Вадим Рутковский: Петербургские повести и приключения: business or pleasure?
«О, это какой-то оперный театр!» — с радостью узнавания восклицает мужчина лет тридцати, предводитель неформальной группы туристов, показывая пальцем на здание Биржи. Можно, конечно, ужаснуться такой темноте русского народа и схватиться за голову: откуда ж тут взяться образованному зрителю? Для кого это всё: Лав Диас, Поль Веккиали, Бенуа Жако? Кто оценит? А можно не ворчать, уподобляясь какому-нибудь Станиславу Сергеевичу Говорухину, а оценить непредвзятость туристического взгляда — в конце концов, Биржа и правда напоминает типовые музыкальные театры, возводившиеся по стране в 1960-е.
Ну да, зритель в России инертный, из всего разнообразия хотя бы французских режиссеров упрямо выбирает самого позерского и ординарного, Франсуа Озона, но разве это повод сложить руки? Нет, конечно.
Я не знаю, прибавилось ли у Лава Диаса поклонников после российской премьеры эпоса «От предшествующего» (или «Априори»), но такая премьера случилась, и северный ветер развевал стянутые в понитейл волосы гениального филиппинца, гулявшего по городу в компании арт-директора фестиваля в Локарно Карло Шатриана.
Погода, кстати, всю первую половину Медиа Форума была будто специально заложенной в бюджет: ни капли дождя и много солнца. Почти как в прологе «Белых ночей» Федора Достоевского: «...Взглянув на него [небо], невольно нужно было спросить себя, неужели же могут жить под таким небом разные сердитые и капризные люди?» По статистике, конечно, живут, но верить в это решительно невозможно. В 1991 году (это было недавно? это было давно?) Александр Сокуров снял фильм о Борисе Ельцине — с совершенно замечательным названием «Пример интонации».
Все, в конечном счете, зависит от интонации — прихотливого сочетания ритма, темпа, громкости, мелодики высказывания. И по поводу спорной человеческой природы кто-то сердится и капризничает, а кто-то вдохновляется, умиляется, стремится принять и понять. Не заблуждается насчет реальности, но и не пасует перед ней. И в этом плане идеален пример интонации самого Александра Сокурова: он без перерывов и усталости снимает кино, попутно занимаясь педагогической работой — несмотря ни на что, вопреки всему, ради всего. И в рамках Медиа Форума он открыл авторскую кинолабораторию «К.Л.А.С.» – маленькую школу в поселке Репино для 90 молодых непрофессиональных режиссеров, чьи короткометражки понравились отборочной комиссии. А в заставке Медиа Форума использован остроумный ремикс темы Алексея Рыбникова из «Приключений Буратино» — музыкальное заверение в том, что «околпачен будет враг», еще один пример здоровой и конструктивной интонации.
Возвращаясь к Достоевскому, одному из самых кинематографичных беллетристов. «Белые ночи» — «сентиментальный роман», выдержки «из воспоминаний мечтателя», возможно, самый «белый», почти избегающий надрыва его текст — экранизировал Поль Веккиали, седовласый 84-летний француз с прищуром дядюшки Ау, создатель камерного черно-белого кинокульта «Женщины, женщины», затворник, снявший целую серию фильмов «Антидогма», не покидая собственного дома, маргинальный классик, вошедший в историю в 1970-х, а в нулевые не гнушавшийся в каком-то смысле экспериментальными гей-порно-рефлексиями на темы СПИДа и одиночества.
Но «Белые ночи на причале» традиционны — в хорошем смысле слова: упоительно велеречивые и изысканно театральные, старомодные и лиричные, строгие, тщательно выверенные и выстроенные — созданные словно специально для Петербурга. Популярнейший среди режиссеров текст — с ним работали Иван Пырьев, Робер Брессон и Лукино Висконти, вольные версии есть у Джеймса Грея («Любовники») и Хосе Луиса Герина («В городе Сильвии») — только в этом году был экранизирован дважды: за два месяца до премьеры Веккиали в Локарно в конкурсе Карловых Вар участвовало «Приключение» Наримана Туребаева. Казахстанский постановщик пошел по стопам своего старшего товарища Дарежана Омирбаева, адаптировавшего «Преступление и наказание» к современным реалиям в «Студенте».
У Туребаева безотказный добряк-мечтатель служит ночным охранником и влюбляется в роковую, экзальтированную красавицу; кода отношений — поход в ночной кабак и танец под знойные кавказские «Черные глаза». Веккиали, напротив, оторван от будней, творит в условном пространстве, где хрупкая влюбленная страннушка сбрасывает зябкое пальтецо и горжетку, чтобы пуститься в пляс под легкую музыку, написанную самим режиссером.
Веккиали, кстати, успел не только представить свой фильм, но и показать в «Порядке слов» старый шедевр Валерио Дзурлини «Семейная жизнь». Неожиданная рифма с «Манифестой», одна из секций которого — цикл кинопоказов «Любимые фильмы современных художников»; как раз в дни Медиа Форума в «Авроре» прошел любимый фильм Оливье Моссе — «Керель» Фассбиндера.
Все связано — и даже из самых незначительных событий и фильмов можно извлечь занятные смыслы. Вот, например, канадский участник программы Teen Spirit «Короли льда» (в оригинале — «Детский хоккей в 3D: Зима, которая изменила мою жизнь») — чисто детский фильм для среднего школьного возраста, динамичная и нравоучительная история «Рысей», одной хоккейной команды, вышедшей в финал юниорского чемпионата и вступившей в финальную схватку с непобедимыми «Медведями» из Москвы.
Бесноватый русский тренер Виктор Карпов требует от своих спортсменов не просто победы над канадскими малышами — они и так выигрывают со счетом 7:1 — но тотального разгрома. Тогда как дружелюбный, воспитывающий в школоте честь, достоинство и терпимость канадский антагонист призывает: «Вы и так добились многого, have fun и забудьте о счете». Надо ли говорить, что «Медведи» продуют — и товарищ Карпов будет вопить, что они опозорили не себя, а родину. А «Рыси» просто играют в свое удовольствие, не забивая голову ответственностью перед страной — и поэтому с ней-то все будет в порядке.