Как один вертолетчик стал халяльных кроликов и кур разводить

«У меня четыре вынужденных посадки было, а один раз так и вовсе грохнулся наш вертолет прямо на землю, — вспоминает Борис Радионов, фермер, когда-то бросивший карьеру летчика ради крестьянской жизни. — Когда падали, у меня ощущение было, что я в невесомости нахожусь. А потом — бах! Упали. И тишина. Странно, но ничего не сломали себе».

Дело было в ГДР. Радионов там десять лет летал на вертолетах в ожидании натовской атаки. Войска, которые стояли в Восточной Германии, должны были первыми отражать предполагаемое нападение противника. Причем времени на сдерживание отводилось всего несколько часов. Что было бы потом с советскими войсками в ГДР, предпочитали не говорить, но всем было понятно, что через несколько часов их просто не оставалось вовсе. Продержался полдня — и все. Задача выполнена. Ни вертолета. Ни Радионова.

Будущему Радионову не хотелось исчезать вместе с вертолетом. Вообще, ему и оставаться с вертолетом не хотелось. Ему хотелось променять и ГДР, и вертолет на кусок земли. А лучше, чтобы кусок земли был с кроликами, курами, утками и прочей живностью: «Я родился в городе, но видимо сработали гены. Всегда хотелось заниматься сельским хозяйством. У меня в третьем классе уже были кролики. А к восьмому классу их уже было под 300 штук. После школы служба в армии. В 1975 году закончил Саратовское летное училище, получил специальность бортового техника. И вот в первый раз с женой в отпуск поехали в Анапу. И попалась мне книжка — учебник для студентов сельхозакадемии. Лежу на пляже, читаю, оторваться не могу. Народ смотрел на меня, удивлялся. Перегрелся мужик, видимо».

Мечта Радионова сбылась: сейчас у фермера-летчика около 500 кроликов, более 5000 кур кучинской юбилейной породы, пекинские и мускусные утки.

«Крольчатники собственной конструкции. Сам из поддонов сколачивал — их выкидывают, а я в дело пустил. Кроликам-то что нужно? Свежий воздух и чтоб сквозняков не было. У них легкие слабые очень. Мало кислорода, они задыхаются, болеют. От сквозняков простужаются сразу. И важно, чтобы пометом не пахло. Иначе мясо провоняет аммиаком и будет невкусное».

«Летали мы много. У меня по пять часов в день в воздухе было. Уставали. Год чтоб за два шел, надо было 62 часа налетать. А у меня только за август 1982 года вышло 102 часа. За один месяц. Но я как-то всегда к земле тяготел, с детства. Хотел на себя работать». В ГДР, несмотря на все социалистические порядки, сохранились небольшие частные крестьянские хозяйства. И Радионов, как он говорит, «с восхищением наблюдал за размеренной жизнью немецких крестьян». На первом этаже размещался небольшой магазин, на втором жил сам фермер с семьей, а на участке рядом с домом располагался скотный двор. «Вот так я хочу жить!» решил летчик и в 30 лет уволился из вооруженных сил. Взял в аренду 18 гектаров земли. Бывшую колхозную свиноферму. И вот уже 16 лет у Радионова вместо неба — земля, вместо вертолетов — трактора, вместо птичьего полета — птичий помет. И Радионов счастлив.

У него свой, иногда даже специфический взгляд и на мир, и на сельское хозяйство. Например, Радионов утверждает, что птичий грипп — это миф. «Его придумали крупные поставщики птицы для оправдания современных методов повышения эффективности производства». И спорить с ним совершенно не хочется. За его вкусных (а они действительно вкусные — я пробовал!) кур, за уток ему можно простить все эти странности. Так что пусть, Борис Борисович, птичий грипп для вас всегда мифом останется.

Своими курами Радионов очень гордится. «Это хорошие несушки. Их 40 лет выводили, только в 1991 году порода сертификацию получила. Живут они 7-8 лет. Отлично чувствуют себя на земле. Им не нужно особых условий, особых кормов, устойчивы к болезням. Птица не утратила природный инстинкт к насиживанию, эффективно выводит потомство». А про фабричных кур Радионов любит рассказывать всякие страшилки. Вроде таких: «Там у птицы начинаются генетические изменения. Одно из них — перерождение. Петух иногда несет яйца, курица может превратиться в петуха. Они агрессивны, им специально подрезают клювы, чтоб не заклевали друг друга. Слабый иммунитет, чуть инфекция — вымирают целыми фабриками. Полностью утрачен инстинкт к насиживанию. Как бы природа сама говорит: не нужно такое потомство. Зато дают по 360 яиц в год — видимо, это главное. У меня куры несут одно яйцо в два дня. Это и понятно, натуральное яйцо формируется два дня. Своих кур я не стимулирую, не колю, кормлю только натуральными продуктами. А летом они у меня свободно гуляют по улице. Траву щиплют. Места им много».

Радионов любит рассказывать про свой «фирменный стиль». Самое любопытное в его стиле — то, что все мясо у него халяльное: «На забое ведь узбеки работают. Они мусульмане и все делают по своим правилам. Ножик у них специальный есть для этого. Им разрезают главную артерию животного и спускают кровь. Утверждают, что так мясо чище становится».

А еще к Радионову приезжают регулярно из еврейской общины и покупают живую птицу. «Они ее потом у себя режут. Согласно традициям. А я и рад! Мясо-то у меня экологически чистое, деревенское. Пусть и русские, и мусульмане, и евреи едят. Зачем им городским травиться?»

Высокого полета фермер.