Александр Ф. Скляр: Вертинский был одним из первых предшественников рок-н-ролла

СТы много лет поешь песни Вертинского, почему сегодня ты вновь обратился к его творчеству?

Да, действительно, начинали мы 12 лет назад с Ирой Богушевской в нашей совместной программе, которая называлась «Бразильский крейсер», мы даже выпустили концертный альбом. Потом у нас с Глебом Самойловым была концертная программа песен Вертинского. Когда же Глеб увлекся своим новым (тогда) сольным проектом «Матрикс» и у него уже не оставалось времени для совместных выступлений, я вернулся к идее сольного исполнения Вертинского. И у меня всегда оставалась мечта записать студийный альбом его песен. Можно сказать, что все эти годы я готовился к новому шагу в моем осмыслении творчества великого русского шансонье. И теперь то, как я вижу творчество Александра Николаевича Вертинского, наконец точно зафиксировано в хорошем студийном качестве.

СПоявится ли альбом на физическом носителе?

Обязательно, причем в двух ипостасях: на компакт-диске и на виниловой пластинке. Произойдет это как раз 5 ноября, когда мы сыграем концерт в театральном зале Московского дома музыки.

СА вот вопрос, который меня особенно интересует. Как тебе удалось уладить правовые вопросы с наследниками Вертинского, ведь это, как известно, представители могущественного клана Михалковых? И они в этих вопросах ведут себя крайне жестко — во всяком случае, к примеру, Марку Алмонду для его «Русского альбома» это не удалось.

Видишь ли, я же тоже не очень простой парень, я 12 лет исполняю Александра Вертинского, и за это время несколько раз Анастасия Александровна Вертинская слышала мое исполнение. Конечно, когда я приступал к этой работе, мне было необходимо заручиться ее согласием, потому что это она, в первую очередь, отвечает за все творческое наследие ее отца, так сказать, блюдет интересы семьи со стороны самого Александра Николаевича. Я очень благодарен Анастасии Александровне, она не только дала свое добро на этот альбом, но и, что гораздо поразительнее, приняла в нем участие. На нем в исполнении Анастасии Вертинской звучат два совершенно потрясающих стихотворения Вертинского, которые, на мой взгляд, очень важно дополняют этот альбом. Я безумно счастлив и горд: через нее мы как бы имеем благословение от самого Александра Николаевича — лично я так это воспринимаю.

СВертинский — это такой поздний ребенок русского Серебряного века и в этом смысле декадент до кончиков ногтей. Неужели тебе близок декаданс? Ты мне всегда казался человеком несколько другого склада, более брутальным, что ли.

Я не воспринимаю творчество Александра Вертинского исключительно через призму декаданса. Когда мы делали совместную программу с Глебом Самойловым, мы много обсуждали, как каждый из нас воспринимает творчество Вертинского. Сошлись мы на том, что это великий русский артист, это понятно. Но в остальном наши взгляды разнились. Глеб, так же как ты, подчеркивал декадентскую сторону, для меня же важнее другая, философская, что ли, составляющая его творчества, которая у него с годами все более и более превалировала. Действительно, начинал он с этого образа печального Пьеро, и налет декаданса, конечно же, оставался, но с годами все сильнее в нем стал проявляться философ, даже воин, как я его себе представляю. И кроме того, мы с Глебом пришли к выводу, что Вертинский был одним из первых предшественников рок-н-ролла. Хотя, конечно, стилистика рок-н-ролла была ему совершенно чужда…

СПричем, он же дожил до времен рок-н-ролла…

Да, и уж точно он жил в эпоху большого джаза. Но те острые темы, которые он начал поднимать как поэт в своих песнях, были не свойственны ни джазу, ни эстраде того времени. Позже это было востребовано рок-н-роллом. И вот эта его составляющая в большей степени меня интересует, хотя нельзя, конечно, брать Вертинского в этом одном срезе, он был очень многообразен. В нем было и это декадентское начало, которое для нас очевидно. Но в моей интерпретации его, конечно, гораздо меньше, чем хотя бы в интерпретации Глеба Самойлова. У меня свой особый взгляд на творчество Александра Николаевича, я пою его, вкладывая и какие-то свои ощущения и интонации, пою тоже как рок-н-ролльщик, а не как эстрадный певец.

СВертинский ведь умер за год до твоего рождения, то есть для людей твоего поколения он оставался кем-то близким. Да и вообще до относительно недавнего времени не то что 50-е годы, а даже и Серебряный век были ощутимы, с ними еще не прервалась какая-то тонкая ниточка. Но с началом компьютерной эпохи произошел резкий рывок, время убыстрило свое течение. У меня есть ощущение, что эпоха Вертинского с бешеной скоростью удаляется от нас. Как ты считаешь, насколько сейчас молодые люди способны воспринять Вертинского?

Я тебе скажут так. Вот свежий пример. Только что мы с моим пианистом Сашей Белеоносовым, работавшим и над «Русским солнцем», провели творческий вечер в Пензе. Аудитория была процентов на 90 молодежная, мы исполняли самые различные произведения из моего репертуара и в том числе по просьбе зала пару песен Вертинского. Так вот, во время неформального общения после концерта выяснилось, что большинство молодых людей, с которыми мы разговаривали, обратили внимание именно на Вертинского. Для меня стало очевидно, что он точно никуда не ушел. Может быть, его надо по-другому петь сейчас, чтобы он был понятен — может быть, мне это удалось в своих интерпретациях. Не знаю, мне сложно судить, но после этого вечера мне стало понятно, что Вертинский — вот он, с нами, здесь, что его песни могут быть абсолютно актуальны, созвучны духу нашего сегодняшнего дня.С