Владимир Сорокин прочел «День опричника» на «Улице Правды»

Фестиваль проходил в залах промышленного двора «Софиензеле» в самом центре Берлина, которого еще не коснулся тотальный евроремонт. Сейчас это одно из самых модных экспериментальных пространств немецкой столицы.

Все здесь вполне соответствовало духу фестиваля. В начале ХХ века в «Софиензеле» заседали профсоюзы ремесленников, потом сюда собирались послушать Карла Либкнехта и Розу Люксембург. Во времена Третьего рейха в этих стенах выступал Йозеф Геббельс.

Программа «Улицы Правды» насыщена встречами и перформансами. Представление Александра Петлюры в семи действиях под названием «Империя вещей» было призвано показать всю историю советской жизни. Тут были и спортивная форма тридцатых годов, и одеяния дворников и работников железной дороги, и костюм Ворошилова и ситцевые платья разных эпох.

Возможно, представление начали с Петлюры неслучайно. То, что происходило потом, было выдержано в духе, весьма критичном по отношению к происходящему в России.

Чтобы попасть на Владимира Сорокина, который читал отрывки из своего «Дня опричника», нужно было выстоять очередь за билетом. Вроде ничего особенного, но Сорокин когда-то написал роман «Очередь», и в толпе стали поговаривать, что это тоже часть представления.

На чтения пришли кураторы, журналисты, давно живущий в Берлине философ Михаил Рыклин, художники Женя Шеф и Евгений Дыбский, литератор Софья Марголина, а также известный славист Георг Витте. Сам Сорокин явился перед берлинской публикой во всем белом.

Пока Сорокин читал, на экран проецировались иллюстрации Ярослава Шварцштайна к «Дню опричника». Они походили на смесь японских комиксов и рисунков Ивана Билибина к русским сказкам.

Затем Сорокин долго отвечал на вопросы. Его спрашивали, сложно ли критиковать власть и как сегодня живется русскому писателю. Писатель с удовольствием рассказал, что настоящей цензуры в России пока нет. «Пока» Сорокин повторил несколько раз.

«День опричника» должен скоро появиться на немецком. В России же планируется издать его заново с картинками, показанными на чтениях. Сорокин долго пытался объяснить незнакомой с русскими историческими реалиями публике особенности опричнины. Даже в России этот период толком описал лишь Алексей Константинович Толстой. «Это и понятно, — считает Сорокин. — Если описывать опричнину в манере русского реализма, то у читателя просто волосы станут дыбом». Были и вопросы о Сталине, о том, почему народ любит Путина и может ли литература повлиять на власть.

На этом Сорокин уже думал закончить, но тут слушатели вспомнили о закрепившейся за ним репутации порнографа. «Как вы совмещаете такую литературу с ролью отца, а теперь уже и дедушки?» — простодушно спросил гостя из России литературовед Тобиас Шварц.

После чтений я поговорила с профессором Витте, который выпустил сотни славистов, переводил и пропагандировал Рубинштейна и Пригова и вообще сделал немало для того, чтобы немцы разбирались в современной русской литературе. Профессор считает, что Сорокин пробует себя в новом жанре.

Продюсер Наталья Ефимкина считает, что Сорокина будут читать в Германии даже охотнее, чем в России:

После чтений состоялся фуршет. Некоторые были одеты в костюмы Петлюры.

Этот фестивальный день был закончен. На следующий в Берлине ждали Петра Мамонова.