Иван Охлобыстин: Элвис, «стратокастер» и «контрольный» (очень простая история)
Несмотря на многочисленные укоры со стороны «Ангелов ада», бойцов группы «Вымпел», фирмы «Диана», магазинов «Дочки энд Сыночки», «Горбушкин двор», «Тушинский строитель», а также строгинского преступного авторитета и космонавта, пожелавших остаться инкогнито, я пока не стану публиковать других «дачных поверий», дабы не потворствовать низменным желаниям человеческой природы, а посильно провоцировать печатными публикациями прямо противоположные порывы неокрепших, читательских душ. А посему предпочту всем остальным историям историю донельзя простую и в чем-то даже поучительную.
Торжества на серебряной свадьбе супругов Сукачевых получили совершенно неожиданное продолжение: Гарыныч распознал в моем ненаглядном «бриллиантике» Варечке потенциальную Патти Смит и во что бы то ни стало решил записать «Звезду по имени Солнце» в ее исполнении на профессиональной студии звукозаписи. Будучи лицом заинтересованным, я идею восторженно одобрил, Кысса же, напротив, зело обеспокоилась открывающимися перспективами десятилетней дочери в порочном мире шоу-бизнеса. Слава Богу, Игорь Иванович действует на нее гипнотически, и после воскресной Божественной Литургии, в назначенный час, мы привезли ребенка ко Дворцу молодежи на Комсомольском проспекте, где и находилась вышеупомянутая студия звукозаписи. Вскоре туда же прибыли: сам Гарыныч, Сергей Галанин и еще несколько маститых рок-музыкантов, имена которых мне, по моей дикости, были неизвестны. Деловито зарегистрировавшись на вахте, мы поднялись в студию.
К моему удовлетворению, Варвара не высказывала особенных признаков беспокойства и подросткового тщеславия. Недолго побродив среди диковинных звукооблагораживающих приспособлений, храбрая девочка подчинилась распоряжению Игоря Ивановича, вошла в изолированный блок для записи и принялась терзать у микрофона гитару марки «стратокастер». Из-за стекла ей дирижировал Галанин, который, кстати, привел с собой жену и сына Тимофея ангельской наружности. Тимофей тут же прикорнул на диванчике, а жена вступила с Кыссой в долгую женскую, лишенную всякой тематики и смысла беседу. В общем я остался один.
Первые три часа я пытался понять, о чем время от времени спорят звукорежиссер с Гарынычем, потом изучил хитросплетения коридоров здания в поисках туалета, послушал, как за одной из стен истошно кричат под музыку на сцене Дворца молодежи — там шла рок-опера «Красавица и чудовище», потом долго и преданно пучил глаза на тысячу разноцветных кнопочек на пульте звукорежиссера и так семь часов кряду.
Несколько раз Игорь Иванович отвлекался от творчества и выбегал покурить. Обалдевший от одиночества, я бежал за ним. В один из перекуров он пересказал мне проповедь о неисповедимости Путей Господних, услышанную им в одном из калининградских храмов, где Игорь Иванович был на гастролях.
После Евхаристического канона на амвон вышел представительный батюшка и сказал примерно следующее: «Вот вы говорите — случайность! А я говорю — нет ничего случайного. Жил в нашем городе один мужчина. Ничем особенным этот мужчина не отличался, за исключением своих отдельных отношений с электричеством — в него беспрерывно шарашила молния. Первый раз молния настигла его, когда он удил рыбку и попала в удочку. Мужчину сильно контузило и пожгло снасти. Второй раз молния ударила в антенну дома этого мужчины, когда тот смотрел «Танцы на льду». Заряд просочился по кабелю в телевизор, пресек выступление уже без памяти влюбленных друг в друга замужней православной Навки с женатым мусульманином Башаровым и спровоцировал сильный взрыв, который вновь контузил мужчину, но тоже не до смерти. Третий раз скорбной участи мужчине избежать не удалось, поскольку молния ударила в дерево, которое в то мгновение мужчина крепко обнимал. Но и это еще не конец: мужчину похоронили на местном кладбище и через полгода, когда земля осела, поставили на могиле крест, как и полагается. В ту же ночь приключилась сильная гроза, и в крест опять шарахнула молния.
Батюшка обвел храм взглядом и значительно вопросил: так что же это было, братья и сестры?
Стоящий рядом толстый диакон тут же резонно предположил: контрольный?!»
Игорь Иванович докурил сигарету и убежал обратно в студию.
К семи часам вечера Варю выпустили из «аквариума», и Сергей Галанин занял ее место для исполнения партии на бас-гитаре, за ним записал партию ритм-гитары Гарыныч, а за Игорем Ивановичем отбил партию ударных подошедший барабанщик из группы «Серьга». Прослушав раз двадцать все звуковые дорожки вместе, Сукачев и Галанин опять пустились в кудрявые дебаты, суть которых от меня ускользнула. Я попытался определить уровень своей полезности и был немедленно выслан домой вместе с Варечкой и Кыссой.
В три часа ночи мне пришло электронное письмо с вложенным файлом формата МР3, который я незамедлительно прослушал и ныне предлагаю вашему вниманию.
P.S. Кысса утверждает, что я той ночью во сне звал Элвиса.