Токио: что делать в городе, которого нет

На первый взгляд Токио — серый, унылый и разочаровывающий: пасмурные башни небоскребов, свинцовые окна и покрытый пылью городской транспорт. В городе будущего я ожидала как минимум интерактивных пешеходных переходов, полицейских роботов и летающих такси. Но ничего такого. Отправилась для встречи с иной цивилизацией, а столкнулась с толпой безликих офисных работников, собирала чемодан как для переброски на другую планету, а увидела все те же сувениры, которыми торгуют в российских аниме-магазинах. Стоп. Начнем с того, что города Токио не существует.

В мире есть станция метро Токио, есть Токийский столичный округ, есть 23 муниципалитета специальных районов Токио и есть Токийский залив. А города Токио — нет. То, что на картах отмечают как столицу Японии — одна из 47 префектур страны. Так что если вы, как и я, приземлитесь в международном аэропорту Нарита, то окажетесь в одноименном городе префектуры Тиба. Для осмотра традиционных токийских достопримечательностей вам придется пересекать границы. Правда, настолько незаметные, что едва ли о них помнят сами японцы.

Не существующий с 1943 года город образовался вокруг императорского дворца. Многоэтажки, как верные воины, окружили руины исторических зданий и зеленеющие островки парков. Этот город, как и любая столица мира, совсем не похож на свою страну и в то же время стал воплощением всего японского. Но для того, чтобы вирус Токио вскружил вам голову и заставил ваше сердце учащенно биться, нужно усвоить, как правильно его «принимать».

День в Токио принадлежит туристам. Пока офисные работники засыпают от усталости в open space с видом на город, гайдзины-иностранцы перебегают перекрестки и тыкают пальцами в пластмассовые макеты еды на витринах ресторанов. На ветру лениво шевелятся бумажные платьица тэру-тэру-бодзу — самодельных куколок, прогоняющих дождь. Лето в Токио — сезон катаклизмов: до конца июля идут ливни, потом до сентября тротуары плавятся от раскаленной жары. Ни то, ни другое туристов не пугает. В Токио есть где спрятаться от стихии.

Вот на углу стоят девочки в ярких кимоно. На плече у каждой таращит глаза нахохлившаяся сова. Настоящая, живая, немного одуревшая от количества полученных «мимими». Птицы — реклама совокафе Fukuro no Mise. Если вы давно мечтали выпить кофе и погладить пузо дружелюбной совы, вы не будете разочарованы. Котокафе в городе тоже немало, но сейчас котиками никого не удивишь. Вот в районе Роппонги есть кафе с ежами HARRY: место настолько популярное, что столик приходится бронировать заранее. А в районе Синдзюку любых обитателей заведения можно съесть: вокруг посетителей ресторана Zauo плещутся омары, золотые рыбки, сомы и прочие деликатесы. Гостям выдают удочки и предлагают порыбачить — что поймаешь, то и будет в меню.

Для поиска сувениров тоже достаточно точек. Забудьте про магнитики и комиксы. В Токио полно магазинчиков, которые торгуют на одном месте уже более 200 лет. К примеру, магазин щеток из натуральных материалов: как давно вы чистили зубы щетиной кабана? Находится это богатство напротив храма Сэнсо-дзи, где ко всему прочему стоит алтарь потерянных вещей. Просить найти свои вещи надо у енота тануки. Пугающие деревянные статуи божества спрятались в одном из уголков храмовой территории. Оскаленная пасть, маленькие глазки и очень большая мошна — так в Японии выглядит енот-оборотень, покровитель саке и торговли.

Разбавить две главные страсти туриста обыкновенного — еду и сувениры — можно соблюдением местных обычаев. В Японии интереснее путешествовать по-японски: созерцать мосты, покупать рис из разных префектур и ходить в онсэны. Традиционные купания в горячих источниках, по легенде, начали местные боги. Они построили вокруг огненных подземных вод купальни и завещали их людям. Теперь там принято сидеть в горячей воде и напитываться минералами, омолаживаясь, так сказать, душой и телом. Одна трудность: с татуировками в токийские онсэны нельзя. Вы же не хотите, чтобы вас приняли за местных мафиози?

