Кровавый долг и кровная месть. Отрывок из книги врача-гематолога 

Кровавый долг и кровная месть — неотъемлемая часть традиций в разных культурах. Нередко они превращаются в настоящую кровную вражду (вендетта), которая может длиться многие поколения.

Еще в библейской книге Бытия упоминается законная расправа над убийцей («око за око, зуб за зуб»), кровная месть осуществляется самим Богом, если это необходимо, и честь племени и клана считается запятнанной. Аналогично и в Коране говорится, что верующий имеет право на возмездие, а также есть откуп (кровавые деньги), который предпочтительнее убийства.

В VI веке до н. э. в Афинах правящий класс поручил законодателю Дракону записать краткое изложение законов и нормативных актов, чтобы избежать споров об их толковании. Он объявил запрет на кровную месть. Однако, согласно дошедшим до нас источникам, его законы и наказания были «писаны кровью» и предписывали одинаковую меру пресечения практически для всех преступлений — смерть. Неудивительно, что в народе это прозвали драконовскими мерами. Сам он однажды скажет по этому поводу: «Мелкие преступления уже заслуживают смертной казни, для более тяжких я не смог придумать наказания хуже».

В любом случае месть в ее самой примитивной форме — самосуд — исчезла из политической жизни Греции на века. По мере того как власть и правовые структуры постепенно развивались, кровная месть в других местах постепенно устранялась. За исключением, возможно, Балкан, где северные горные племена Албании поддерживают эту традицию и сегодня. Здесь они ссылаются на канун — собирательный термин, обозначающий ряд древних общепринятых норм для албанского народа, в которых подробно описаны взаимоотношения с семьей, знакомыми и чужаками.

Кодекс приписывают князю Леке Дукаджини (1410–1481), но полагают, что эти своды датируются еще временами иллирийцев (V–VI веки до н. э.), предков албанцев.

Таким образом, эти правила уже существовали во времена раннего Средневековья и передавались из уст в уста. Хотя канун регулировал практически все аспекты повседневной жизни албанских горных жителей, наиболее известной его частью остается урегулирование кровной мести. Вопреки распространенному мнению, этот свод не поощряет кровную месть и кровный долг. Напротив, он скорее пытается, хоть и не полностью, избежать разрушительных последствий этого примитивного обычая и заменить его компенсацией, а также наказанием для тех, кто в этом участвует.

Только в начале XX века (около 1933 года) появилась первая письменная версия кануна, опубликованная францисканским священником и этнологом Штефаном Гечови. Перевод на итальянский вышел в 1941 году, а на английский — в 1989-м. Канун — это социальный кодекс чести, в котором кровь играет очень важную роль. Честь семьи, братства и клана должна быть защищена и, если потребуется, отомщена кровью. Кровь за кровь. Чуть позже мафиози весьма преуспеют в этом…

Целые поколения могут оказаться вовлечены в замкнутый круг кровной мести, и только перемирие может его разорвать.

Этот обычай несет в себе важный символ — очищение кровью. Если достоинство мужчины было задето, например потому что кто-то называет его лжецом перед третьими лицами, плюет ему в лицо, нарушает свое слово или обещание или оскорбляет его жену, это оскорбление может быть смыто только кровью. Кражи со взломом, воровство еды, злоупотребление чьим-то гостеприимством, неуважение, прелюбодеяние, кровопролитие и так далее «оплачиваются» так же.

Самая крайняя форма кровной мести — убийство преступника своими руками, поскольку тогда вы сами рискуете стать должником и семья жертвы будет пытаться восстановить справедливость. Этот замкнутый круг убийств или мести может продолжаться поколениями. Разорвать цепь насилия можно было только с помощью перемирия.

В горах Северной Албании родство по отцовской линии определяется по «Родословной крови», а с материнской — «Родословной молока». Канун точно описывает, как следует заключать браки, насколько большим должно быть приданое и каковы права и обязанности супружеских пар, хотя женщины мало на что могли претендовать. Если невеста отказывается выполнять свои супружеские обязанности, ее разрешалось брать силой. Если она продолжит сопротивляться, муж может ее убить, но только пулей, принесенной родственником невесты...

Такое убийство не подлежит кровной мести, так как она умерла от пули собственной семьи. Если же жена расправляется с мужем, деверю не следует ее убивать: кровь женщины не равна крови мужчины. Долг переходит на ее родителей. Если она убьет кого-то еще, ее долг перейдет не на мужа или сына, а снова на родителей.

