Элизабет Гилберт: Как приручить вдохновение

Творчество не должно убивать

Моя автобиографическая книга, в отличие от предыдущих, стала бестселлером. А это заставило меня пересмотреть отношение к творчеству. Ведь теперь все считают, что я уже закончилась как писатель. Меня спрашивают с тревогой: «Не боишься, что ничего лучшего тебе никогда не написать?»

Я отвечаю: да, боюсь. И всегда боялась. Но в последнее время я стала задаваться вопросом: почему человек должен бояться занятия, которое считает своим подлинным призванием?

В своем предсмертном интервью Норман Мейлер заметил: «Каждая из моих книг понемногу меня убивала». И это сказано о деле, которому он посвятил всю свою жизнь! Подобные слова не производят на нас никакого впечатления. Мы сжились с представлением, что художник заведомо обречен на муки.

Меня такое отношение абсолютно не устраивает. Очень надеюсь, в нынешнем столетии оно будет отброшено. Творческие личности должны жить и творить.

Дар богов?

Вполне может быть, что главный успех у меня уже позади. А раз так, то, чтобы продолжать писать, необходимо выработать психологическую защиту. Найти способ держать безопасную дистанцию между собой как писателем и естественной тревогой за то, каким будет отклик на мое произведение.

Раздумывая, как этого добиться, я искала положительные примеры в разных эпохах и культурах. Древние греки и римляне считали, что человек творит не сам по себе. Они объясняли творчество божественным вдохновением, которое нисходит на человека.

Или опора только на себя?

Ключевой идеей Возрождения было поместить в центр мироздания человека. Единственный источник творчества теперь видели в человеческой личности. Впервые гением стали называть самого художника.

По-моему, это было большой ошибкой. Такая ответственность ломает и уродует, порождает завышенные ожидания в отношении своего творчества. Именно под ее тяжестью последние 500 лет гибнут художники.

Вдохновение по расписанию

Недавно я познакомилась с замечательной американской поэтессой Рут Стоун. Сейчас ей за 90, она всю жизнь пишет стихи. Росла Рут на ферме в Виргинии. Бывало, работая в поле, она ощущала вдруг, как стихотворная строка «приходит из природы». По ее словам, это было похоже на порыв ветра перед грозой. Стихи словно изливались из нее. Надо было лишь успеть найти листок бумаги и карандаш, чтобы их записать. Со мной бывает так же.

Другой пример — музыкант Том Уэйтс. Прежде он был типичным мятущимся художником. Однажды он ехал на машине по Лос-Анджелесу, и вдруг у него в голове зазвучал обрывок мелодии. Он посмотрел на небо и сказал: «Разве ты не видишь, что я за рулем? Я не могу вот так взять все и бросить. Если ты и вправду хочешь явиться на свет, навести меня в более подходящий момент, чтобы я мог тобой заняться. А нет, так иди докучай кому-нибудь еще, хоть Леонарду Коэну». С тех пор Уэйтс стал творить по-новому.

Танцуй, танцуй

Сотни лет назад обитатели африканской пустыни собирались танцевать при луне. Священный танец длился много часов подряд, до самого восхода. Наконец происходило чудо — один из танцоров вдруг преображался. Он как бы начинал светиться изнутри.

А наутро танцор просыпается и понимает, что сегодня вторник, одиннадцатое число, и он больше не образ Божий. Что он стареет, как все, и что у него болят колени.

Это тяжелое испытание. Но художнику легче будет пережить его, если с самого начала не питать убеждения, что лучшим в себе он обязан себе самому.

Когда мне становится особенно неуютно, я говорю себе: не бойся. Не унывай. Делай свое дело. Выполняй свою часть работы, в чем бы она ни заключалась. Раз надо танцевать — танцуй.