Вадим Рутковский: Светлаков там правит бал. Новая Россия на широком экране
Голливудская звезда русских кровей Мила Симонофф (Маргарита Левиева) вынуждена по железной дороге добираться до Владивостока на съемки патриотической залепухи о летчицах-истребительницах (сама она летать после одного шокирующего инцидента, о котором я здесь умолчу, не рискует). Манагер Серега (Сергей Светлаков), покоритель YouTube, грезящий славой Джонни Ноксвилла и его «Чудаков», на спор едет за тридевять земель, чтобы сняться на фоне звездопада (или метеоритного дождя) с живым амурским тигром в обнимку. По дороге этот немыслимый дуэт встречает существ разной степени фантастичности: от вполне себе достоверных кавказцев до банды русалов-мужеложцев.
Игорь Волошин — самый непредсказуемый наш режиссер; за ослепительным дебютом — любовной драмой «Нирвана», снятой в стилистике имперского киберпанка, — последовали экспрессивная автобиография «Я», пропагандистский фильм о военном конфликте России и Грузии «Олимпиус инферно» и хрупкий, аскетичный и парадоксальный этюд о чуде «Бедуин». Теперь — написанная жирными лубочными мазками, по-ютьюбовски народная, закадровыми комментариями отсылающая к телешоу «Наша Раша» комедия о причудах и величии русской души.
Путь героев пролегает от Москвы до Владивостока — в реальности такие путешествия проделывают участники «Кинопоездов» — интернационального проекта, фиксирующего российское житье-бытье не без поэтического флера, но с документальной точностью. Гиперкомедия Волошина на реализм не посягает: его «поезд вне расписания» мчит по волшебной стране, и драматургия этой неосказки сконструирована в согласии с теорией Проппа — что, впрочем, не противоречит некоей глубинной, хтонической правде жизни. Здесь по-прежнему «всё как в сорок первом», мы способны показать миру если не кузькину мать, то вхождение в штопор, выжить и после игры в русскую рулетку, и испив стеклоочистительной водки «Обезьянка».
Комментарии «от автора», озвученные Михаилом Ефремовым: «Мы не можем без царя, хотя предпочитаем свободу, почитаем святых, но голосуем за грешников» — балласт, ненужный мосток к популярному ситкому. Если и искать «Скорому» телевизионный аналог, то в первую очередь «Голубой огонек» или полный праздничной чертовщинки телемюзикл Ларисы Шепитько «В тринадцатом часу ночи» — со звездными сольными номерами. Карнавал Волошина собирает свою коллекцию прекрасных артистов, включая дуэт «Нирваны», Марию Шалаеву и Ольгу Сутулову (такими мы этих девушек никогда не видели). Грубоватый стиль напоминает о позднем Гайдае. Цепкие фразы вроде «А бригадир-то реальную тему затронул» — о кооперативном кино. Притом что из этого прикидывающегося low brow развлечения, в саундтреке которого уживаются Газманов и White Stripes, можно извлечь и уйму умных мотивов. Поставленная улыбка vs несымитированная дикость как проекция вечного конфликта цивилизации и природы, например. Или отражение нового, фрагментарного и сиюминутного, «пиксельного» мироощущения, сформировавшегося в эру видеороликов с мобильного.
Но ближайшие братья «Скорого» по духу и разуму — полузабытые шедевры 1990-х, «Патриотическая комедия» Владимира Хотиненко и «Время печали еще не пришло» Сергея Сельянова, не стеснявшиеся обнаруживать сказочную начинку в унылом русско-советском быту. Есть объективная реальность, а как к ней относиться — ваша проблема. Вот один из колумнистов сайта «Сноб» пишет о поезде, аналогичном изображенному в фильме: «В нем — все круги ада. Плацкарт, растаптывающий человеческое достоинство. Запах пота, перегара и тошнотворный аромат дынь, купленных по дороге». Собственно, с адским происхождением поезда, где плацкарт забит вахтовиками, не спорит и похотливая проводница (хулиганская роль Ингеборги Дапкунайте): «Такие вагоны нужно сваркой заваривать». Но какое же в них — невзирая на все предполагаемые запахи — царит веселье.