Психиатр Валерий Краснов: Не бойтесь психических расстройств

Почему мы сходим с ума

Человек всегда был подвержен нагрузкам, стрессу, трудностям. Он преодолевал их  при помощи семьи, друзей, окружения. Эта поддержка всегда была важней и крепче, чем участие врача. Характер человека может быть разным, формироваться в зависимости от природных задатков, но личность воспитывается в обществе.

Сегодня в мире, а в России особенно, общинное сознание утрачено. Раньше мы всегда опирались на поддержку близких людей, сегодня же люди остаются один на один с собой и болезнью: переезды, миграция — все это приводит к отчуждению друг от друга. Депрессии и тревожные расстройства сегодня распространены значительно больше, чем раньше, и сдержать их не удается. Сегодня они приобрели форму эпидемии.

В Китае, например, на фоне бурного экономического роста растет и количество суицидов. Люди уезжают из деревень и привычных сообществ в города, попадают в условия жесткой конкурентной среды. Трудности, с которыми человек сталкивается в жизни, могут инициировать тяжелые психические заболевания. И эти трудности люди вынуждены преодолевать в одиночку.

Отчуждению друг от друга способствует чрезмерное использование мобильных телефонов и интернета. Люди переходят на черствое, неживое общение, в котором нет интонаций и не воспитывается умение использовать позы и жесты. Поэтому, из-за скудного опыта взаимодействия, человек вынужден пользоваться некими стереотипами общения.

Утрата сплоченности, солидарности, общинного сознания и взаимной поддержки сегодня стали важнейшим фактором развития психических заболеваний.  Генетические предпосылки к болезни могут реализоваться только через среду. Среда либо компенсирует начало заболевания, либо подталкивает к его развитию. На первых этапах работы с больными специалист берет на себя роль семьи и оказывает человеку поддержку, отсутствие которой привело к ухудшению его состояния. Потом выясняется, например, что больному не подходила сфера его деятельности: надо было быть не юристом, который много получает, а учителем, которым ему хотелось стать. Смена деятельности часто стабилизирует больного. Но до заболевания у него не было возможности это даже с кем-то обсудить.

Большие деньги вообще портят человека. Американское общество, в котором погоня за доходами стала национальной идеей, сильно страдает от разобщенности и формальности отношений. Понятно, люди не должны жить в нищете, но человек должен опираться на другие ценности в жизни. В материальной системе ценностей взаимная поддержка теряет значимость. И человек теряет шанс выздоровления.

О злых психиатрах

Психиатрии постоянно приписывают дурные намерения. Не раз я видел, как у входа на международные конференции дежурили люди с плакатами о злых психиатрах.

Россия была первой постсоветской республикой, которая приняла закон о психиатрической помощи. Этот закон защищает и специалиста, и пациента. Сегодня  психиатрией не злоупотребляют в политических целях. Закончился мрачный период позднего СССР, когда психиатрия нередко использовалась государством в немедицинских целях и получила клеймо «карательной психиатрии».

Не надо бояться психических расстройств: по крайней мере треть человечества их не минует. В той или иной форме, конечно: болезненные дезадаптивные реакции — чаще, глубокие заболевания — реже. Заболеть психическим расстройством не зазорно. Тем более сегодня, когда разработана масса способов помощи. Да, еще не всех можно вылечить, но уже всем можно помочь.

Психиатрические учреждения отличает деликатное, доброе и вежливое отношение. От этой атмосферы напрямую зависит выздоровление больных. Ничего подобного мы не встретим в большинстве соматических больниц, где на первом месте стоит инструментальная диагностика.

Сейчас психиатры пытаются возродить опыт, в котором реабилитация больных тесно связана с культурой. Дается это нелегко: долгое время — в советские годы — больницы были перенаселены, на пространстве для 150-200 коек располагалось по 700 больных. Сейчас благодаря амбулаторному лечению удается наладить ситуацию с количеством больных и заняться возрождением прошлой атмосферы.

О таблетках

В послевоенные годы, когда фармакотерапии еще не было, советский психиатр Дмитрий Мелехов активно развивал реабилитацию, основанную на идее апелляции к сохранным качествам личности, которые не пострадали от болезни. Эти идеи доказали свою эффективность, и сегодня они обретают новую жизнь в психиатрии.   

