«Крещеный дом» Радецкого, открытие магазина «Мишка», шубы и платья Валентины Саниной

Радецкий живет в Нью-Йорке уже давно, за это время он обзавелся самыми разными знакомыми. Поэтому не удивительно, что атмосфера на открытии напоминала отплытие Ноева ковчега: здесь были и испуганные банкиры, и мамы с детьми, а также пожилые небритые художники, чем-то напоминающие Энди Уорхолла. Несмотря на классовые различия, все были очень довольны происходящим. Сам Радецкий, возбужденный и нервный, водил по выставке импровизированные экскурсии, пытаясь растолковать разномастным посетителям секреты своих произведений. Он рассказывал о поездках в экзотические станы, об Амазонии, об интернациональном символизме и о связи своих произведений с земледельческими традициями. Заявленный в названии выставки «крещеный дом» Радецкий действительно привез с собой и установил в помещении галереи, обставив пространство и другими обладающими внутренним смыслом абстрактными предметами.

Под статуэткой лежала кучка торфа с лампочками, а все это обрамляла рамка из белорусского флага. В другом углу была выставлена вода из-под крана, рядом с которой лежали кучки земли из Пашиного садика.

Через день я узнала, что знаменитая марка «Мишка NYC», наконец, появилась на Бродвее. Правда, Бродвей был не манхэттенский, а бруклинский, но это не меняло сути происходящего. Модная молодежь ходила в «мишкиных» майках еще, наверное, пару лет назад, причем популярность этих маек рождала неловкие ситуации. Однажды мой американский друг Марк Миллер, одетый в майку «Мишка NYC», встретил на вечеринке в Челси знакомого дизайнера в идентичной майке — с огромным кровавым глазом. Позируя перед папарацци, они, конечно, ничуть не смутились и сделали вид, что именно так все и было запланировано.

Как и следует из названия, история марки имеет русские корни. Основатель «Мишки», Михаил Бортник, приехал в Нью-Йорк из Львова в возрасте 2 лет. Здесь он жил в бруклинском районе Бенсонхерст среди сплошных итальянцев и в детстве изо всех сил старался забыть о своем происхождении. Однако потом, повзрослев, он вдруг вспомнил о медведях. Мишка стал для Бортника персональным граффити-тэгом. Закончилось тем, что в 2007 году вместе со своим другом Грэгом Риверой он сделал из простого мишки «Мишку NYC», превратив его в полноценную марку уличной одежды. А совсем недавно ребята нашли русского дистрибьютора, и теперь их изделия продаются в Москве.

В Музее города Нью-Йорка работает выставка «Валентина: американская мода и культ знаменитостей», посвященная Валентине Саниной — американскому дизайнеру с русской фамилией, которая покорила Нью-Йорк и Голливуд в начале XX века. Я отправилась на выставку не сразу — ждала, когда мне дадут разрешение на съемку. А как только оно было получено, немедленно туда помчалась. Санина приехала в Нью-Йорк вместе с мужем в 1923 году. В 1928-м у нее уже был салон на Пятой авеню, а сама Санина была знаменитостью, русской Коко Шанель, которая одевала и Грету Гарбо, и Кэтрин Хэпберн. Историю своего происхождения Санина упорно хранила в тайне: никто не знал ни сколько ей лет, ни откуда эта русская родом. Куратор выставки Филлис Мэджисон сказала мне, что, наверное, свидетельство о рождении Валентины Саниной было утеряно в какой-нибудь маленькой украинской деревушке. Впрочем, при жизни Санина упорно врала о своем благородном происхождении и много лет вводила всех журналистов в заблуждение, рассказывая то о жизни в монастыре, то о нянечке и поездках по заснеженному Петербургу. Но американская пресса ее любила, прощала и с удовольствием цитировала. Например, ее фразу «Соболь — для футбола», отнесенную к моде на собольи шубы. На выставке, кстати, представлены принадлежавшие Саниной шубы, в которых она выходила в люди — одна из скунса, а вторая все же из соболя.