Как вырастить «извращенца»

Шарлиз Терон на днях назвала своего сына девочкой. «Две мои девочки», — сказала она в интервью, хотя по накладной у нее одна девочка и один мальчик — Джексон, шесть лет. Который уже некоторое время носит платья и юбки. И всяким там праведным защитникам гендерной идентичности это кажется чудовищным извращением. Они подозревают, что Шарлиз нарочно подталкивает ребенка к гомосексуализму. Видимо, это коварный план гей-Голливуда.

Мальчик в юбке?! Боже-боже. Но хочется спросить: «А девочка в брюках?!» Почему девочка в штанах не представляется им/вам такой же уродливой, почему из всех девушек в штанах не вырастают лесбиянки? (Если кто вырастет гомосексуалом — в том нет беды, но удивляет «логическая» цепочка.)

Рассказывают историю о том, как отец отшлепал и сурово наказал сына за то, что тот носил мамины бусы и косметику. Типа в пять лет. «Дурь» надо выбивать буквально: руками, ремнем, розгами… может, и ногами. Чтобы на всю жизнь запомнил: нет грязнее извращения, чем копировать маму. Как у таких детей потом, когда они вырастают, вообще случается эрекция — для меня большая загадка. Я бы на месте этого мальчика точно стала геем, раз женщины такие отвратительные, что даже косметику их трогать — уже стыд и позор.

Или вот сын подруги (десять лет) отрастил длинную челку, а один знакомый прямо и говорит: «Что за ***!» Про челку. Даже не про юбку. И этот знакомый — сам папаша, и можно представить, как он терроризирует своих детей.

Однажды я видела нервный срыв своей знакомой, когда она заметила, что ее сын покрасил ногти. Боже. Это всего лишь крашеные ногти. Их сейчас чуть ли не лесорубы красят

В детстве все дети подражают родителям. Попеременно или с некоторым перевесом в пользу любимого родителя. Но они хотят подражать и папе, и маме, потому что они, к своему счастью, пока не знают, что копировать другой пол — гнусное и нездоровое отклонение.

Меня воспитывал папа, и я хотела выглядеть как мальчик. Это нормально — у тебя есть любимый родитель, ты его имитируешь. Я орала и рыдала, если кто-то хотел надеть на меня платье в рюшечках. Правда, ничто мне не мешало портить помаду моей бабушки, брызгаться ее духами, надевать ее украшения (с другой стороны — никаких рюшечек у бабушки не было, она носила костюмы в стиле Chanel). Ты пробуешь разные варианты, и ни один из них не кажется тебе уродливым лишь потому, что это мамин образ или, наоборот, папин.

Однажды я видела нервный срыв своей знакомой, когда она заметила, что ее сын покрасил ногти. Боже. Это всего лишь крашеные ногти. Их сейчас чуть ли не лесорубы красят. А она прямо с цепи сорвалась. Чем ее напугали эти ногти? Что за мрачное будущее увидела она в них?..

Другой моей приятельнице (назовем ее Зоей) мама только и говорила, что та неженственная. Зоя показывает платье в облипку — не корсетное, но все же по фигуре — и объясняет, что этот наряд ее мама считает «мешком», потому что платье немного свободно в талии. Мешок страшен тем, что мужчина не разглядит хорошую фигуру девушки (если фигура хорошая) и, видимо, мгновенно уплывет к той, у кого все сиськи, талии и письки напоказ. Женщина должна быть женщиной, гласит всенародная материнская мудрость. Никаких коротких стрижек, странного макияжа, мешковатых штанов и безразмерных фуфаек. Товар лицом (и задом). Этот зудеж начался в детстве и не кончается никогда, притом что дочь и карьеру сделала, и замуж вышла очень счастливо. Нет, для мамы она недостаточно «девочка».

Еще один публичный ребенок, которого осуждает «совет гендерных клише», — дочка Анжелины Джоли. Шайло (имя дочери) нравятся «мужские» вещи. То есть «мужскими» они внезапно становятся в XXI веке лишь потому, что девочка совсем не одевается в пышные розовые платья. Понятно, что здесь тоже «растет лесбиянка». И это тоже плохо, судя по всему. Мать, которая не приклеивает «жидкими гвоздями» к голове дочери локоны и не натягивает на ту через силу юбки, — не мать, а недоразумение и член секты гетероненавистников.

Притом взрослую девушку, которая одевается как Шайло, никто бы не осудил. Это самый заурядный стиль унисекс — мы его миллион раз каждый день наблюдаем.

Но ребенок, видимо, не имеет права делать свой выбор — он ведь должен соответствовать ожиданиям родителей. Папа хочет мальчика, чтобы учить его вбивать гвозди, а мама хочет свою миленькую девочку, чтобы делать ей прически. Чего хочет ребенок — неважно.

Да, я понимаю, многие хотят, чтобы ребенок был их копией со всеми психозами, фобиями и этим болезненным ощущением, что они от страха упустили массу прекрасных возможностей и что они сами — лишь продукт наказаний и запретов… Наверное, это звучит очень заманчиво, ведь нет лучше мечты, чем сломать чью-то волю: вырастить солдата, который подчиняется приказам и никогда не имеет собственного мнения.

Может, если бы люди понимали, что дети — это не «продолжение себя», а совершенно уникальные личности, они бы меньше причиняли бы боли близким

И это все нужно для того, чтобы… А для чего? Чтобы выбрал «нормальную» профессию (даже если она не нравится), торчал много часов в душном офисе, рано женился, по-быстрому родил ребенка и навсегда попал бы в ипотечное рабство?

Может, если бы люди понимали, что дети — это не «продолжение себя», а совершенно уникальные личности, они бы меньше рожали и еще меньше причиняли бы боли близким.

Я восхищаюсь и Шарлин, и Анжелиной за то, что они позволяют своим детям быть теми, кто они есть. Каким бы странным это ни казалось всяким клушам или гомофобам. Они учат детей свободе, а это лучшая защита от общества, которое все еще существует по принципам «не отличайся», «будь как все», «не высовывайся», «ты не лучше других». Многие думают, что безопасность — это как раз раствориться в толпе, но на самом деле ни черта это не защита. Как жизнь в постоянном страхе осуждения может кому-то показаться безопасной?

Свободный человек не боится чужого мнения, не боится насмешек и даже травли. И знаете почему? Потому что он уверен в себе, потому что у него есть чувство собственного достоинства и уважение к своему выбору. Он не смотрит на себя чужими глазами — у него есть смелость, чтобы оценивать себя самому.