Александр Вайнштейн: Кубок Кремля был первым окошком в luxury world

На мой взгляд, есть три ключевые фигуры, которым Кубок Кремля обязан своим рождением и успехом: Сассон Какшури, Юджин Скотт и Шамиль Тарпищев.

В первую очередь, это, конечно, основатель турнира Какшури. Мало кто знает, что он затеял это из-за желания сделать что-то для своего сына.

Тогда его младший сын, который сейчас является известным теннисным агентом — он ведет, например, Сафину и Кузнецову, — заинтересовался теннисом, и Сассон хотел создать турнир, в котором тот стал бы директором. В случае с Кубком Кремля этого не случилось, но именно это желание руководило Сассоном.

Какшури и его западные партнеры ничего не понимали в советской жизни; они наивно полагали, что турнир может стать успешным с точки зрения бизнеса. Но оказалось, что здесь их никто не ждал. Они полтора-два года блуждали со своей идеей по коридорам «Совинтерспорта», пытаясь всех убедить, что это может быть интересно. Потом их привели в другие коридоры, в редакцию газеты «Московские новости». Она проводила соревнования по спортивной гимнастике и фигурному катанию. В «Московских новостях» я был заместителем Егора Яковлева и коммерческим директором, а Марк Водовозов возглавлял спортивный отдел. И вот к нам пришел тогдашний секретарь Федерации тенниса Борис Фоменко и предложил устроить встречу с Сассоном Какшури, который хочет организовать в Москве теннисный турнир.

Теннис тогда был практически в андерграунде, власти его не жаловали, теннис считался буржуазным видом спорта. Но мы поняли, что это может стать чем-то гораздо большим, чем просто спортивное событие. Прорывом в спортивном менеджменте и небывалым для Москвы зрелищем.

Мы очень быстро договорились с Какшури, нас поддержал Яковлев, и первые два года турнир проходил под эгидой «Новостей» и Федерации тенниса Советского Союза, которую тогда возглавлял летчик-космонавт Игорь Волк, но реально руководил работой Шамиль Тарпищев.

Шамиль смог увлечь этой игрой Бориса Ельцина.

И во многом благодаря его интересу, авторитету и появлению на «Кубке Кремля» был дан толчок к развитию этой игры в стране. Детей повели в теннисные секции, и появилось поколение победителей мужских и женских турниров, в том числе турниров Большого шлема.

Аню Курникову привела мама девятилетней девочкой, и во многом благодаря знакомству с одним из спонсоров «Кубка Кремля» и началась ее теннисная карьера. Через «Кубок» прошли и Кафельников, и Сафин, и вся женская сборная.

Обязательно надо вспомнить Юджина Скотта, профессионального теннисиста, игравшего за сборную США, издателя журнала Tennis Week и авторитетного человека в мире тенниса. Это был замечательный, остроумный, жизнерадостный человек. Какшури привлек его к московскому турниру, и он стал его первым директором. К сожалению, несколько лет назад он умер от сердечного приступа. Тогда для западных теннисистов Советский Союз был другой планетой, они поехали бы только к тому, кого знали. А знали они из всех нас одного Скотта. Первые уроки спортивного менеджмента международного класса мы брали именно у него.

Первые годы турнир был абсолютно убыточным. Ни телевизионные права, ни продажа билетов тогда в России не могли его окупить. Сассон Какшури вкладывал в него свои личные деньги. Все разговоры о том, что он на этом турнире зарабатывал, не соответствуют действительности. Какшури сумел сохранить турнир и передать Федерации тенниса окрепшим и в профессиональном и в коммерческом плане.

Впоследствии турнир во многом держался на имени и авторитете Шамиля Тарпищева. Может быть, и до сих пор держится. Кстати, с самого начала рядом с ним всегда был Алексей Селиваненко, ныне вице-президент Федерации тенниса. Его имя редко упоминается в связи с «Кубком Кремля», хотя, говоря по справедливости, его вклад в текущую работу по организации турнира весьма значителен.

«Кубок Кремля» был социальным явлением. Если открытие «Макдональдса» было окошком в западный образ жизни, то «Кубок Кремля» открывал двери в luxury world (в мир эксклюзива. Прим. ред.) Со временем турнир вошел в нормальную систему координат и стал просто очень хорошим спортивным соревнованием.

Безусловно, турнир не мог состояться без поддержки Ивана Силаева, тогдашнего зампредсовмина СССР, первого председателя оргкомитета турнира, впоследствии — премьер-министра России. Тогда в Москве не было ни одной нормальной гостиницы, где могли бы жить теннисисты, нормальных ресторанов, транспортного обеспечения – ничего. Первый турнир делался по специальному постановлению правительства СССР, а в оргкомитет входили руководители всех влиятельных госструктур и министерств.

Отдельно надо сказать о Валентине Юмашеве. Он уже тогда был влиятельной фигурой и, оставаясь в тени, помогал открывать двери серьезных кабинетов, где решались вопросы, без которых организация «Кубка Кремля» была бы невозможна.

Трудно перечислить всех, кто помогал становлению «Кубка Кремля», да это, наверное, и необязательно. Бывает, что песня становится настолько народной, что потом никто, кроме авторов, и не помнит, кто ее написал.

Тогда в серой ноябрьской Москве «Олимпийский» представлялся прообразом западной жизни, с лобстерами в шикарных ресторанах, с ковровыми покрытиями, с красивыми молодыми спортсменами. Если посмотреть фотографии ложи VIP, можно увидеть срез всего общества от руководителей государства и членов правительства до членов известных ОПГ (организованная преступная группировка. — Прим. ред.). Тогда это было практически единственное место в Москве, которое вызывало огромный интерес у такой разноплановой публики.