Кино на «Снобе»: долгое прощание с родиной в драме на злобу дня «Валить нельзя остаться»

Никите Сутырину 33 года. В Екатеринбурге он окончил журфак Уральского государственного университета им. М. Горького, после чего поступил в документальную мастерскую Бориса Караджева и Ефима Резникова во ВГИКе. В документалистике Никита заявил о себе рядом короткометражных и среднеметражных работ, отмеченных на фестивалях в России и за рубежом. Получасовой фильм «Валить нельзя остаться», премьера которого состоялась на фестивале «Движение», — игровой дебют Никиты. Онлайн-премьера — у нас.

Видеодром. С тех пор как начал писать, поступил на журфак, стал работать на телевидении и ощутил там этот специфический кайф — во взаимодействии с жизнью, реальностью, в организации ее в некое законченное творческое высказывание. Правда, тогда больше доводилось делать короткие сюжеты и репортажи: днем снимаешь,  вечером — эфир. А хотелось большего осмысления действительности — более тщательно думать над формой, подробно и вдумчиво работать с героями, хотелось рассчитывать на эстетическую и художественную ценность продукта, наконец. В Екатеринбурге ежегодно проходит фестиваль неигрового кино «Россия», где традиционно работают или бывают как зрители не только журфаковцы, но и творческая молодежь Урала вообще. Так в моей жизни появилось документальное кино. В какой-то момент я решил поехать в Москву и попытать счастья во ВГИКе. Вот, собственно, и попытал.

Молодежная политика. Первая моя студенческая работа называлась «Внутренний джихад». Для меня очень важно было сделать свое первое кино именно в Ебурге, на уральском материале — на тот момент это был главный и единственный бэкграунд, который я накопил. Мне казалось, я знаю и чувствую эту среду, которая взрастила меня. Для меня «Джихад» был манифестом молодого человека в современном мире, в современном большом городе. Конечно, во многом кино было ученическим, «зеленым», но я делал кино про себя, про свой город, про свое поколение. Герой «Джихада» — мой сверстник, журналист и музыкант — баллотируется в мэры Екатеринбурга. Его зарегистрировали как «дублера» или «молотка» — так это называлось  на политтехнологическом сленге в эпоху, когда в стране еще были выборы. Но мой герой не захотел играть сугубо техническую роль в игре  взрослых дядек, а стал привлекать внимание общественности к проблемам молодежи, пиарить свою группу. Серьезной избирательной  кампании, понятно, не получилось. Это был, скорее, концептуальный перформанс, который сам герой охарактеризовал как «внутренний джихад».   

Околофутбола. Следующий свой фильм я снимал в Нидерландах. Будучи студентом ВГИКа, я поехал по обмену снимать кино. Голландские же студенты в свою очередь приезжали к нам — мы им здесь помогали снимать, переводили. Сегодня забавно вспоминать, как я выбирал тему для документального исследования, не зная на тот момент не просто реалий западной жизни, но и толком английского языка. Впрочем, когда тебе 23, это почему-то не кажется проблемой, и вот я задался целью познакомиться с местными околофутбольными хулиганами, как-нибудь втереться к ним в доверие и поснимать их жизнь, быт, отношения. В голландской околофутбольной сфере заметно присутствует жесткое противостояние фанатов футбольных клубов Ajax (Амстердам) и Feyenoord (Роттердам). Околофутбольщики с обеих сторон — довольно ядреные ребята, которые уже много лет друг с другом воюют. Десять лет назад социальных сетей еще не было, но был ЖЖ, сайты, форумы —  кое-кого из своих героев я нашел в интернете, кое-кого — уже на стадионе. В итоге получилась короткометражка «Нападающие». 

Юлий Цезарь герой. Курсе на втором я выработал для себя некую технологию, которую в шутку называл «документальный десант»: когда тебя, образно говоря, «забрасывают» с камерой в какой-нибудь заграничный кинолагерь, в киномастерскую или на семинар в незнакомый город, за границу, куда угодно. И в течение недели, иногда двух, месяца ты должен найти тему, героя и снять там документальное кино. Короткометражное, разумеется, но полноценное творческое высказывание. Неплохой такой самообразовательный «курс молодого документалиста» — я, учась во ВГИКе, таким образом сделал кино в Косово, Сербии, на Украине, даже написал теоретическую часть диплома об этом методе, где назвал его в честь Цезаря «Пришел, увидел — снял, смонтировал». Правда, над самим дипломным фильмом работал уже совершенно в другом ключе — это уже был фильм на 35 мм.

Первое название. «Валить нельзя остаться» я считаю игровым дебютом. До этого у меня  была игровая короткометражка «Другой берег», которую я снимал в Мальмо, Швеция. Это был результат недельного международного воркшопа, я им в общем-то доволен. Но ребята, которые обладали правами на это кино, никак им, к сожалению, практически не занимались, и оно так и легло на шведскую полку. Что касается «Валить нельзя остаться», это была полноценная работа над сценарием, изобразительным решением, отбор локаций, репетиции с актерами, так что дебютом, думаю, правильнее считать именно этот фильм. 

