Новостной барьер. Почему нам так сложно понять соседей
На первый взгляд ничего нового: девять из десяти смотрят телевизор, и это их главный поставщик новостей и аналитических обзоров. Но на самом деле этот опрос социологов удивительно точно разделяет отечественное общество на тех, кто верит всему, что видит и слышит по телевизору, и тех, кто к людям из «зомбоящика» относится скептически.
Исследование интересно тем, что распределяет доверие к источникам информации по так называемым ресурсным группам. Они в свою очередь складываются из показателей вроде образования, уровня дохода, рода занятий, места жительства и досуговых привычек. Чтоб было понятнее: высокоресурсные россияне — это выпускники престижных вузов, зарабатывающие интеллектуальным трудом большие деньги и пару раз в год отдыхающие за границей, с квартирой в Москве (желательно в пределах Третьего транспортного кольца) и машиной представительского класса. У среднересурсных, например, квартира в спальном районе, а денег хватает только на Турцию. У низкоресурсных вообще нет ни машины, ни образования и часто — работы. Отдельно социологи выделяют пенсионеров — низкоресурсных и среднересурсных. Высокоресурсных у нас не водится.
Так вот, по ФОМовскому исследованию получается, что телевизор смотрят все, но верят ему в основном в низкоресурсных группах. Одновременно высоко- и среднересурсные группы интересуются новостями в глобальной сети в два, а то и в три раза чаще, чем остальные. Если упростить, то получается так: бедные в России смотрят Первый канал и «Вести недели», а богатые и примкнувший к ним средний класс читают «Ленту.ру» и Facebook.
На деле это означает, что, например, для меня — представителя того самого примкнувшего среднего класса — 20 июня состоит из продления срока содержания под стражей девочкам из Pussy Riot, статьи в «Большом городе» о тринадцати арестованных по делу о Болотной и хоть и условного, но трехлетнего срока за порчу забора дачи губернатора Краснодарского края Александра Ткачева. А для моей соседки Ирины, продавщицы, жены охранника и большой фанатки Андрея Малахова, 20 июня — это труп похищенного накануне пятилетнего мальчика, Тим Бертон, который спродюсировал фильм Бекмамбетова о Линкольне, и тот же Александр Ткачев, но не с дачей, а с принятым законом о пропаганде гомосексуализма.
Как будто мы с продавщицей Ирой живем не в одном подъезде, а в разных странах. А может, и в разных эпохах.
В принципе, Америку ФОМ, конечно, не открыл. Еще шесть лет назад гендиректор Первого канала Константин Эрнст говорил о том, что «успешные люди телевизор не смотрят». Мол, у них и дел других полно, и способов развлечься навалом. Это понятно. Точно так же не удивляет исследование американской Common Sense Media, показавшее, что дети из бедных семей смотрят телевизор вдвое чаще своих обеспеченных сверстников. Все дело в разнице количества свободного времени.
Более того, то, что менее благополучные слои населения предпочитают ТВ интернету, — общемировая тенденция, у России тут нет своего особого пути. Социологи из Pew Research Center несколько лет назад выработали собственную классификацию людей по типам источников информации, которыми те пользуются. У них получилось, что «традиционалисты» — те, кто предпочитает традиционные носители вроде телевизора, — это в основном люди старшего поколения и те, кто не очень хорошо образован и не очень удачлив в карьере. Чем моложе, образованнее и успешнее человек, тем чаще он предпочитает новостные сайты и блоги телепрограммам.
Но в Штатах и стар и млад, и топ-менеджер, и грузчик остаются в одном информационном пространстве — просто потому, что там по телевизору показывают приблизительно то же самое, о чем пишут в интернете. А в России продавщица Ирина как будто с другой планеты или же говорит на японском.
Так что тем, у кого достаток выше среднего, конечно, хорошо бы помнить об этой разнице и не делать вид, что пропасти не существует. Потому что она есть и она огромна. И про это важно не забывать, когда мы говорим о российском обществе в целом — его вкусовых пристрастиях, политических предпочтениях, правовом сознании. Когда огромная часть страны живет фактически в другой реальности, как-то странно навязывать ей свои представления о прекрасном, справедливом и правильном.
Хотя, вообще-то, если верить ФОМу, высокоресурсных и среднересурсных россиян вместе 52%. Это значит, что 20 июня в России — это все же Pussy Riot и Болотная. И давайте будем исходить из этого.