Валдис Пельш: Пить надо меньше, а Канта читать — больше
Николай Сванидзе, член Общественной палаты:
Я давно вышел из студенческого возраста, и кровь у меня уже не такая горячая. Философский спор не заставит меня дойти тяжелого рукоприкладства. А вот если речь пойдет о спасении семьи или если взыграет инстинкт самосохранения, я бы схватился за ствол. А при его отсутствии схватился бы за какой-нибудь другой предмет. В случае оскорбления, осознанно нанесенного мне мужчиной среднего возраста, я бы, наверное, смог бы дать ему по физиономии. Но не желая лишить его жизни или изуродовать.
Валерия Новодворская, диссидент:
В нынешние времена и Канта никто не читает, он холодный философ, это не Ницше, из-за него сложно устроить стрельбу. Никогда не поверю, что у них все началось с Канта. Я бы из-за него стреляться не стала. А за правое дело, за либерализм, за светлую память Егора Гайдара, за то, чтобы страна шла направо, не в социализм, а в капитализм, за то, чтобы у Михаила Прохорова никто не мог отобрать его деньги, и за то, чтобы ему назначили компенсационный налог, — вот за это готова идти на костер. И не только за, но и против: против российского империализма, против нынешней власти, против левых, против коммунистических взглядов, против того, чтобы Мавзолей стоял на Красной площади, а российские танки — в Грузии. За многие вещи стоит идти под пули. А вот участницей дуэли я себя не представляю, стрелять не умею.
Евгений Маргулис, рок-музыкант:
Честно говоря, я бы не устраивал стрельбу за что-либо, лучше аргументированно положить соперника на лопатки. Подобную картину я наблюдал в детстве, мне было лет восемь. Родители моего одноклассника устроили страшную драку по поводу того, как читается «Дерсу Узала». Мать говорила, что Дерсу УзАла, а отец говорил, что Дерсу УзалА, и дело закончилось схваткой на моих глазах. Так что лучше все решать полюбовно.
Ольга Романова, правозащитник:
Я готова открыть стрельбу, если увижу, что в опасности жизнь ребенка. Больше ни при каких обстоятельствах. Теоретически могу не сдержаться, когда мучают животных. А подставиться могу сильно чаще. У меня плохо с инстинктом самосохранения.
Мария Бутина, координатор движения «Право на оружие»:
Я, как и всякий вменяемый человек, готова идти на риск ради защиты своих любимых. Это наш фундаментальный инстинкт самосохранения, который распространяется не только на каждого отдельно взятого индивидуума, но и на общество в целом. Так поступит абсолютное большинство людей. Ведь очевидно, что лучше сидеть в тюрьме, чем лежать в могиле или оплакивать своих близких.
Во время массового расстрела в начальной школе Сэнди Хук в 2012 году был один показательный эпизод: молодая девушка, учительница Виктория Сото, спрятала детей в шкафчиках для одежды в школьном классе, а сама пошла прямо на убийцу, вместо того чтобы бежать или прятаться. Когда он спросил, где ее ученики, она сказала, что у них сейчас урок физкультуры в спортзале. Преступник убил девушку, но детей не заметил и пошел дальше. Конечно, лучше бы девушка имела возможность открыть оборонительную стрельбу, но это уже вопрос к законодателям. В данной же истории важно помнить, что потенциальный герой находится в каждом из нас, в самых обычных людях, и самозащита не является чем-то экстраординарным и уникальным.
Массовое убийство 7 ноября 2012 года в Москве остановили два обычных офисных клерка — Никита Стрельников и Юрий Некрасов, обезвредившие убийцу задолго до прибытия полиции. Во время массового убийства 2013 года в Белгороде поочередно по меньшей мере трое из шести убитых, как известно из показаний самого убийцы, пытались остановить преступника голыми руками, подставляясь под пули. В этом смысле мы ничем не хуже и не лучше американцев, у нас в обилии есть не только свои чудовища и убийцы, но и герои, готовые рисковать жизнью ради безопасности общества. Вопрос лишь в том, как содействовать хорошим людям и препятствовать убийцам, именно об этом следует вести дискуссию, если мы хотим, чтобы подобные трагедии не повторялись в будущем.
Валдис Пельш, телеведущий, выпускник философского факультета:
Молодые люди просто не поделили трактовку трансцендентного и трансцендентального — у Канта там есть некоторые нюансы. К тому же это происшествие было предопределено знаменитой частушкой, которая бытовала на философском факультете: «Эх, айда на сеновал, почитаем Канта. Вроде все с собою взял? Нет, забыл стакан-то». Пить надо меньше, а Канта читать — больше. А по поводу того, ради чего я готов встать под пули, не боясь свинца… Не люблю рассуждать на такие темы, потому что, как правило, это бахвальство.
Сергей Мазаев, рок-музыкант:
Чехов говорил: если вас укусила собака, не отвечайте ей тем же. Настоящие разведчики под пули не лезут.