Фестивальное безумие. Гид по «2morrow/Завтра»
Самый нестабильный, но живучий из всех московских кинофестивалей: за пять лет существования «Завтра», придуманное Иваном и Ольгой Дыховичными, не раз меняло площадки (в 2012-м фестиваль обрел пристанище в ЦДХ на Крымском Валу) и кураторов: два года программу формировал Алексей Медведев, следующие два года, после того как Медведев занялся собственным фестом «2-in-1», — Антон Мазуров, в 2012-м — Сильван Озу. Секций в программе чуть меньше, чем на ММКФ, но запутаться все равно легко. Сразу предлагаем не обращать внимания на фильмы открытия и закрытия — по разным причинам. На открытии — надуманная мелодрама Сандрин Боннер «Разъярена его отсутствием», смотреть которую более чем необязательно. На закрытии — документальный фильм Любови Аркус «Антон тут рядом»; его «2morrow» делит с фестивалем «Другое кино», плюс он скоро выходит в прокат и, в общем, никуда не денется: осенью будет телепремьера — тут, рядом, на Первом канале.
В центре «2morrow», естественно, конкурс, но быструю экскурсию по фестивалю начну не с него. Потому что самая интересная программа здесь — Beat Film Festival.
1. «Тут вам не Калифорния» в программе Beat Film Festival
«Бит» — проект Кирилла Сорокина и Алены Бочаровой, фестиваль, проходящий в конце мая — начале июня. Гостевая секция на «2morrow» — осенняя гастроль безупречно придуманного смотра. Специализация «Бита» — актуальное неигровое кино: то, что посвящено рок-музыке, современному искусству и нонконформистской культуре в самом широком смысле. На открытии 3 октября — очерк о большом китайском художнике и человеке — «Ай Вэйвэй: никогда не извиняйся», на закрытии 7 октября — «Тут вам не Калифорния», один из лучших фильмов года. И забудьте настораживающее слово «документальный» — он «художественнее» большинства игровых фильмов. Дебют Мартена Персиля — посвящение другу детства Деннису, погибшему год назад в Афганистане. Но собравшиеся друзья вспоминают другого Денниса — не солдата-наемника, а безумного подростка по прозвищу Паник, едва ли не первого скейтера Восточной Германии, заклятого бунтаря и заводилу-авантюриста. Фильм, озвученный изумительным ностальгическим саундтреком (от Puhdys до Alphaville), складывается из официальных хроник ГДР, интервью с очевидцами (включая офицера Штази) и любительских кадров, снятых немецкими пацанами на Super 8 (Спилберг, привет!); чертовски трогательная ода дружбе, солидарности, краху коммунистической утопии и рождению на ее обломках утопии анархической. И драйв, драйв, драйв!
2. «Шопинг-тур» в программе «Офсайд»
Фильм Михаила Брашинского, прекрасного кинокритика, переквалифицировавшегося в режиссеры после дебютного «Гололеда», открывает придуманную Марией Кувшиновой и Иваном Чувиляевым программу независимых фильмов из регионов России. Забавно — секция, включающая любительские, по сути, опусы, начинается с внешне простецкого (по жанру это комический хоррор о русских шопинг-туристах, угодивших к финнам-каннибалам), но весьма сложно устроенного фильма: изощренно стилизованный под съемку с мобильника (оператор — Александр Родионов, один из лучших современных мастеров, постоянный соавтор Алексея Балабанова) «Шопинг-тур» безупречно жизнеподобен (героям — недавно овдовевшей матери и сыну-подростку — невозможно не сопереживать), но не стесняется гиньоля и гротеска, способен и рассмешить, и напугать, остается развлекательным, задевая болезненные и неудобные темы. Финал же — на мой субъективный взгляд (который сам режиссер не разделяет) — сопоставим не с хоррорами про зомби и людоедов, а с «Иди и смотри» Элема Климова. Сходите, посмотрите!
3. «Просто ветер» в конкурсе
Конкурсная программа эклектична — в ней «Пьета», фирменный фильм Ким Ки Дука о насилии и искуплении, победивший в Венеции, соседствует другим корейским фильмом, маргинальнейшей queer-драмой «Вес» о горбуне из морга и его мечтающем о смене пола брате. Два фильма об эвтаназии — неровное, но сильное и провокационное высказывание Марко Беллоккио «Спящая красавица» (чувства верующих, берегитесь!) с выросшей из театральной постановки, буржуазно-сентиментальной «Хорошей смертью». Я выделю «Просто ветер» венгра Бенедека Флигауфа; впрочем, этот фильм он подписал именем Бенце. Он для фестиваля особенный режиссер: фильмом Флигауфа «Млечный путь» открывался первый «2morrow». Те, кто помнит ту картину, больше похожую на инсталляцию, или изощренную фантастическую притчу «Лоно», могут удивиться, узнав, что «Просто ветер» — резкое гиперреалистическое кино, основанное на реальном случае: истреблении цыганских семей. Камера внимательно и, кажется, беспристрастно, не стремясь вызвать сочувствие, наблюдает за героями — школьник-пацан, его старшая сестра, мать, гнущая спину на двух работах, дряхлый дед; то, что этот день станет их последним днем, предопределено с самого начала — Флигауф не нагнетает ужас специально, он уже заложен в истории. И «Просто ветер» только на первый взгляд кажется бесконечно далеким от предыдущих фильмов 37-летнего венгра: на самом деле поменялся только стиль. Бенедек-Бенце остается мощнейшим режиссером-эсхатологом, способным за полтора часа показать, как разрушается целая вселенная.
4. «Зима, уходи» в программе «После мая»
Секция, посвященная протестному киноискусству, держится на двух работах: «Русском лесе», видеоперформансе коллектива ерников-интеллектуалов «Что делать?», и коллективном проекте студентов Марины Разбежкиной «Зима, уходи». Пропустить оба фильма никак нельзя; «Русский лес» я сам буду впервые смотреть на «2morrow», а «Зиму» видел в Локарно и рекомендую осмысленно.
5. «Безоружный самурай» в ретроспективе Хитоши Мацумото
Самый вменяемый фильм самого безумного японского режиссера наших дней — в программе показывают и его «Символ», самый странный фильм всех времен о человеке, пытавшемся схватить Бога за яйца. Безоружный самурай тоже должен пройти сквозь череду мучительных (для себя; для зрителя же очень смешных) испытаний. После смерти жены самурай с пустыми ножнами бродит вместе с дочкой, скрываясь от властей. Плененный самурай приговаривается к 30-дневному испытанию — он должен вызвать улыбку на лице маленького принца, разучившегося радоваться жизни после смерти матери. Мацумото — бог фантазии — предлагает каскад феерических эпизодов, безумных, отчаянных, диких, в итоге приводя фильм к красивому, но слишком доброму финалу. То, что в начале могло сойти за долбанутый самурайский вестерн или экранизацию падонковского императива «Афтор, убей себя ап стену!», за убойный слэпстик или изуверскую японскую версию комедии дель арте, оказывается образцом гуманистической клоунады чарличаплинского толка.