Кирилл Вихлянцев: Почему ЦБ не торопится заливать российский рынок ликвидностью по примеру западных коллег
В 2008 году глава ФРС впервые начал масштабное QE (Quantitative easing, количественное смягчение), которое растянулось в несколько этапов и длилось, по сути, с 2008 по 2017 год. Совокупно за это время было «напечатано» около 3,5 трлн долларов. Причем на первом этапе, в 2008–2010 годах, только 1,75 трлн. Для того времени эта сумма выглядела очень внушительно. Но, как мы знаем, после всех QE американская экономика боролась не с гиперинфляцией, а с недостаточным ростом потребительских цен.
Сегодня для поддержки финансовых рынков и в качестве мер борьбы с последствиями пандемии президент США планирует «влить» в экономику около 6 трлн долларов. Цифры опять многих пугают. Но, если посмотреть на относительные показатели, становится не так страшно. Сколько стоили пять крупнейших компаний мира в 2008 году, до падения рынка? Exxon Mobil — 450 млрд долларов, затем идет Petrochina — 420 млрд, General Electric — 370 млрд, Gazprom — 300 млрд и China Mobile с эквивалентной стоимостью в 298 млрд. Таким образом, на конец марта, перед обвалом, вместе они стоили около 1,8 трлн долларов. То есть на первом этапе количественного смягчения ФРС поддержала рынок на сумму, эквивалентную капитализации пяти крупнейших компаний мира.
Давайте обратимся к капитализации пятерки крупнейших компаний сегодня: Saudi Aramco — 1,88 трлн долларов, Apple — 1,4 трлн, Microsoft — 1,27 трлн, Alphabet — 1,02 трлн и Amazon — 0,925 трлн. Их стоимость до падения, на конец января 2020 года, составляла около 6,5 трлн долларов. То есть сумма, выделенная на борьбу с последствиями пандемии, даже меньше, чем капитализация пяти крупнейших компаний мира. А если учесть, что из 6 трлн 2 должны пойти на выплаты гражданам напрямую (helicopter money), то сумма выглядит не столь внушительной для обеспечения какой-либо значимой цифры по инфляции. Я придерживаюсь мнения, что дополнительные вливания со стороны ФРС приведут к тому, что после кризиса 2020 года будет не пять компаний с капитализацией выше 1 трлн долларов, а десять.
Россия в 2008 году до последнего оставалась «тихой гаванью», пока мировая рецессия не добралась до нефтяного рынка, и российский фондовый рынок вместе с ценой барреля не ушел в крутое пике (индекс ММВБ), откуда вернулся только в 2016 году (а по индексу РТС мы до сих пор еще в огромном минусе). Если проанализировать действия ЦБ России в 2008 году, то можно сказать, что все меры сводились к поддержанию стабильности курса рубля. Масштабных мер поддержки рынка, как в Европе или США, не принималось.
Сегодня также можно констатировать, что ЦБ РФ «не торопится заливать» российский рынок ликвидностью или значительно ослабить регулирование для стимулирования активных действий со стороны финансовых институтов. Основной тезис — сдерживание инфляции, которая может резко возрасти при увеличении денежной массы.
При этом денежная масса, по данным самого ЦБ, в России выросла с 2016-го по 2019 год почти на 34% (с 35 179 млрд до 47 109 млрд). И это в период, когда среднегодовые цифры официальной инфляции были не более 4%.
Отсюда можно сделать вывод, что инфляция в России носит явно не монетарный характер, и меры поддержки бизнеса, населения и фондового рынка посредством дополнительного финансирования повлияют на инфляцию очень незначительно.
Но пока финансовый регулятор России сохраняет жесткую позицию в этом вопросе. Остается надеяться, что власть все же согласится на эксперимент и проведет масштабное и эффективное финансирование российской экономики по примеру Запада.