За убийство незамужней женщины предписывается выплата значительной суммы денег (кровных). Если убивают беременную женщину, штраф может быть выше. Тело вскрывалось, чтобы установить, был ли ребенок мужского или женского пола. За мальчика штраф удваивался, за девочку нет. В ранних версиях даже предписывалось сжигать незамужнюю беременную женщину в куче навоза или поставить ее между двумя кострами и заставить сказать имя отца. Он будет арестован, и они одновременно будут казнены.

Первоначально кровная месть ограничивалась отмщением убийце, в более поздних версиях кануна она уже распространялась на всех родных мужского пола, включая двоюродных братьев и дальних родственников, даже на младенца в колыбели. После совершения кровной мести убийца должен немедленно заявить о содеянном семье жертвы, чтобы его личность была установлена. Он также должен оставить оружие, которым совершил правосудие, рядом с трупом.

После его признания между двумя семьями устанавливается перемирие на срок от одного до тридцати дней, в течение которого убийца вместе со своей семьей должен защищаться и не покидать дом. Если он был убит кем-то из членов семьи жертвы в течение 24 часов (или любого другого установленного промежутка времени), это покрывается кровной местью, и наказание за это не предусмотрено. Если с ним расправятся по истечении этого срока, возникнет новый кровный долг...

Также может быть назначен поручитель по крови, который попытается примирить семьи убийцы и жертвы. Естественно, для этого нужны деньги. Глава клана жертвы может объявить амнистию, если будут уплачены кровные деньги, в таком случае оружие, использованное для совершения самосуда, передается обратно убийце. Во избежание новой кровной мести поручители, или посредники крови, гарантируют честную выплату долга.

Еще одним вариантом было кровавое застолье, где поручители вместе с родственниками и друзьями идут в дом убийцы и едят за одним столом в знак примирения. После трапезы глава семьи жертвы в знак примирения крови изображает крест на двери дома убийцы. Инструменты, используемые для нанесения креста, должны быть брошены на крышу дома.

Довольно часто за примирением мог следовать обряд кровного братства. Два стакана наполняют ракией (или джином, бренди), после чего родственники убийцы и жертвы делают порезы на своих мизинцах. Несколько капель крови добавляют в напиток, после этого они пьют кровь друг друга и становятся кровными братьями, о родстве сообщают выстрелами из ружья. Однако этот ритуал также означает, что брак между семьями кровных братьев и их потомков становится невозможным.

Члены семей кровных братьев и их потомков не могли сочетаться браком.

На протяжении веков канун шел вразрез с многочисленными религиозными и социальными запретами, а также с законами турецкого оккупанта и коммунистического диктатора Энвера Ходжи. Тем не менее старые традиции северных албанских кланов удалось пронести сквозь века, хоть они и были неофициальными. Некоторые бежали из страны и просили убежища, поскольку им угрожала месть. Албанская мафия, хорошо известная на Западе наркоторговлей, наемными убийцами, контрабандой и бандами грабителей, — один из самых ярых адептов этого древнего кодекса.

Кровная месть, безусловно, не была исключительным правом албанцев. Подобное возмездие встречается в ранних текстах из Нидерландов. Это происходило не только в королевских кругах, которые столетиями подвергались репрессиям со стороны бургундских герцогов, но и среди их подданных. На эти формы частного возмездия в большинстве случаев закрывали глаза: они выступали гарантом сложившегося социального мира. Кроме того, семьи гораздо эффективнее выслеживали и ловили преступника, чем королевские офицеры, у которых не было достаточно средств или права на арест (например, за пределами своего графства).

До XVI века тело жертвы или его часть (например, правая рука) не предавали земле до тех пор, пока не было совершено правосудие, часто в форме убийства. Церкви и процессии, которые привлекали многих людей, считались отличными местами для организации засады.

В Нидерландах появилась даже специфическая лексика, связанная с кровной местью. Возьмем, например, слово vredeleggers (миротворцы). Вы можете сравнить людей, называемых этим словом, с поручителями в албанской традиции. Судебный пристав, городовой судья, бургомистр или священник пытались предотвратить вражду, а особенно остановить распространение кровной мести, а именно на невинных (дальних) ничего не подозревающих родственников преступника.

Были также zoenovereenkomsten и zoengeld, то есть посредники: эту роль нередко играли пасторы, которые пытались таким образом положить конец кровной мести между двумя семьями посредством материальной компенсации. Эти лица получали часть денег (так называемое voorzoen). Эта сумма зависела от социального статуса жертвы и ее семьи, а вдова и дети, которые жили на доходы убитого, также имели право на финансовую компенсацию — важное отличие от албанского кануна.

Кровная месть была разрешена в Нидерландах вплоть до XVI века, прежде чем правительство объявило ее вне закона.