Максим Кронгауз: 90-е ярче нулевых и реальнее 80-х, поэтому вспоминают их
Олег Будницкий, доктор исторических наук, профессор НИУ ВШЭ:
1) Почему именно сегодня так часто вспоминают 90-е годы?
Не уверен, что их вспоминают так уж часто, во всяком случае большинство населения. Для пишущей/говорящей братии разного толка 90-е служат или символом едва ли не абсолютного зла, распада и деградации, или же, наоборот, символом свободы и великих возможностей. «Вспоминающие» сегодня о 90-х на самом деле воспроизводят, на мой взгляд, устоявшиеся стереотипы, а не говорят о реальном времени.
2) Что было самым важным в этом времени? Какие изменения оказались главными?
Вначале — исчезновение КПСС и всех производных, с ней связанных. Возможность свободно писать/говорить. Свобода передвижения по миру. Для меня, профессионально — открытие архивов. В общем, говоря высоким слогом, освобождение личности от докучливой опеки государства.
3) Как события 90-х влияют на современную Россию?
Современная Россия возникла в 90-е. Живет (теоретически) по основному закону, принятому в 1993 году. Как может и как умеет. Большинство людей, которые сейчас на плаву/на слуху, «сделали себя» или «были сделаны» в 90-е. Поэтому сложно говорить о «влиянии». 90-е никуда не делись, они «внутри» нас.
4) Какими были ваши личные девяностые?
Замечательными.
Андрей Захаров, кандидат философских наук, доцент Российского государственного гуманитарного университета, редактор журнала «Неприкосновенный запас: дебаты о политике и культуре»:
1) Почему именно сегодня так часто вспоминают 90-е годы?
1990-е волнуют потому, что на фоне нынешнего весьма тухлого времени они, особенно первая половина, смотрятся очень и очень неплохо. Тогда общество было живым, а сегодня оно в лучшем случае полуживое.
2) Что было самым важным в этом времени? Какие изменения оказались главными?
В 1990-е в стране закончилась перестройка. В октябре 1993 года, когда ельцинские танкисты расстреляли здание Верховного Совета, мы прошли роковую развилку, свернув с тропинки с табличкой «К демократии», на дорожку, в конце которой нас поджидал подполковник Путин.
3) Как события 90-х влияют на современную Россию?
Нынешний режим — дитя 1993 года. Всенародно избранные парламенты нельзя расстреливать, даже если в них заседают преимущественно идиоты. 1990-е показали, что технократическое предпочтение, отдаваемое беззаконию, рождает не реформы, а только новое беззаконие.
4) Какими были ваши личные девяностые?
Мои личные 1990-е были посвящены большой политике. К сожалению, тогдашние надежды на очеловечивание страны не сбылись. Пока, по крайней мере.
Максим Кронгауз, доктор филологических наук, руководитель Центра социолингвистики ШАГИ РАНХиГС, профессор РГГУ:
1) Почему именно сегодня так часто вспоминают 90-е годы?
90-е годы — это время сдвига, за которым ощущалась перспектива. Это было время настоящего и будущего. Сегодня перспективы не ощущается, и люди обращаются в прошлое. 90-е ярче нулевых и реальнее 80-х, поэтому вспоминают их.
2) Что было самым важным в этом времени? Какие изменения оказались главными?
Важность — понятие глубоко субъективное. Для меня самым важным стала свобода даже не слова, а текста в публичном пространстве, возможность высказывания. Что же касается общественной жизни, то, пожалуй, непредсказуемость и скорость смены социальных и политических эпох.
3) Как события 90-х влияют на современную Россию?
Как воспоминания влияют на реальность? Почти никак. Точнее, как свидетельство того, что реальность могла бы быть другой.
4) Какими были ваши личные девяностые?
Это годы и профессионального, и личного раскрытия, плотно насыщенной событиями и довольно неожиданной жизни.
Святослав Каспэ, доктор политических наук, профессор НИУ ВШЭ:
1) Почему именно сегодня так часто вспоминают 90-е годы?
На самом деле их и не забывали — например, фильм «Лихие 90-е» вышел в 2007 году, а сам этот образ возник еще раньше. Похоже, что разговоры о 90-х стали способом высказывания о современности (с любым знаком). И как только прямое высказывание о современности в очередной раз затрудняется (это может происходить по разным причинам — не только из-за более или менее обоснованного страха неприятных последствий, но и тогда, например, когда современность делается непонятной, расплывается, обращается в морок), мы начинаем говорить о современности через 90-е. Просто потому, что они, в отличие от современности, прошли.
