Михаил Антонов: Побеждает команда, которая стремится создать технологии завтрашнего дня

Ɔ. Что такое система конкурсов Up Great? Какие конкурсы проводятся в рамках этой системы, какие закончились, какие сейчас идут?

Конкурсы Up Great в России появились два года назад в рамках Национальной технологической инициативы. Их задача — создание прорывных решений в тех областях, где, что называется, уже горячо, но еще не загорелось. Мы ищем области, в которых ожидается серьезный прорыв и существует проблема преодоления технологического барьера, и предлагаем инженерным командам придумать решение, тем самым приблизив будущее и открыв дорогу целой группе новых технологий, которые могут быть востребованы рынком. Сейчас мы только в самом начале пути. У Up Great есть зарубежные аналоги — это конкурсы Xprize и DARPA Grand Challenge, которые существуют уже, наверное, два с лишним десятка лет. Это крупные системы с десятками отдельных соревнований. 

Первую серию технологических конкурсов в России мы запустили в середине прошлого года. Два из них были посвящены водородной энергетике: один — созданию топливных элементов для воздушных дронов, второй — для дронов-автомобилей. Эти конкурсы ждала очень разная судьба. Второй конкурс был завершен досрочно, потому что задача оказалась слишком масштабной для большинства разработчиков. А для воздушных дронов конкурс состоялся, финал был летом в Москве. Три команды бились за преодоление технологического барьера — создание топливного элемента мощностью 1,3 кВт и энергоемкостью не менее 700 Вт*ч/кг, при этом его масса не должна была превысить семь килограммов — это те параметры, которые могут обеспечить крупному квадрокоптеру длительность полета более трех часов. Ни одна из команд не смогла преодолеть барьер, но, по мнению экспертов, как минимум два решения из трех предложенных соответствуют существующим зарубежным образцам или даже превышают их параметры. Таким образом, даже формально не решив задачу конкурса, наша страна получила серьезный импульс к развитию технологий в области водородной энергетики на уровне лучших мировых стандартов.

Ɔ. Есть ли вообще перспективы у водородной энергетики в автомобилестроении? Сейчас все занимаются в основном электродвигателями.

Вы знаете, я не технолог, не инженер, не ученый. Когда мы разрабатываем темы конкурсов, мы всегда опираемся на экспертное мнение. На сайте UpGreat у каждого пользователя есть возможность предлагать свои идеи. И вы можете обозначить проблему, которая лично вам кажется важной и нужной, а мы вместе с экспертами и учеными ее оценим и обработаем. И если эксперты скажут: «А вот человек-то правильно подметил, действительно, есть такая проблема, давайте попробуем ее структурировать», это может стать темой конкурса. 

Я рассказал о двух водородных соревнованиях, но у нас еще есть конкурс «Зимний город» в области беспилотного транспорта. Его финал пройдет в декабре на полигоне НАМИ в Подмосковье. Командам предстоит решить простую, казалось бы, задачу: их беспилотник должен проехать 50 километров не более чем за три часа в условиях зимнего города.

Ɔ. Где все завалено снегом, лед?

Условия зимнего города могут доставлять неприятности даже водителям со стажем: разметки не видно, а иногда и дороги не видно, светофоры засыпаны снегом, пешеходы выбегают из-за сугробов. Справляться с такими вызовами беспилотники пока никто не научил. На «Открытых инновациях» я беседовал с командами-финалистами, и они уверены, что будут биться за главный приз. А он ни много ни мало почти 3 миллиона долларов. Такая награда — важный стимул, но никогда не выигрывает тот, кто играет только за деньги. Побеждает команда, которая видит будущее и стремится создать технологии не сегодняшнего дня, а завтрашнего.

Ɔ. Такие конкурсы — для команд с большим опытом и серьезными ресурсами?

Не только. Каждому «большому» технологическому конкурсу обычно сопутствует конкурс-сателлит с упрощенным заданием. Например, в рамках «Зимнего города» мы провели конкурс Ice Vision. Участникам не надо было демонстрировать автомобиль, но нужно было показать программное обеспечение — «глаза» беспилотника — и проверить, как они умеют различать дорожные знаки в зимних условиях.