Сегодня правительство Японии борется с организованной преступностью. Отличительная черта якудзы — татуировки на теле. А в онсэны, по традиции раздельные, ходят полностью голыми. Местная японская бабушка, заметив у вас на ягодице розочку или бабочку, не будет разбираться, есть ли данная символика в клановой системе. Она просто сообщит администрации, что обнаружила бандита. А местная администрация, понимая по вашему ошарашенному взгляду, что вы даже не знаете, о чем речь, все равно попросит удалиться. Потому что вы — чужак. Вы все равно уедете домой. А вот бабушка останется, все запомнит и мало того что сама больше не придет в онсэн, пускающий к себе преступников, так и другим бабушкам идти туда отсоветует. Так что, если у вас есть татуировки, запасайтесь пластырями или неснимаемыми повязками.

Пока целебные пары онсэнов омолаживают туристов, на несуществующий город опускается ночь. Пора принимать новую дозу любви к Японии — болезнь под названием «Токио» переходит во вторую фазу. Турист еще не понимает, что влюбился, но зрачки уже расширены и дыхание прерывается от восторга: в темноте ярче подсветка высотных зданий, рекламных экранов и свободных такси.

Ночью в Токио свои двери открывают заведения на любой придирчивый вкус. Тут не сложно потеряться: есть кафе для любителей корсетов, рестораны с роботами, места для поклонников огромных плюшевых кукол в человеческий рост или такие, где можно просто поговорить — вас выслушают и посочувствуют за почасовую оплату. Не знаете, что выбрать, — отправляйтесь в мурё аннай-сё, бесплатные справочные центры, где вас расспросят о ваших вкусах и вас отправят по адресу. Правда, улицу не назовут — в несуществующем городе не существует улиц. Только номера районов, подрайонов, блоков, кварталов, домов.

В квартале Кабуки-тё толпа — здесь зажигают красные фонари. Шум, музыка, на экранах — кукольные лица кумиров молодежи. Возле заведений стоят зазывалы: девочки с кошачьими ушками, мальчики в розовых платьицах, сурового вида мужчины в пиджаках и майках. Но я прохожу квартал и сворачиваю на другую улицу. Если сойти с туристических трасс, можно заблудиться в параллельной вселенной. Там уши закладывает от музыки и разговоров, здесь же шелестят листья на деревьях, фонари заливают пустые дорожки зеленым светом. Самая современная сторона Японии всегда имеет историческую изнанку, и тот, кто сумел заглянуть за этот край, будет видеть японские сны.

В самом центре Токио в чернильном небе угадываются силуэты пагод. Пейзаж обнимает тишина, а парочки едят фастфуд под знаком «не ешьте на ступенях храма». Синтоистский храм Ханадзоно закрыт до утра, но на одном из внешних его алтарей еще можно помолиться и попросить сделать тебя кинозвездой — именно за этим сюда приходят местные актеры, что пьянствуют в маленьких барах по соседству. Две каменные лисицы провожают меня взглядом, пока я прохожу мимо. Львы, охраняющие ворота, лукаво улыбаются мне вслед. Попалась. Спасения уже нет — я безнадежно заболела Японией.

Небо светлеет. На улицах и в подворотнях людей становится все меньше. Из низких туч срываются первые тяжелые капли дождя. Утро — последняя пилюля, и если ты сумел встретить токийский рассвет, то пропал безвозвратно. В шесть утра усталые и обтрепавшиеся работники питейных заведений и секс-индустрии заканчивают свою рабочую смену, ангелы безумия складывают крылья и отправляются по своим капсульным квартирам. Навстречу им из метро выходят офисные служащие. Некоторые из них не спали: забежали домой, переоделись в свежий костюм, прикрыли опухшее лицо медицинской маской и отправились на работу. Медицинская маска — универсальный аксессуар, он хорошо оправдывает и красные глаза, и отсутствие макияжа. Свинцовое небо обнимает серые иглы небоскребов. Ветер треплет островок бамбука, зажатый между двумя бетонными коробками. Я смотрю на одинаковые темные зонты и думаю, что мне не сможет уже помочь ни один эскулап. На свою беду я приняла три состояния Токио: туристический день, безумную ночь и утро — время ожидания новых чудес. Я инфицирована Токио, городом, которого нет.