Стивен Кинг: Чужак. Отрывок из книги

Холли

22–24 июля

1

Она положила на стол рабочий телефон (который всегда брала на ночь домой, из-за чего Пит постоянно над ней подшучивал) и секунд тридцать просто сидела перед компьютером. Потом нажала кнопку на своем фитнес-браслете, чтобы проверить пульс. Семьдесят пять в минуту, выше нормы на десять ударов. В общем, неудивительно. История Пелли о деле Мейтленда изрядно ее взбудоражила и увлекла. Такого волнения она не испытывала с тех пор, как было покончено с усопшим (и кошмарным) Брейди Хартсфилдом.

Хотя это не совсем соответствовало действительности. После смерти Билла ее вообще ничто не будоражило и не увлекало. Пит Хантли — хороший, надежный напарник, но сейчас, у себя дома, наедине с собой, все-таки можно было признаться, что он слегка скучноват. Пит вполне доволен рутинной работой: искать угнанные машины и потерявшихся домашних животных, разыскивать людей, пропавших без вести, сбежавших из-под залога и уклоняющихся от алиментов. И хотя Холли не соврала Алеку Пелли (она действительно не выносила насилия, в кино — да, но не в жизни; причем не выносила физически, до рези в животе), когда они с Биллом выслеживали Хартсфилда, она чувствовала себя живой и настоящей, как никогда. Так же было и с Моррисом Беллами, безумным фанатом, убившим своего любимого писателя.

В Дейтоне не будет никаких брейди хартсфилдов и моррисов беллами, и это очень хорошо, потому что Пит сейчас в отпуске в Миннесоте, а Джером, юный друг Холли, поехал с семьей в Ирландию.

«Ежели буду в Бларни, поцелую там за тебя Камень красноречия», — сказал он в аэропорту с карикатурным ирландским акцентом, таким же кошмарным, как и его «гарлемский» акцент, с которым он иногда говорил исключительно с целью ее позлить.

«Лучше не надо, — ответила она. — Подумай, сколько на нем микробов. Фу!»

Алек Пелли думал, что меня отпугнут странности, размышляла она с улыбкой. Он думал, я скажу: «Это невозможно, люди не могут находиться в двух местах одновременно и не исчезают с записей телекамер. Это либо розыгрыш, либо мистификация, либо выдумка». Но Алек Пелли не знает — и я ему не скажу, — что люди еще как могут находиться в двух местах одновременно. Тот же Брейди Хартсфилд, у него это запросто получалось. А когда Брейди наконец умер, его сознание было в теле другого человека.

— Нет ничего невозможного, — сказала она пустой комнате. — Возможно все. Мир полон странностей и загадок.

Она открыла поисковик и нашла адрес бара «Томми и Таппенс». Ближайший к бару отель — «Фэйрвью» — располагался на бульваре Нортвудс. Возможно, Мейтленд с семьей останавливался именно в этом отеле? Надо будет спросить у Алека Пелли в электронном письме, но скорее всего так и есть, памятуя о том, что говорила старшая дочка Мейтленда. Холли перешла на сайт бронирования отелей и увидела, что в дейтонском «Фэйрвью» есть свободные и вполне приличные номера за девяносто два доллара в сутки. Она подумала, а не снять ли ей номер-люкс, но решила, что лучше не надо. Ни к чему раздувать счет на оплату текущих расходов. Это плохая практика и кривая дорожка.

Она позвонила в «Фэйрвью» (с рабочего телефона, поскольку это обоснованные расходы), забронировала себе номер на трое суток, начиная с завтрашнего дня, потом открыла в компьютере «Мэт кранчер», с ее точки зрения, лучшую программу для решения повседневных задач. Время заселения в «Фэйрвью»: три часа дня. Средняя скорость ее «приуса» на скоростном междугороднем шоссе с оптимальным расходом топлива: 63 мили в час. Один раз надо будет остановиться, чтобы заправиться и пообедать… обед в придорожном кафе, без сомнения, будет не самым качественным, но тут уже ничего не поделаешь… добавим еще сорок пять минут на неизбежные пробки из-за дорожных работ…

— Надо выехать в десять утра, — сказала она вслух. — Нет, лучше без десяти десять. Чтобы подстраховаться.

