Павел Руминов: После фильма про рак не так страшно снимать о расставании

СДавай сразу с места в карьер. Это история про твой личный опыт расставания с девушкой? Как так получилось, что этот опыт превратился в фильм «Статус: свободен»?

Мой личный опыт скоро можно будет увидеть в фильме «Машина любви» (см. список самых ожидаемых фильмов года по версии «Сноб». — Прим. ред.). Это лирический порнофильм, где мы с моей девушкой играем самих себя (Павла и Наталью Анисимову уже сейчас можно увидеть на нашем сайте в комедии «Про любовь — 2» — Прим. ред.). А «Статус» — это нормальный фильм. Он хоть и про расставание, но на самом деле мы хотели создать фильм для свиданий. Я много лет очень хотел сделать ромком. Но по-своему. И в итоге я задолбал высшие силы, и они послали мне Сергея Ливнева, который вместе с Даней Козловским запустил эту затею. Но, конечно, в моей жизни были эпические расставания, которые вдохновили на «Статус». Однажды я даже снял об этом видео. И, как ветеран расставаний, я хотел поиграть с этой темой. Сделать русский break-up movie. После фильма про рак не так страшно было подключиться к этой страшной теме.

СКак появился Козловский? Ты ему сказал, что он будет играть тебя?

Он же микс Кэри Гранта и 12-летнего мальчишки. Ни один режиссер в этой стране не найдет более крутого актера для такой роли.

СМне на премьере сидящий рядом товарищ заметил, вообще все актеры в этом фильме немного играют тебя. Есть такой момент?

Нет, конечно. Я болею за «Наполи» со времен Марадоны и смотрю сейчас только корейские фильмы. Разве герои на экране такие? К тому же никто из них не говорит о сексе втроем — ничего общего со мной. Эти персонажи — дети страстной любви между моим воображением и талантом наших актеров. Никто никого не играет.

СРаз заговорили про исполнителя главной роли, расскажи заодно и про двух других исполнителей главных ролей — Лизу Боярскую и Владимира Селезнева. Они у тебя все из Петербурга и так или иначе друг друга лично хорошо знают. Для тебя это закадровое знакомство было важно?

Да, конечно. Они вообще термоядерное трио: Козловский, Боярская и Селезнев. Они вместе работают в знаменитом театре Льва Додина. У них есть класс, сыгранность. Они как Месси, Неймар и Суарес в «Барселоне». Все было понятно сразу, и мы больше никого не искали. Зачем вам сидеть и думать, кто лучше Неймара на этой позиции сыграет? Зачем тратить энергию на сомнения и размышления? Лучше просто наслаждаться игрой. Что я и делал. Лиза для меня была как молодая Мишель Пфайффер. А в Володе Селезневе есть что-то от основательных, мощных английских актеров прошлого. По духу он просто какой-то современный Джеймс Мейсон.

СЕще от кого-то уже успел услышать, что актеры у тебя играют тут не очень правдоподобно. А это ведь определенный вид комедии с определенной степенью условности в кадре. В Some Like It Hot (в России фильм известен как «В джазе только девушки». — Прим. ред.) игра актеров тоже, скажем, специфичная.

Играют именно так, как принято в этом жанре. Я поклонник Билли Уайлдера и этого не скрываю. А в сравнении с Some Like It Hot у нас все, конечно, более приземленно сыграно. Морской конек тоже нереалистично выглядит в сравнении с моим котом. Но они оба часть жизни. Это просто такое кино.

СКогда писал этот фильм, ориентировался на какие-то образцы жанра? У тебя так получилось и одновременно по-своему все сделать, и разным любимым фильмам подмигнуть. Потому что тут можно и про «Энни Холл» вспомнить, и про то, что Джудд Апатов последние годы делает.