Впрочем, возможности использования образа 90-х в подобных целях истощаются. Ведь на самом деле это была очень короткая эпоха. 90-е начались никак не раньше рубежа 1991 и 1992 годов (25 декабря — отставка Горбачева, в Кремле спущен государственный флаг СССР, 2 января — начало гайдаровских реформ). Есть, между прочим, еще и такое мнение, что настоящие 90-е начались только в конце 1993 года, после того как политический режим Бориса Ельцина выиграл скоротечную гражданскую войну и обеспечил принятие новой Конституции, уже лишенной элементов и рудиментов «советского». Дата окончания 90-х несомненна — опять декабрь (1999 год), отставка Ельцина. То есть то ли 8 лет, то ли вообще 6. А «постдевяностые» длятся уже 16. То, что мы никак не можем перестать делить этот не такой уж большой кусок памяти, много и (неприятно) говорит о нашей способности к прямой рефлексии.
2) Что было самым важным в этом времени? Какие изменения оказались главными?
Важнее всего то, что мы так или иначе выжили — вообще-то классическая картина распада империи выглядит гораздо страшнее. Тут нельзя недооценивать значение конфликта 1993 года, который при ином исходе привел бы, конечно, не к «красному реваншу» и не к «коричневой чуме», а просто-напросто к распаду России и войне всех против всех. Не забудем и о кампании 1996 года, потому что реальная альтернатива тогда состояла не в том, «Ельцин или Зюганов», а в том, «выборы или переворот» (второй вариант активно продвигался группой Коржакова — Барсукова — Сосковца и в случае его реализации, опять же, привел бы страну к краху).
Но есть еще один аспект 90-х, как будто находящийся в «слепом пятне» и у ненавистников эпохи, и у ее апологетов. И те, и другие сходятся в том, что 90-е были временем разрушения — для одних губительного, для других целительного. Но ведь 90-е были еще и временем грандиозного созидания. Все институциональные конструкции, на которых до сих пор худо-бедно держится российская экономика и российская политика, созданы именно тогда. Ведь никто же не знал, что такое настоящий Центральный банк и как он должен работать; что такое Конституция, что такое президентство; что такое правительство; что такое валютная биржа; что такое торговые сети, etc. Тем не менее все это возникло и хоть как-то заработало. Созиданием занимались и многажды проклятые «региональные бароны», в целом удержавшие на своих территориях элементарный социальный порядок; и рядовые граждане, мучительно изобретавшие новые тактики и практики выживания — в большинстве своем успешные или, по крайней мере, не провальные. Тем, кто сегодня плюет в 90-е, стоило бы об этом задуматься. Впрочем, и тем, кто их защищает, тоже.
3) Как события 90-х влияют на современную Россию?
События влиять не умеют — они уже состоялись. Влияют люди, у которых осталась память (нередко травматическая) о тех событиях. Люди разные, и память у них разная, и травмы тоже разные. С травмами можно и нужно работать (первое условие успеха такой работы — честность перед собой и другими). А вот снова и снова воспроизводить былые травмы, без конца прокручивать их, как будто в дурном сне, вредно. Самое же вредное то, что сплошь и рядом в публичном пространстве воспроизводятся даже не сами реальные травмы, а фальсифицированные, искаженные воспоминания о них (нередко и просто вранье). Это безумие. Его надо прекратить.
4) Какими были ваши личные девяностые?
Все 90-е годы я работал школьным учителем, параллельно занимаясь наукой. И жил так, как жили в то время школьные учителя. А еще я был молод.
Виктор Шнирельман, доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института этнологии и антропологии Российской академии наук:
1) Почему именно сегодня так часто вспоминают 90-е годы?
Это был очень противоречивый и неоднозначный период в истории России, который взорвал Россию, обнаружив дремавшие силы, вырвавшиеся на свободу и обнаружившие свое неожиданную мощь. Сегодня это вспоминается как безусловное потрясение, взмутившее сформировавшееся в 1970–1980-х годах болото. Но вспоминается очень по-разному: для одних — это период долгожданной свободы, открывший массу перспектив для творчества и карьеры, для других — покушение на общественный и политический порядок; для одних — приход демократии, сломавшей прежние идеологические тиски и создавшей условия для становления гражданского общества, для других — разгул дикого капитализма, обрекшего значительную часть общества на утрату прежнего стабильного существования и нищету. И все это, разумеется, вспоминается в сравнении с современным режимом.