Чтобы подстраховаться вдвойне, она открыла «Уэйз» на телефоне и нашла альтернативный маршрут. На всякий случай.

Она приняла душ (чтобы не тратить на это время с утра), надела ночную рубашку, почистила зубы, не забыв о зубной нити (согласно последним исследованиям, чистка зубов зубной нитью не защищает от кариеса, но Холли уже привыкла к этому ритуалу и будет пользоваться зубной нитью до конца своих дней), сняла заколки и разложила их в ряд, а затем пошла в гостевую спальню, шлепая по полу босыми ногами.

Там располагалась фильмотека, вся заставленная шкафами с DVD-дисками: и покупными в красочных магазинных коробках, и записанными самой Холли на DVD-приводе последней модели. Среди нескольких тысяч фильмов (сейчас их было 4375) Холли легко нашла нужный, потому что диски стояли в алфавитном порядке. Она положила коробку с диском на прикроватную тумбочку, чтобы не забыть его завтра, когда будет собирать вещи.

Потом она опустилась на колени, закрыла глаза и сложила руки для молитвы.  Утренние и вечерние молитвы ей посоветовал ее психолог, и когда Холли начала возражать, что вообще-то не верит в Бога, ей было сказано, что озвучивать свои тревоги и планы, обращаясь к гипотетической высшей силе, все равно помогает. Даже при полном отсутствии веры. И молитвы действительно помогали.

— Это опять Холли Гибни, и я по-прежнему делаю все, что могу. Господи, если ты есть, пожалуйста, храни Пита, пока он рыбачит на озере, потому что только законченный идиот поедет рыбачить на лодке, не умея плавать. Пожалуйста, храни семью Робинсонов в Ирландии, и если Джером действительно хочет поцеловать Камень красноречия, заставь его передумать. Я пью «Буст», чтобы набрать вес, потому что доктор Стоунфилд говорит, что я слишком худая. Мне совершенно не нравится этот напиток, но в каждой банке содержится двести сорок калорий, если верить надписи на этикетке. Я принимаю «Лексапро» и не курю. Завтра я еду в Дейтон. Пожалуйста, пусть я доеду благополучно, не нарушая правил движения. И пожалуйста, помоги мне с расследованием на основе имеющихся фактов. Факты, кстати, весьма интересные. — Она секунду подумала. — Я по-прежнему очень скучаю по Биллу. На сегодня, наверное, все.

Она нырнула в постель и уже через пять минут крепко спала.

2

Холли подъехала к отелю «Фэйрвью» в 15:17. Не идеально, но тоже неплохо. Она могла бы приехать на пять минут раньше, но стоило только свернуть с шоссе, как все светофоры ополчились против нее. Номер оказался вполне приличным. Банные полотенца на двери в ванной висели слегка кривовато, но Холли исправила этот маленький недочет сразу, как только сходила в туалет и вымыла руки. В номере был телевизор, но не было DVD-плеера. Впрочем, за девяносто два доллара в сутки Холли и не ожидала такой роскоши. Когда ей захочется посмотреть взятый с собой фильм, она воспользуется ноутбуком. Низкобюджетный, снятый дней за десять, этот фильм точно не требовал высочайшего разрешения и стереозвука.

Бар «Томми и Таппенс» располагался буквально в двух шагах от отеля. Холли увидела вывеску сразу, как только вышла из-под навеса над гостиничным крыльцом. Она подошла к бару и изучила меню, выставленное в окне. В левом верхнем углу меню красовалась картинка с дымящимся пирогом. Под картинкой шла надпись:

«ПИРОГ С МЯСОМ И ПОЧКАМИ — НАШЕ ФИРМЕННОЕ БЛЮДО».

Холли прогулялась до конца квартала и вышла к автостоянке, заполненной на три четверти. На въезде висела табличка: «МУНИЦИПАЛЬНАЯ АВТОСТОЯНКА. ВРЕМЯ ПАРКОВКИ — НЕ БОЛЕЕ 6 ЧАСОВ». Она прошлась по стоянке, но не увидела ни талончиков на приборных досках стоявших там автомобилей, ни меловых отметок на шинах. Стало быть, тут никто не следил за соблюдением шестичасового лимита. Все строилось на доверии. В Нью-Йорке это бы не прокатило, но, возможно, в Огайо честных людей было больше. При полном отсутствии контроля нельзя узнать, долго ли здесь простоял белый микроавтобус, брошенный Мерлином Кессиди. Но можно с  большой долей уверенности предположить, что недолго, поскольку дверь была не заперта, а ключи соблазнительно торчали в замке зажигания.