Мы проводили конкурс на базе МИСиС, у них отличная компьютерная школа, и при помощи Сколтеха, который предоставил свои вычислительные мощности. Но самое главное — они предоставили датасет, то есть набор данных о дорожной обстановке, на основе которых можно обучать нейронные сети, тренировать «мозги» беспилотных автомобилей.

Датасет — это очень серьезная вещь. По сути дела, ни одна частная компания и уж тем более стартап не могут себе позволить собрать большой объем данных по дорожным знакам. Во-первых, всего в России их больше двух сотен. Во-вторых, они еще бывают частичной видимости из-за неправильного расположения, бывают более низкими и более высокими и так далее. Речь идет об анализе свыше 100 тысяч различных объектов. Сбор таких данных — колоссальные затраты. А датасет, который был подготовлен к конкурсу Ice Vision, выложен в открытый доступ. И сегодня любая команда может им воспользоваться и тренировать свои алгоритмы компьютерного зрения. Это существенная инвестиция в развитие рынка. 

В финал Ice Vision вышли 26 команд, в том числе несколько зарубежных. Все три призовых места заняли российские участники, а победитель — команда NTechLab Azat and Artem (Азат Давлетшин и Артем Васенин) показала фантастический результат. Из зала они вышли рублевыми миллионерами: общий призовой фонд конкурса был больше трех миллионов рублей.

Ɔ. В плане создания беспилотных автомобилей насколько конкурентоспособна Россия по сравнению с другими странами?

Думаю, что в части создания беспилотного автомобиля как физического объекта мы, безусловно, в топе. Но в части создания беспилотного транспорта — что далеко не одно и то же — еще предстоит много работы. На «Открытых инновациях» премьер-министр говорил, что в Америке 1500 беспилотных автомобилей, а в России 55. Но это как раз решается довольно быстро. А вот решения многих других проблем, связанных с безопасным нахождением беспилотника в среде обитания человека, в городской среде, еще впереди.

Ɔ. Я посмотрел на перспективный конкурс, и меня заинтересовало там управление роем дронов. Я себе хорошо представляю, зачем он нужен в военном деле, а в мирное время для чего используется?

Это конкурс про расположение объектов друг относительно друга, правила поведения в сложных ситуациях. Представим себе, что у нас идет доставка товаров из пункта А в пункт Б. Если этим занимаются два дрона, все более или менее понятно. Обозначили простые правила — ты справа, ты слева, — и они разлетаются. А если у нас 20 дронов разной весовой категории, на разных высотах и маршрутах? Тут возникает очень непростая задача. Но я не думаю, что именно эта тема ляжет в основу следующих конкурсов в России. В этой области уже довольно много решений, и запускать такой конкурс имело смысл лет пять-семь назад. Тема, над которой мы работаем прямо сейчас совместно с экспертами, — это искусственный интеллект и различные вопросы взаимодействия человека с машиной. Надеемся, что уже в этом году анонсируем новые конкурсы Up Great в этой области. 

Ɔ. Так когда нам ждать беспилотники? Когда эта технология будет уже воплощена в жизнь, в повседневную практику?

Когда появился автомобиль, автомобиль и лошадь сосуществовали достаточно долго, я думаю, порядка 30 лет. Думаю, процесс внедрения беспилотников будет идти аналогично. Первый плацдарм — это специальные зоны, в которых необходимо осуществлять перевозки. Представим себе крупный промышленный карьер с дорогой, по которой движутся грузовики. Любая ошибка водителя, который уснул за рулем или поскандалил с женой, приводит к серьезным потерям. А беспилотник не ошибется. В таких сферах нам следует ожидать применения новых решений на горизонте пяти-семи лет. А вот когда за вами приедет беспилотное такси, и вы ему скажете: «Поехали в Сколково, в Технопарк», и оно вас повезет, я думаю, до этого еще довольно далеко.

Беседовал Василий Сонькин