2) Что было самым важным в этом времени? Какие изменения оказались главными?
Во-первых, падение идеологических шор и приход демократии (хотя и в очень своеобразной форме). Во-вторых, открытость миру, поток новой информации, возможность напрямую, без посредников познакомиться с различными моделями мира, вырабатывая свое собственное отношение к происходящим событиям, получение возможности собственного выбора своего пути, а с этим ощущение ответственности за свою собственную судьбу. Думаю, это главное, что уже трудно изменить. Правда, не все справляются с этим вызовом.
3) Как события 90-х влияют на современную Россию?
Безусловно, дикий капитализм 90-х, разгул преступности, войны (межэтнические конфликты и чеченская война), положившие начало массовым миграциям, — все это сегодня воспринимается как негатив, требующий «наведения порядка» и «поддержания порядка». Все это, на мой взгляд, влияет на массовые настроения, фиксирующиеся социологами.
В то же время информационная революция и падение идеократического режима создают климат идейного плюрализма, позволяющего молодым людям вырабатывать свою собственную критическую позицию и становиться ответственными членами общества.
4) Какими были ваши личные девяностые?
Так случилось, что в этот период я оказался не связанным прежними обязательствами. Это позволило мне много путешествовать по миру, открыть для себя новую научную проблематику, выработать свой собственный подход к ее изучению и собрать большой массив фактических данных. Результатом и стали несколько десятков книг (не говоря уже о сотнях статей и докладов), о чем в предшествующий период нельзя было и помыслить.
Тамара Эйдельман, историк, преподаватель истории московской гимназии № 1567, заслуженный учитель России:
1) Почему именно сегодня так часто вспоминают 90-е годы?
Власть явно пытается скомпрометировать 90-е, закрепить в сознании людей картину «лихих 90-х» и противопоставить их нынешней «стабильности». Внушить людям, что, несмотря на все ужасы нынешней России, здесь жить хорошо, потому что нет того хаоса, который существовал в 90-е. Таким образом можно забыть, что 90-е были временем свободы, временем, когда государство не душило людей так, как оно делает это сейчас.
2) Что было самым важным в этом времени? Какие изменения оказались главными?
Думаю, во-первых, переход к рыночной экономике. Все плюсы и минусы избранного тогда пути повлияли на нашу сегодняшнюю жизнь. И еще появление поколения, которое не помнит советскую власть. Это породило, с одной стороны, большое количество людей, которые не были затронуты фальшью предыдущего периода, а с другой — не меньшее (а, может быть, и большее) количество тех, кто теперь идеализирует прошедшее.
3) Как события 90-х влияют на современную Россию?
Думаю, прежде всего то, что НЕ БЫЛО сделано. Главная трагедия современной России, на мой взгляд, заключается в том, что Ельцин не сумел провести люстрацию и мы не избавились от власти секретных служб.
4) Какими были ваши личные девяностые?
Упоительным временем свободы, развития, надежд.
Гасан Гусейнов, доктор филологических наук, профессор НИУ ВШЭ:
1) Почему именно сегодня так часто вспоминают 90-е годы?
Вспоминают то, что сильно отличается от нынешнего состояния, хоть и было совсем недавно. Так вот, 1990-е, хоть и были недавно, резко отличаются от нынешнего состояния общества.
2) Что было самым важным в этом времени? Какие изменения оказались главными?
Для людей моего поколения главным было появление новых возможностей, сопряженных с огромным риском для жизни. Например, ни в какую другую эпоху в моем окружении не гибло столько людей — на политической, экономической арене.
3) Как события 90-х влияют на современную Россию?
Они требуют более глубокого анализа, чем сегодняшняя Россия могла бы обеспечить. Критически важная часть мыслящего общества покинула Россию, к сожалению. Часть интеллектуально и душевно опустилась, признав политическое поражение. Вся надежда на новое поколение, которое только подрастает. Все это — влияние 1990-х.
4) Какими были ваши личные девяностые?
На этот вопрос коротко не ответишь. Это было время запоздалого познания. В 36–40 лет мне пришлось добирать то, что прошло мимо меня в 20–35. У Теофраста описано явление «опсиматии».