Холли вернулась в «Томми и Таппенс», представилась администратору и сказала, что расследует уголовное дело и собирает информацию о человеке, который приезжал в Дейтон прошлой весной и жил где-то в этом районе. Как оказалось, администратор была совладелицей ресторана и с готовностью согласилась помочь следствию, тем более что до вечернего наплыва посетителей оставался еще целый час. Холли спросила, не помнит ли она, в какой именно день они распространяли свои рекламные листовки с меню.

— А что сделал тот человек? — спросила администратор. Ее звали Мэри, не Таппенс, и ее акцент был явно ближе к Нью-Джерси, чем к Ньюкаслу.

— Не могу вам сказать, — ответила Холли. — Тайна следствия. Думаю, вы понимаете.

— Конечно, я помню тот день, — сказала Мэри. — Было бы странно его не запомнить.

— Почему странно?

— Когда мы только открылись два года назад, у нас было другое название. «У Фредо». Знаете, как в «Крестном отце»?

— Да, — ответила Холли. — Хотя Фредо больше известен по «Крестному отцу- два». Особенно по той сцене, где брат Майкл целует его и говорит: «Я знаю, что это был ты, Фредо. Ты разбил мне сердце».

— Об этом мне ничего не известно, но я знаю, что в Дейтоне около двухсот итальянских ресторанов, и мы не выдерживали конкуренции. Поэтому мы перешли на английскую кухню — даже не кухню, а просто еду: рыба с картошкой, сосиски с пюре, тосты с фасолью — и поменяли название на «Томми и Таппенс», как в детективах Агаты Кристи. Мы рассудили, что терять нам уже нечего. И знаете что? Все получилось. Я сама была в шоке, в хорошем смысле. В обед у нас заняты все столы, и по вечерам тоже, почти каждый день. — Она придвинулась ближе, и Холли отчетливо уловила запахом джина. — Хотите, открою вам тайну?

— Я люблю тайны, — честно ответила Холли.

— Пироги с мясом и почками мы покупаем в Парамусе. В замороженном виде. И просто разогреваем в микроволновке. И знаете что? Ресторанному критику из «Дейтон дейли ньюс» очень понравился наш пирог. Он дал нам пять звезд! Честное слово, я не шучу! — Она придвинулась еще ближе к Холли и прошептала: — Поклянитесь, что никому не расскажете. Иначе мне придется вас убить.

Холли застегнула невидимую «молнию» на губах и повернула невидимый ключ. Этому жесту она научилась у Билла Ходжеса.

— Значит, когда вы сменили название и меню и открылись заново… или за несколько дней до открытия…

— Джонни, мой благоверный, хотел разложить те листовки аж за неделю до открытия, но я сказала, что не надо. За неделю люди забудут. И мы их разложили за день до открытия. Наняли парнишку и отпечатали побольше бумажек, чтобы хватило на девять ближайших кварталов.

— Включая автостоянку в конце улицы?

— Да. Это важно?

— Вы не посмотрите в календаре, какого числа это было?

— Мне не надо смотреть календарь. У меня все в голове. — Она постучала себя по лбу. — Девятнадцатого апреля. В четверг. Мы открылись — то есть открылись сызнова — в пятницу. Холли сдержала порыв поправить грамматику Мэри, поблагодарила ее и собралась уходить.

— Вы так и не скажете, что сделал тот человек?

— Прошу прощения, но я не хочу потерять работу.

— Ну ладно. Тогда приходите к нам на обед, если задержитесь в городе.

— Непременно, — ответила Холли, вовсе не собираясь сюда приходить. Бог его знает, что еще в их меню покупалось в замороженном виде в Парамусе.

3

Следующим пунктом программы был визит в дейтонский пансионат Хейсмана и разговор с отцом Терри Мейтленда (при условии, что тот вообще в состоянии разговаривать). Но даже если и не в состоянии, возможно, у нее получится поговорить с кем-то из медицинского персонала. Однако на это еще будет время, а сейчас Холли включила ноутбук и отправила Алеку Пелли электронное письмо, озаглавленное «ОТЧЕТ ГИБНИ № 1».

