перестать давать пояснения и указания совершеннолетним окружающим, которые нас об этом не просят. Мы, подобно Дункану Маклауду, всегда имевшему за пазухой меч, то и дело извлекаем неизвестно откуда указку и усилием воли создаем за спиной доску, к которой тут же идет, багровея ушами, все тот же Сидоров, не понимающий, как это его угораздило.
Откровенно говоря, мы невыносимы.
Мы не просто диктуем. Мы диктуем по слогам, а потом рвемся проверить, правильно ли за нами записали. Мы часто забываем, что всегда прав только Господь Бог (да и то, на этот счет есть разные мнения), а «не спорь с учителем» — это так себе аргумент…
Мы очень несовершенны.
Иногда мне кажется, что стремительно меняющийся мир безжалостен как-то особенно именно к нам, привыкшим стоять у доски и за кафедрой, над притихшим классом — и слышать только свой голос и скрип их авторучек по бумаге. «Они» внезапно стали в тысячу раз эрудированнее нас, они больше не верят нам на слово и мгновенно проверяют все, что мы говорим, едва касаясь экранчиков своих смартфонов. У них пока проблема с обязанностями, но нет ни малейших проблем с правами. Они перестали нас бояться, и (признаемся честно) выяснилось, что кое-кто из нас нечетко понимал разницу между страхом и уважением.
Нам стало трудно.
Кто угодно может критиковать нашу работу — экспертов в области образования развелось такое количество, которое моя бабушка определяла хорошим русским выражением «лопатой не отмашешься».
При этом нельзя сказать, что на наши места претендует такая уж большая армия высококлассных специалистов. В райцентрах, деревнях и поселках городского типа по всей моей огромной стране по-прежнему полно желающих научить Мариванну, как детей воспитывать, и совсем мало желающих встать на ее место.
Я желаю себе и вам быть для учеников не главнокомандующим и даже не навигатором, а маяком
Наша работа сильно изменилась по сути и содержанию. Из наставника мы превратились (как минимум должны превратиться) в фасилитатора, простите меня за это неуклюжее слово. Facilitate по-английски значит «облегчать», «упрощать», а facilitator (среди прочего) переводится как носитель функций, облегчающих выполнение проекта. Понимаете, какая штука? Больше не главнокомандующий, а навигатор.
Или, если очень повезет…
Много лет назад одна коллега рассказала мне притчу о том, что простой учитель прочтет ученикам, кто такой единорог, по книге. Учитель получше принесет в класс картинку с единорогом. Настоящий учитель приведет в класс живого единорога.
А гениальный… Гениальный превратится для своих учеников в единорога сам.
Я очень люблю вас, дорогие коллеги.
И безмерно уважаю ваш труд.
И очень желаю себе и вам быть «для них» не главнокомандующим и даже не навигатором, а маяком.
Ну, или единорогом. В соответствии с планом урока.