Да, я люблю Апатова. И хотел бы в этом направлении продолжать. Уже лежит готовый сценарий романтической комедии, где мой внутренний Апатов проявится во всей красе. Не знаю про Вуди Аллена. Скорее, он у нас в «Машине любви». Но вообще я столько всего смотрел, что просто уже пишу и не думаю о цитатах. Они ведь разрушают поток, заставляют отвлекаться на то, что автор демонстрирует свой ум. Я достаточно это делал и утомил сам себя. Намного приятней и интересней просто учиться рассказывать истории, не показывать ум, а использовать его. Вот у моего сына есть огромная коробка с лего. Но он же не кричит каждый день: «Смотрите, какое у меня классное лего!» Он что-то из него строит. Поэтому на прямые цитаты у меня фильтр стоит. Они тормозят историю. Конечно, там все равно до фига всяких мотивов и влияний. Но, как ни странно, больше всего на «Статус» повлияли современные корейские жанровые фильмы. Я смотрю их без перерыва. «Человек, который был Суперменом», «Кто-то особенный», «Тайное руководство по управлению мужчинами», «Какие на тебе трусики?», Ditto, «Грустный фильм»... Вот это по-настоящему меня заводит. В сравнении с крутым корейским фильмом «Джеймс Бонд» смотрится как трансляция заседания правительства. Я развращен корейцами, их выдумкой, азартом, наглостью в обращении с жанровыми штампами. И в новом фильме «Дизлайк» будет еще больше корейского влияния. Я взял жанр слэшера и представил, что бы сделал с ним корейский режиссер-дебютант. И, похоже, получается очень интересно. Во всяком случае, мне очень интересно это сейчас монтировать.

СКак писались шутки и стэндапы? Ты их проверял на ком-нибудь или шел ва-банк? Не все шутки потом ведь выстреливают, надо иметь определенную мышечную массу для этого и хорошо знать свою аудиторию.

Я выступал сам. Три или четыре раза, с сольной программой. Все это через себя пропустил, весь процесс — от полного ступора и отчаяния до адреналина в конце выступления. Но все шутки и не должны выстреливать. Это против физических законов природы. И к тому же мне 41 год уже. Мозг меня не терроризирует больше всеми этими гамлетовскими вопросами: «Понравится или не понравится?» Мы же артисты, а не террористы. Зачем ходить с такими страшными и напряженными лицами перед выступлением?

ССамые, пожалуй, трогательные моменты в фильме — с твоим сыном Милошем. Это сцены воспоминаний и снов, связанные с детством главного героя. Это же твой личный опыт тут показан?

Да, это особенные сцены. Немного Гондри, Будды и удивительная мудрость Милоша. Его невинность и чистота. Мы специально сделали эти сцены такими короткими, мимолетными, чтобы создать этот щемящий эффект. Да, там есть какая-то магия. Что-то схвачено. Какой-то там есть кислород.

СРасскажи, как работалось со своим собственным ребенком? Это ведь как девушку свою снимать, что ты здесь тоже сделал, только ставки еще выше?

Снимать свою девушку — очень правильная идея. Секс же помогает лучше понять ее, написать более точные реплики. Наташа — очень талантливая актриса, новая Мерилин Монро! К тому же она со мной смотрит эти корейские фильмы и ей объяснять ничего не надо. А Милош вообще стал откровением для меня. Мы ведь не живем вместе. Я живу рядом, и мы все время видимся, но все-таки. Поэтому в плане контакта с ним фильм подарил мне незабываемый, нежный, трогательный опыт. Я надеюсь, что «Статус» для кого-то тоже станет незабываемым опытом. Фильмы все еще могут это делать время от времени.

СТвой грядущий проект «Дизлайк» — упражнение в хорроре. Когда мы вскользь об этом фильме говорили, ты обратил внимание на конфликт, скажем так, между «высоким» кино и «низким». Как ты для себя его разрешил?

Этот конфликт сам собой разрешился с наступлением сорока лет. Как многие другие конфликты. Плюс помог Милош. Когда я спросил его, нужно ли тратить время на фильм ужасов, он на меня так посмотрел, что мне стало стыдно из-за своего вопроса. А потом он сказал: «Не просто фильм ужасов надо делать, а целую франшизу. Франшиза — это прикольно». Мне кажется, «Дизлайк» хорошее название для дурацкой, хипповой франшизы. И хотя это кино вообще без претензий, для меня в этом есть что-то священное — дух видеосалона. Именно там я испытал опыт настоящего духовного пробуждения. На фильме «Нечто» Джона Карпентера. А вместо Будды был Курт Расселл. Кстати, Милош сказал, что если дела пойдут хорошо, он поставит сам пятую или шестую часть.С