Старый Новый год в ресторане La Paiva, в посольстве России и в концертном зале Elysee Montmartre

Праздник, видимо, вышел на международный уровень — пригласительные были написаны на французском, английском, русском и немецком (при переводе с русского Старый Новый год превратился в Русский Новый год), а цены за ужин указывались в самой разной валюте (рубли, доллары, евро).

Выпивать и закусывать звали не только в классические русские рестораны в Париже, вроде «Дарю» и «Распутин», но и в места менее известные — «Кавказский дом», «Казацкая радость» и «Славянский пансион». Я выбрала, как мне казалось, самый французский из всех возможных вариантов — недавно открывшийся после реставрации ресторан La Paiva, куда меня позвала моя русская знакомая Адриана Кваст. Адриана, в прошлом модель, теперь занимается организацией отдыха для богатых и щедрых, то есть по большей части для русских клиентов. La Paiva был выбран ею для вечеринки не случайно — ресторан расположен в частном особняке на Елисейских полях, построенном маркизом де ля Паива для своей возлюбленной Эстер Лахманн, которая, по слухам, была внебрачной дочерью великого князя Константина Павловича Романова. Достаточно было попасть внутрь, чтобы понять, какую целевую аудиторию имел в виду дизайнер интерьера Жак Гарсиа (Jacques Garcia): спинки диванов напоминают купола православных церквей, все обито красным бархатом, а в винной карте предлагают около сотни видов водки — и это в любой день, не только 13 января.

Ну, а для праздника придумали два специальных меню: за 110 евро подавали борщ, копченого флетана, королевского краба, бефстроганов и мусс из редьки, а за 300 евро выдавали ко всему перечисленному 30 грамм осетровой икры. За каждые дополнительные 100 грамм водки брали еще 50 евро. Вопреки кризису среди приглашенных было много банкиров и финансистов с молодыми девушками. «Только вчера вернулись из Мирабель — там одни русские. Затесавшиеся на одну из наших вечеринок немцы вообще не поняли, куда они попали!» — рассказывал один финансист своему приятелю. «А мы были в Куршевеле, но это в последний раз, — вздыхал приятель. — Одни и те же лица. Какой же это отпуск, будто из Москвы и не уезжал». После ужина люди перетекли на танцпол, где звучали диско-ремиксы на русские романсы. «Современные русские люди, как эти ремиксы, — поделилась со мной Адриана, — слова вроде бы те же, но ритм, ритм совсем другой! Не угнаться за ними никому».

На следующий день без лишней суеты и под классические романсы в исполнении трио «Слава» Старый Новый год праздновали в российском посольстве. Тут собрались в основном дворянские семьи, иммигрировавшие во Францию во время революции. Потомки известных по книгам и учебникам истории фамилий были представлены Шереметьевыми, Шаховскими, Трубецкими и Оболенскими. По-русски они говорили с легким акцентом.

После концерта детского ансамбля народной песни был банкет. Совсем недавно прибывший из Москвы посол Александр Орлов с серьезным видом что-то рассказывал коллегам из Узбекистана и Белоруссии, а те с ностальгией поглядывали на селедку под шубой, фаршированную рыбу и салат оливье. «А кто из них граф Орлофф? Вот этот, что ли?» — указав на одного из приглашенных, громко спросила журналистка у первого секретаря посольства Андрея Клейменова. «Нет, это Оболенский!» — недовольно прошептал тот в ответ. «Вот ведь, русская интеллигенция, одного от другого не отличишь!» — пробормотала девушка и отправилась знакомиться с семейством Трубецких.

Неделя завершилась еще одним Новым годом, на этот раз украинским. В приглашении было написано, что Андреевский спуск и Монмартр — места-побратимы и украинский Новый год (почему-то 17 января) можно праздновать только тут. Я прожила в непосредственной близости от Андреевского спуска добрую половину детства, а последние семь лет живу на Монмартре — поэтому, конечно, не могла пропустить этот вечер, тем более что гвоздем мероприятия была заявлена любимая мною группа «Вопли Видоплясова».

В концертном зале Elysee Montmartre девушки в венках, с красными лентами в косах пели народные песни, водили хороводы и веселились так, как, наверное, на самой Украине не веселится уже никто. Видимо, заподозрив во мне родственную душу, ко мне подошел мужчина средних лет, представился Алексеем и спросил: «А вы говорите по-украински или по-русски?» Я ответила, что говорю на обоих языках. Алексей облегченно вздохнул и рассказал, что вообще он из Екатеринбурга, но живет в Париже уже больше 15 лет. «Когда я уезжал, все были братьями, а нынче в новостях только и твердят, что про газовый конфликт. С украинцами по-русски страшно заговорить. На меня здесь все смотрят косо, а я вот очень люблю ВВ, так что мне теперь, весь концерт молчать?» — жаловался он. Когда на сцену вышел лидер группы Олег Скрипка с песней про «дорогую Галю», мой новый знакомый, забыв об обидах, запел на чистом украинском. Все же Новый год — международный праздник, способный сплотить абсолютно всех, несмотря на языковые барьеры.