Фармакотерапия не решает всех проблем: без психосоциальной работы она малоэффективна. Мы активно развиваем психосоциальную работу, больных вовлекают в арт-терапию, групповую занятость, когнитивные тренинги. Именно вовлечение больных в реабилитацию как активных участников психотерапевтического процесса, как наших партнеров, дает основные надежды на клиническое и социальное выздоровление.

Медицинские препараты снижают напряжение, нейтрализуют грубые психические расстройства. Но восстановлению функций способствует деятельность. Психосоциальная терапия позволяет больным даже с хроническим течением заболевания интегрироваться в жизнь. Многие больные после длительного лечения не справляются с простыми бытовыми заданиями, потому что за несколько лет пребывания в отделении они забывают, например, как пользоваться телефоном. Я видел, как начинающие процесс реабилитации больные не узнают лопату и не уверены, правильно ли брать ее за черенок. С терапией они быстро овладевают этими навыками, становятся самостоятельными. Важно, чтобы пациент не оставался один на один со своей болезнью.

О русской психиатрии

Вместе с тем в психиатрии происходят достаточно настораживающие процессы. В конце 20-х — начале 30-х годов прошлого века наш институт был организатором сети психиатрических служб Советского Союза. Служба ориентировалась на психогигиенический подход: в центре этой системы стоял диспансер. Основную работу брали на себя амбулаторные подразделения, в стационар попадали только больные в тяжелом состоянии. Специальные кабинеты открывались при университетах, на заводах и фабриках. В 50-е центр тяжести сместился на стационары. Помощь стала отдаляться от населения, что противоречит принципу любой медицинской специальности.

В России вся медицинская система гиперцентрализована, все специалисты находятся в крупных городах и областных центрах. Мы наблюдаем деградацию горизонтальной системы. Кабинеты при ЦРБ и маленькие больницы сегодня закрываются. Это ставит наше население в очень уязвимое положение.  

За последние пять лет более трех тысяч психиатров ушли из государственных психиатрических учреждений. А в России именно государственные учреждения славятся своей надежностью, опытом и эффективными методами работы.

При университетах и поликлиниках очень важны кабинеты со специалистами. Например, студенты не привыкли обращаться за помощью, потому что эта возможность не организована в принципе. Речь не всегда идет о тяжелых психических расстройствах, гораздо чаще встречаются различные формы дезадаптации: в силу перегрузок или проблем, которые характерны для этого возраста. Людям проще помочь на уровне дезадаптации, не допуская последующего развития тяжелых форм патологии, например, депрессии.

О страшных больных

Как никакая другая специальность, психиатрия тесно связана с культурой. Вопреки расхожим представлениям о психиатрических учреждениях как об опасных, связанных с насильственными действиями, психиатрия дает пример общей медицине в том, как должны строиться взаимоотношения специалиста со специалистом и специалиста с пациентом.

Больные часто проявляют свои способности в живописи и музыке. Многие психиатрические пациенты внесли вклад в мировую культуру. Болезнь может стать поводом переосмыслить свои таланты и дать им новую форму для воплощения. Но талант проявляется не благодаря болезни, а вопреки ей или даже сопротивляясь ей. Этот опыт сопротивления и дает возможность выразить себя ярко.

Пациенты часто подают пример высоких моральных качеств, хотя люди боятся психически больных. Врачи многому учатся у своих больных, которым в голову часто приходят неординарные мысли, потому что обычная жизнь им дается с трудом. Во время Второй мировой войны, при бомбежках, и в Союзе, и в Британии психические больные вели себя более адекватно и упорядоченно, чем, условно говоря, здоровые люди. Больные спокойнее следуют рекомендациям спускаться в метро и бомбоубежища, помогают друг другу, в то время как здоровые люди паникуют.  Возможно, спокойствие больных связано с тем, что внешние обстоятельства для них не столь значимы, но это не является для них причиной не оказать помощь ближнему.

Психиатрия становится все более открытой, из нее уходит принуждение. Чем меньше принуждения, тем меньше агрессии, которой мы так привыкли ждать от психических больных. На самом деле агрессия больного часто провоцируется агрессивным поведением самого общества, его опаской и неприятием. Этот принцип работает даже с больными с тяжелой психотической симптоматикой: чем лояльней общество, тем спокойней пациент.