Валить нельзя. Название — отнюдь не плод бессонных ночей, я не делал ни лонг-листа, ни шорт-листа удачных заголовков. Наверное, это тот случай, когда проще списать все на банальное озарение. Фраза «Валить нельзя остаться» родилась на самой ранней стадии, еще до окончания первого драфта. И сразу стало понятно, что это название — то что надо. А в качестве реплики одного из героев оно было уже добавлено на съемках. С названием, кстати, связана смешная история: когда стало понятно, что фильму быть, в документах производящей компании куда-то пропало последнее слово. И формально во всех бумагах Минкульта и в договорах кино проходило как «Валить нельзя». Юристы клянутся, что это простое недоразумение, однако в сегодняшних реалиях нашей жизни сложно не увидеть в этой оплошности фрейдистский подтекст или мрачное предзнаменование.   

Странная любовь. Эта тема, что называется, звучит телеграфной струной: снимая про эмиграцию, я ничем специально не вдохновлялся. Это довольно ощутимый вектор рефлексии целого ряда друзей, коллег, знакомых. За время, что мы делали это кино, для кого-то эти переживания из хронической формы перешли в более острую. Очень хотелось сделать кино социальное, насущное, полезное. При этом не скатываться в злободневный памфлет, не делать однозначного политического высказывания. Ну и конечно, изначально это задумывалось как кино про родину. Про любовь к родине. Не про казенный, насаждаемый повсюду патриотизм, а именно про то иррациональное, свербящее и подчас даже мешающее чувство, которое делает нас носителями национальной культуры, такой странной и в то же время уникальной.

Лабораторная работа. Что касается альманаха «Мой почерк», в который входит «Валить нельзя остаться» (среди других короткометражек — «Нечаянно» Жоры Крыжовникова. — Прим. ред.), — это результат участия в лаборатории «Культбюро». Я давно подумывал попробовать себя в игровом, и вот тогда предоставился случай его наконец реализовать. Что греха таить, сценарий был написан аккурат под эту лабораторию. Наброски были и до, но именно этот «призыв» сподвиг меня оформить свои черновики в первый драфт сценария. Затем к работе над сценарием подключалась сценарист Нина Беленицкая.  Происходило это весной 2012 года, а осенью того же года на питчинге я узнал, что наша работа отобрана для альманаха. Но, как говорится, скоро только кошки родятся: начав работу над фильмом в 2012 году, закончили его мы только летом 2014-го.

Документальный подход к актерам. Опыт в документальном кино, разумеется, помогал — еще бы, это единственный кинематографический бэкграунд, который у меня на тот момент был.  

Многое, как и в документальном процессе, приходилось вытаскивать, как говорится, на своем горбу: здесь договорились, тут намутили бесплатно, там разогнали прохожих, за углом завербовали зевак в массовку, реквизит дома на антресолях нашли. Кое-какой символический бюджет у фильма, конечно, был, но плох тот бюджет, которого на все хватает. Главное, что было для меня в новинку и где документального опыта оказалось, увы,  недостаточно, — это работа с актерами. Я, признаться,  привык не ставить задачу, а, напротив, отдаваться течению жизни с героем, ценить в нем его собственные проявления эмоций, характера и воли. Здесь же режиссура — это не только придумать характер на уровне текста, надо еще создать нужную органику, образ применительно к конкретному артисту. На главные роли я сознательно подбирал преимущественно театральных артистов, «не засвеченных» в кино. И я очень надеюсь, что наша работа проторит путь к большому экрану, например, Антону Федорову и Сергею Муравьеву. С другой стороны, не скрою, был соблазн поработать с кинозвездами — так в эпизоде у нас снялась Юлия Ауг. Я поклонник ее таланта еще со времен «Овсянок» и очень рад, что ей понравился сценарий. 

Маленькие россияне. Сейчас я монтирую свой авторский документальный проект, который  почти год снимал в окрестностях Воркуты. Это история про детей оленеводов — коренных малочисленных народов Севера. Каждый год маленьких ненцев собирают в тундре на вертолетах и везут в специальную школу-интернат, где всю зиму учат базовым навыкам: счету, письму, чтению, а также владению компьютером, мобильным телефоном. В общем, этакий цивилизационный ликбез, совмещенный с начальной школой. Другое дело, что жить в цивилизации их учат в почти заброшенном поселке при закрытой в 1990-е шахте, где этот интернат — одно из последних работающих учреждений. Так получилось, что в этом году я аж четырежды был за полярным кругом в разных регионах России, поэтому смею утверждать — это не частный случай, примерно так выглядит сегодня русский север в тех местах, где нет газа или нефти. И вот мои герои получают базовые знания и лазают посреди заснеженных руин, которые недавно были школой, домом культуры, а по весне вертолет развозит в тундру не просто детей оленеводов, а уже маленьких россиян. Надеюсь, к весне фильм будет готов. Рабочее название пока — «Адаптация».

Другие фильмы проекта:

Часть статьи не может быть отображена, пожалуйста, откройте полную версию статьи.

50 ПРЕМЬЕР 2013 ГОДА

Если вы хотите стать участником проекта, присылайте информацию о себе и своей работе по адресу koroche@snob.ru.