Рубль опять упал. Что дальше?

Андрей Мовчан, финансист, сопредседатель Совета директоров группы «Третий Рим»:

Рынок сегодня очень сложный. Евро сильно укрепляется по отношению к доллару: кажется, в развитом мире наступило понимание (может быть, и ложное), что ФРС не будет повышать ставки. Но тем не менее это понимание оказалось неожиданным для инвесторов. Люди продавали евро и покупали доллар, потому что ждали, что ставка по доллару вырастет, и хотели на этом заработать, а теперь все это разворачивается назад. Это — единственное разумное объяснение такого заметного укрепления евро, которое я вижу.

Нефть слишком сильно провалилась, и сегодня все говорят об очередном «черном понедельнике», но здесь ничего особенно удивительного нет: такие вещи происходят раз в два года, а иногда и раз в год, и после этих очень острых провалов наступает отскок. Массовое движение на рынке подчиняется законам социопсихологии: все решают разом двигаться в одну и ту же сторону. Какие-то прогнозы в этой ситуации делать трудно: лично я не могу сказать, что будет происходить в течение ближайшей недели, и не верьте тем, кто говорит, что может. Тут важно другое: инфляция, которую пытались создать американцы, ушла не в потребление, а в активы. Это явление необычное, и в широком смысле мировые рынки оказались переоценены. Поэтому мы в ближайшее время можем увидеть не «черный понедельник», а долгосрочное падение мировых рынков, и произойти это может хоть завтра: люди примутся изымать деньги с рынка и начнется инфляция.

Василий Колташов, руководитель Центра экономических исследований Института глобализации и социальных движений:

Очевидно, что кризис начинается во всех развитых экономиках: например, Китай из состояния биржевого краха уходит в банковский кризис. Мы видим, как рушится коридор колебаний цен на нефть от 50 до 65 долларов: цены уходят вниз и будут падать дальше. Может быть, они упадут до 30, и тогда можно будет ожидать формирования нового коридора. Спад китайской экономики привел к подъему второй волны глобального кризиса, а Китай еще и со всех сторон атакуют экономики других стран. Мы в этом смысле в странном положении. Хоть разговоры об импортозамещении и кажутся безобидными, любое развитие собственного производства, даже самое мелкое, наносит удар по китайской экономике. То есть, получается, мы торпедируем Китай, а ожидания спада экономики Китая приводят к падению цен на нефть и обесцениванию рубля.

Сейчас снежный ком, который ЦБ в первой половине года катил в гору, катится вниз. У нас не было политики удержания стабильного курса, которая помогла бы замещению импорта. А теперь, когда рубль давно уже прошел психологическую отметку в 40 рублей за доллар, резкие колебания никого не удивляют. Может быть, к концу года можно ожидать, что доллар будет стоить 90 рублей. Непрозрачная экономика Китая может повлиять на стоимость нефти, так что рынок уже не будет таким, каким он был прежде. Новый коридор явно будет ниже. Когда цены на нефть упадут до какого-то минимума, они стабилизируются. Самое умное, что может сейчас сделать ЦБ, — это дать рублю упасть до какого-то показателя, не мешая его падению, оно ведь все равно произойдет. Только, если пытаться не давать ему это делать сейчас, то паника потом будет больше. Сейчас нужно обсуждать какой-то новый антикризисный план: когда у нас говорят, что его на 60% выполнили, для аналитиков это выглядит как насмешка. Мы в значительной мере повторяем украинский экономический кризис: после обвала гривны была полугодовая фаза стабилизации, а потом произошел новый обвал. У нас эта фаза стабилизации может оказаться и короче. Если не менять экономическую политику, падение может быть очень глубоким. Важнейшие зоны поражения — это рынок жилья и автомобили. Продается много подержанных, а новых не покупают. Внутренний спрос, который можно было бы удовлетворить внутренним же производством, не пытаются повысить. Падение цен на нефть создает ожидания, что в следующем году будет великая депрессия, и попытки уговорить бизнес инвестировать в российскую экономику ни к чему не приводят. Чтобы что-то исправить, нужно простимулировать строительство жилья, предоставление дешевых квартир россиянам и развитие транспорта.

Василий Солодков, директор банковского института Высшей школы экономики:

Сейчас происходит то, о чем все давно говорили. Экономика нашей страны зависит от экспорта сырьевых ресурсов, цены на нефть идут вниз, а еще и ожидаются платежи по внешнему долгу. А тут и Китай начал девальвацию юаня, и валюты развивающихся экономик посыпались вниз. В какой-то момент рубль стабилизируется, но вопрос — на каком уровне. Что будет происходить в ближайшее время, спрогнозировать невозможно. Медведев пообещал выкрутить руки руководителям компаний и обязать их продавать валюту. Это совершенно не экономическая мера, но рубль может на короткий срок укрепиться. При этом руководители компаний могут и послать Медведева подальше.