Кафе-бар «Томми и Таппенс» распространял свои рекламные листовки на территории девяти кварталов в четверг, 19 апреля. В ходе беседы с совладелицей бара МЭРИ ХОЛЛИСТЕР я убедилась, что дата названа верно. Таким образом, мы знаем точную дату, когда МЕРЛИН КЕССИДИ бросил микроавтобус на муниципальной стоянке неподалеку от бара. Обратите внимание, что МЕЙТЛЕНД с семьей прибыл в Дейтон около полудня в субботу, 21 апреля. Я почти уверена, что к тому времени микроавтобуса уже не было на стоянке. Завтра я собираюсь связаться с местным отделом дорожной полиции (в надежде на более точную информацию) и посетить дейтонский пансионат Хейсмана. Если будут вопросы, пишите мне на почту или звоните на мобильный.

Холли Гибни

«Найдем и сохраним»

Покончив с делами, Холли спустилась в ресторан при отеле и взяла легкий ужин (она даже не рассматривала вариант заказать еду в номер: это всегда неоправданно дорого). В списке фильмов гостиничного кабельного телевидения нашлось кино с Мэлом Гибсоном, которого Холли еще не видела. Она заказала его для просмотра за 9,99 доллара, которые не собиралась включать в отчет о расходах. Фильм оказался довольно посредственным, но Гибсон старался, как мог. Она записала название и продолжительность фильма в свой нынешний киношный дневник (на сегодняшний день Холли успела заполнить больше двух дюжин таких дневников), дав ему три звезды. Удостоверившись, что дверь ее номера заперта на оба замка, она прочитала вечернюю молитву (как обычно, закончив свое обращение к Богу тем, что очень сильно скучает по Биллу) и легла в постель. Холли проспала восемь часов, и ей ничего не снилось. Во всяком случае, ничего, что осталось бы в памяти.

4

Следующим утром — после кофе, бодрящей трехмильной прогулки, завтрака в ближайшем кафе и горячего душа — Холли позвонила в полицейское управление Дейтона и попросила соединить ее с отделом дорожной полиции. Ждать пришлось на удивление недолго, офицер Линден почти сразу взял трубку и спросил, чем он может быть полезен. Холли это понравилось. Всегда приятно общаться с вежливым полицейским. Хотя справедливости ради надо сказать, что на Среднем Западе таких большинство.

Она назвала себя, сказала, что ее интересует белый микроавтобус «эконолайн», брошенный на муниципальной стоянке на бульваре Нортвудс в апреле, и спросила, регулярно ли здешняя полиция проверяет неохраняемые городские автостоянки.

— Да, конечно, — ответил офицер Линден. — Но не для того, чтобы выявлять нарушителей лимита времени. Все-таки мы полицейские, а не контроллеры парковок.

— Я понимаю, — сказала Холли. — Но вы наверняка проверяете городские стоянки на предмет брошенных автомобилей, числящихся в угоне? Линден рассмеялся.

— Видимо, ваше агентство специализируется на розыске угнанных автомобилей?

— И лиц, сбежавших из-под залога. Это наш хлеб с маслом.

— Тогда вы знаете, как это работает. Нас особенно интересуют дорогие машины, которые слишком долго стоят на парковках в черте города и на долгосрочной стоянке в аэропорту. «Денали», «эскалейды», «ягуары», «бумеры». Вы сказали, у этого белого микроавтобуса были нью-йоркские номера?

— Да.

— Такой микроавтобус скорее всего не привлек бы внимания в первый день — люди из штата Нью-Йорк приезжают в Дейтон, как бы странно это ни звучало, — но если бы он был на той же стоянке и на следующий день… Да, его бы могли заприметить.

До приезда Мейтлендов все равно оставались целые сутки.

— Спасибо, офицер.

— Если нужно, я могу проверить штрафную стоянку.

— Не нужно. В следующий раз этот микроавтобус объявился в тысяче милях к югу отсюда.

— Можно спросить, почему он вас интересует?

— Конечно, — сказала Холли. В конце концов, это был сотрудник полиции. — Он был использован для похищения ребенка, которого потом убили.

Перевод: Татьяна Покидаева