Михаил Ямпольский, доктор искусствоведения, профессор Нью-Йоркского университета:
1) Почему именно сегодня так часто вспоминают 90-е годы?
На этот вопрос есть много разных ответов. Для одних — это молодость, для других — свобода. В более общем смысле 90-е выступают как исток современной России, в том числе и как тот исток, в котором содержался нереализованный, к сожалению, потенциал или, увы, реализованный. История всегда ищет смысл, соотнося события с неким истоком, полагая, что развитие детерминировано причинами, которые его определяют из прошлого. Хотя, конечно, развитие прежде всего происходит под воздействием множества актуальных «причин», а не истока. Попытки понять, что же и когда пошло не так, неотвратимо толкают к 90-м. Вторая важная для меня причина возвращаться вспять к этому периоду связана с переживанием неслыханного энтузиазма, сопровождающего всякую революцию. Кант когда-то заметил, что энтузиазм революции может быть важнее, чем ее «события». Это был мощный аффект участия в истории, который полностью исчез, заместившись индифферентным ощущением своего неучастия.
2) Что было самым важным в этом времени? Какие изменения оказались главными?
Самым важным для меня было возникновение гражданского самосознания, чувства причастности к судьбе своей страны и ответственности за нее. Власть в это время лишается харизматической ауры и обнаруживает свою слабость и нищету. Происходит переосмысление отношений власти и человека. Человек перестает быть привычным для России рабом. Все это имело мощную эмоциональную окраску. Опыт свободы и достоинства оказывается воплощенным. С другой стороны, именно в это время в России успешно складываются те криминальные структуры, которые правят страной и сегодня.
3) Как события 90-х влияют на современную Россию?
Можно, конечно, назвать путч, расстрел парламента, распад СССР, запрещение КПСС и отказ от радикальной десоветизации как центральные события. Для меня важнее иное. 90-е дали мощный аффективный заряд, но так и не построили необходимые для функционирования демократии институции. Все осталось поэтому на уровне порывов. Пользу для себя извлекли в основном криминальные структуры, которые, в отличие от демократических институтов, сложились в относительно эффективно действующую систему. Благие намерения обыкновенно в России остаются «порывами», а криминальные структуры отливаются в реальность.
4) Какими были ваши личные девяностые?
В 1991 году, сразу после путча я на год уехал в США писать книгу, а потом получил там работу. 90-е для меня — это тяжелый и увлекательный период адаптации к совершенно иным условиям жизни и к иным способам отношения к реальности (в том числе и в профессиональной сфере). Было трудно, но очень интересно, как и многим людям этого времени.
Кирилл Кобрин, кандидат исторических наук, член редколлегии журнала «Неприкосновенный запас»:
1) Почему именно сегодня так часто вспоминают 90-е годы?
Происходящее сегодня с российским обществом и государством есть вполне закономерное завершение 1990-х. Девяностые, говоря высоким слогом, начало «постсоветского проекта» в России и еще нескольких бывших советских республиках. Нынешняя деградация (а я иначе не могу назвать нынешнее состояние дел) демонстрирует окончательный провал этого проекта — с идеологической, социальной и даже культурной точки зрения. В 1990-е обществу был предложен определенный образ будущего. Если выразить его самым простым образом, то он заключался в идее «зажить по-человечески, как люди», что значило «как на Западе». Но для этого нужно было изменить сознание — частное и общественное, пересмотреть систему ценностей, мировоззрение и проч. Несмотря на то что люди, «продвигавшие» подобный образ будущего, занимали ключевые позиции в медиа, культуре, экономике и даже политике (пусть их «демократические», «западнические» сантименты часто были инстинктивными и неотрефлексированными), несмотря на то что этот круг идей был «мейнстримом», ровным счетом никакого воздействия на общественное мнение это не оказало. Нынешняя ностальгия по 1990-м у части общества — сожаление об упущенных возможностях, воспоминания о блестящем начале проигранной кампании.
2) Что было самым важным в этом времени? Какие изменения оказались главными?
