День первый — как везде успеть?

Официально Третья Московская биеннале откроется 25 сентября. Для прессы и приглашенных гостей все уже началось. Главное, как всегда, впритык, только-только монтируется, и никаким опытом (биеннале-то уже третья) и размахом русскую «неспешность» не изменить. Осунувшиеся и бледные отечественные художники, одновременно участвующие в трех, пяти, а то и десяти выставках, без сна и покоя красят стены, вбивают гвозди, доделывают произведения, в то время как растерянные, но восторженные посетители вернисажей в ужасе мечутся по площадкам с криками: что делать, куда бежать, как все успеть?

День первый, 21 сентября. Четыре выставки на «Винзаводе» — в шесть и семь. Одна в «Триумфе» в семь. И еще в Artplay аккурат в то же время. Запрограммировав кольцевой маршрут «Винзавод» — «Триумф» — «Винзавод» и, возможно, Artplay, еду.

18:00, «Винзавод»

Прекрасная погода, садящееся солнце, несколько кураторов и представителей прессы, числом не более четырех, отдыхают на лавочке возле галереи Владимира Овчаренко «Риджина». Слева от «Риджины» — галерея «Арт-Берлога», она только что открылась, сегодня первый день ее работы. Здесь главный — восемнадцатилетний Михаил Овчаренко, сын Владимира Овчаренко; он любезно показал все до официального шестичасового открытия и кратко объяснил свою (или папину) кураторскую концепцию. Несмотря на юный возраст, Миша выставляет художников матерых и знаменитых: Виноградов и Дубосарский, Звездочетов, Мамышев-Монро — состав звездный. Все под наглым и претенциозным заголовком FuckYоung. Юный галерист рассказал, почему он равнодушен к искусству своих ровесников.

18:20, захожу в «Риджину»

Сильнейшее впечатление — выставка художника Сергея Браткова. Многослойное черно-белое видео, без режиссуры и спецэффектов. Мальчики с разбегу ныряют с пирса — слой раз. Под ними вода — слой два. Под ней из наконец-то наступившей темноты выступают острые штыри и балки — слой три. Галерист Овчаренко очень доволен Братковым, а также сыном и биеннале вообще.

Еду дальше — в «Триумф»!

19:00, «Триумф»

Первый раз за вечер спросили приглашение. Народу пока немного, зато можно спокойно все посмотреть. Тим Нобл и Сью Вебстер — панковский трэш-дуэт из знаменитых young british artists. Им слегка за сорок, они красят волосы в черный, носят кожу и кольца с черепами. Да и само их искусство под стать внешнему виду художников: груда мусора, расчлененные куклы, вентиляторы, дохлые птицы, коробки, трубочки, разной плотности и состава жидкости — все движется, сношается, перетекает одно в другое, льется на пол. Это в одном зале. В другом — скульптуры из пенисов, отбрасывающие романтичные тени не то влюбленной парочки, не то Ханкина с Захаровым. Меж тем появились посетители, а с ними и Дмитрий Ханкин, рассказавший о звездном статусе художников и о том, почему «Триумф» участвует лишь в параллельной программе биеннале.

Если искусство должно влиять на чувства, Вебстер и Нобл — гении: презрение и брезгливость к мерзотнейшим «артефактам» борются с искренним детским любопытством — все же шевелится! Да еще и накладываются на ощущение какой-то необъяснимой нежности: выставка-то, судя по романтическим теням, про настоящую любовь, которая, в свою очередь, вечная тема Большого искусства.

Тим попытался разъяснить, есть ли за этими объектами идеи и важно ли им со Сью, что об этом думают окружающие.

20:20, возвращаюсь на «Винзавод»

Людей заметно прибавилось, по крайней мере на улице. Все с коктейлями и едой — вот где праздник. Иду прямиком в Цех Белого — там голландские дебоширы из архитектурно-дизайнерской мастерской Van Lieshout, авторы дома в форме матки и дивана в виде прямой кишки. Внутри цеха тотальная инсталляция почище Кабакова, она же антиутопия не хуже Оруэлла. «Город рабов» — самый настоящий сити с больницами, школами, университетами, заводами и бесконечными борделями, что особенно понравилось коллекционеру Пьеру Броше.

Но главное — внизу. В сводчатом подвальном пространстве «Винзавода» — безжалостные машины по переработке отходов, обслуживающие блистательный верхний сити. В «Городе рабов» нет ничего ненужного, в полезную энергию переводятся даже трупы, которые свисают с потолка, как туши на голландских натюрмортах, и торчат из гигантской печи, замыкающей торжественную композицию.

Глава бюро Юп Ван Лисхаут (Joep Van Lieshout) рассказал, что же вдохновило его на такую инсталляцию и как его мысли далеки от близких нам художников пресловутого московского концептуализма.

21:55, Artplay

Насколько изобразительно изобразительное искусство, что есть постпостмодернизм и что хотел сказать художник — вопросы, поставленные перед участниками проекта «Really?». На деле это выглядит так: белые кафельные стены, торчащие провода, изрезанные бумажки с текстом, гигантские бесформенные скульптуры, зеркала — в общем, похоже на инсталляцию Нобла и Вебстер, только разъединенную на части и художественно размазанную по стенам. Исполнители — молодые художники Арсений Жиляев, Анна Титова, Ирина Корина, возглавляемые мэтрами Олегом Куликом, Анатолием Осмоловским, Станиславом Шурипой. Объяснить, что происходит, взялся подвыпивший художник Иван Бражкин.

Все, нелегкий день подошел к концу. Любовь, насилие и человек по-прежнему главные темы — это у «старичков»; у молодых — холодное, просчитанное искусство, игра разума с выданным пространством, левый дискурс. Fuck young, вспоминаю я: биеннале предлагает неплохое разрешение извечного спора двух поколений.

Александра Рудык, журнал «Афиша»