Пока были тучные годы, России надо было думать над реформированием экономики. Осознание того, что она в плачевном состоянии, никак не приходит. У нас слово «кризис» долгое время нельзя было произносить на ТВ, говорили о чем угодно, только не об этом.

Руслан Гринберг, директор Института экономики РАН:

С нами случилась очень грустная история, о которой многие предупреждали: мы унизительно зависим от капризов нефтяного рынка, и эта зависимость все усиливается. Мы наблюдаем плоды нашего ничегонеделанья за последнюю четверть века, когда структура экспорта у нас достигла того, что его чуть ли не на 85% составляют топливо и сырье. Это ведет к дискредитации собственной валюты, экономической политики и текущей государственной политики. Особенно поражает экзотический способ пополнения бюджета через обвал собственной валюты. Я бы изменил конституцию, чтобы ЦБ нельзя было вмешиваться в курсообразование и чтобы он заботился о строгом следовании курса рубля за динамикой цен на нефть. Почему-то наши денежные власти, обожествляя саморегулирование, ведут страну в тупик. Уровень неопределенности будущего сейчас беспрецедентный. Ясно, что нефтяной рынок уже не будет для нас таким благоприятным, как в нулевые. Можно уже ожидать и того, что баррель будет стоить 40 долларов. Это большая проблема для всего развивающегося мира: все говорили, что он догоняет развитые страны, а теперь мы видим, что это иллюзия. И это очень позорно для России — страны с такой мощной традицией научно-технических достижений и промышленностью.

Андрей Нечаев, председатель партии «Гражданская инициатива»:

О том, что нам предстоит дальнейшая девальвация, я писал и говорил все последнее время и, к сожалению или к счастью, оказался в этом смысле хорошим прогнозистом. Все дело в том, что основные факторы, оказывавшие влияние на ослабление рубля, никуда не делись, их действие продолжается.

Во-первых, это цена на нефть, и в этом смысле ситуация, скорее всего, будет лишь усугубляться, потому что ОПЕК фактически развалилась, ее главные участники больше не соблюдают ценовые квоты, они выбрасывают на рынок все новые и новые порции так называемого «черного золота» с целью сохранить или хотя бы не так радикально уменьшить свои доходы от экспорта нефти. Очевидно, что дела могут принять еще более скверный оборот, так как Иран, с которого сняли санкции буквально на днях, уже заявил о намерении расширить свое предложение на рынке нефти любой ценой. Так что вероятность того, что цена и дальше пойдет вниз — многократно выше, чем вероятность обратного процесса.

Второй момент — это санкции, которые закрыли для российских заемщиков рынки капитала. И долг, который год назад на своем пике достигал 750 миллиардов долларов (сейчас он, конечно, существенно меньше, но все же), нужно гасить за счет текущих поступлений от экспорта и резервов, последние же при этом чувствительно сократились: на данный момент они составляют около 300 миллиардов долларов, причем более трети из этих средств — это не деньги Центрального банка, это Резервный фонд и Фонд национального благосостояния, которыми распоряжается правительство.

И, наконец, третий и, может быть, самый существенный момент в том, что российская экономика явно в кризисе, и пик этого кризиса объективно не пройден, какие бы оптимистические заявления ни делались с экранов многими нашими руководителями. Надо понимать, что чудес в экономике не бывает — если она в кризисе, то трудно рассчитывать на укрепление национальной валюты. Сейчас, конечно, есть определенный элемент паники — не столько со стороны населения, сколько со стороны экспортеров, которые отказываются продавать валюту, поэтому там возможен небольшой отскок — рано или поздно он должен произойти. Однако же в совокупности все перечисленные факторы продолжают действовать, посему рассчитывать на то, что спад остановится, не приходится.

Не исключаю, что ЦБ проведет какие-то продажи валюты для того, чтобы сгладить образовавшиеся колебания курса, но, надо признать, что возможности ЦБ широко «погулять по буфету» очень невелики — таких опций, какие были осенью прошлого года, когда в отдельный месяц продавалось до 25 миллиардов долларов, в текущей ситуации у ЦБ просто нет. Допускаю при этом, что правительство все же будет искать способы уговорить экспортеров продавать валюту.