Главным было то, что жителя РФ наконец-то оставили в покое. Ненадолго, конечно, но тем не менее. Многие, будучи предоставленными самим себе, выказали незаурядную сметку и способности, прежде всего в экономической сфере. В этом была и сила, и слабость 1990-х. Хозяйственное поведение, бытовые привычки, кое-что другое поменялось радикально, но общественное сознание, система социальных ценностей, представлений о прошлом и так далее — нет. В этой пропасти между новым и старым, которая разверзлась в сознании почти каждого жителя РФ, и зародился новый режим. Забавно, что процесс «термидора» начался тоже в 1990-е, с идиотской моды на все советское, с этого слободского постмодернизма «Старых песен о главном».
3) Как события 90-х влияют на современную Россию?
См. ответ на пункт первый. Реальность нынешнего жителя РФ сконструирована из позднесоветской поп-культуры, этого главного — собственно, почти единственного, оказавшегося актуальным — наследия брежневского времени. Заметьте, что даже эти православно-монархические реконструкторы, вроде небезызвестного Стрелкова-Гиркина, играются в белых офицеров из советских фильмов про неуловимых мстителей и адъютанта его превосходительства. Все это началось в девяностые — и началось с неприятного осознания того, что у «нас» не получается сочинить, придумать, сделать что-то свое. Проще играться в уютно пахнущие докторской колбасой советские игрушки.
4) Какими были ваши личные девяностые?
Тяжелые — нужно было физически выжить, работая в провинциальном вузе. Интересные — очень много прочитано в то время, многое продумано, кое-что написано. Смешные — пришлось же наблюдать ужимки этих забавных людей в малиновых пиджаках. Страшные — война в Чечне, которую я не могу простить убийцам с обеих сторон.
Александр Чудинов, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института всеобщей истории РАН:
1) Почему именно сегодня так часто вспоминают 90-е годы?
Во Франции 20-х годов XIX века люди, пережившие Французскую революцию, хранили о ней самые тягостные воспоминания. Однако входившее в жизнь новое поколение не имело личного опыта жизни в «эпоху перемен». Чтобы обеспечить поддержку «принципам 1789 года» со стороны молодежи, либеральные историки эпохи Реставрации, очень талантливые и тоже молодые, сконструировали такой образ Революции, который должен был вытеснить негативные воспоминания о ней из исторической памяти нации. Это им удалось. Их интерпретация определила трактовку Французской революции на полтора с лишним столетия, и только во второй половине ХХ века историки признали ее мифом. В наши дни создание «золотой легенды» о 90-х выглядит таким же мифотворчеством, рассчитанным на неосведомленность юных.
2) Что было самым важным в этом времени? Какие изменения оказались главными?
Самым важным считаю падение «железного занавеса». Открывшись миру и непосредственно соприкоснувшись с ним, мы обрели возможность через сравнение оценивать достоинства и недостатки того, что сами имеем. Живя в закрытом обществе, мы верили в существование «земного рая» где-то вовне. Дабы проверить это, мы, вместо того чтобы выглянуть за дверь, в щепки разнесли собственный дом и лишь тогда убедились: «рая» нет нигде, а есть просто другая жизнь со своими заботами и проблемами. Тысячелетнего царства на земле в ближайшее время не предвидится, а потому надо возделывать собственный сад, терпеливо выпалывая сорняки. Избавление от иллюзий, на мой взгляд, главное достижение 90-х.
3) Как события 90-х влияют на современную Россию?
Мне кажется, на большинстве из тех, кто во взрослом возрасте прошел через 90-е, лежит неизгладимый отпечаток тяжелого, унизительного опыта выживания изо дня в день, когда люди самых необходимых обществу профессий оказались со своими семьями ввергнуты в настоящую нищету. Эта болезненная прививка обеспечила нашему поколению иммунитет от радикальных перемен, думаю, на всю жизнь.
4) Какими были ваши личные девяностые?
В 1990 году из-за моего выступления о революциях на международном конгрессе советское академическое начальство зачислило меня в «идеологические враги». В августе 91-го я пошел к Белому дому, так как победа ГКЧП, помимо прочего, была лично для меня чревата как минимум изгнанием из профессии. Однако затем я оказался среди того большинства перестроечной интеллигенции, которое перемены 90-х поставили на грань выживания. В науке удалось удержаться лишь благодаря интеграции в систему международного сотрудничества. К счастью, государство тогда, в отличие от советских времен, перестало вмешиваться в содержание исторических исследований и регламентировать связи с зарубежными коллегами. Пользуясь с тех пор абсолютной свободой научного творчества, считаю ее одним из немногих бесспорных достижений 90-х.
Смотрите также (и читайте текстовую версию):