Взлет и падение самооценки

Хотя психологи пользуются термином «самооценка» с незапамятных времен, он стал безумно популярным среди педагогов, психологов и публики лет пятьдесят назад в теплом климате гуманистической психологии. Один из отцов-основателей этого направления, Карл Роджерс, проповедовал «безусловное позитивное отношение» к человеку. Если ребенка любят и принимают ни за что, он способен быть собой и не бояться неудач. Если же его любили «при условии, что» он слушается, моет руки и не ковыряет в носу, ребенок обречен стать «неаутентичным» существом. Если, конечно, не обратится к психотерапевту гуманистического направления, который даст ему опыт того «безусловного принятия», которого его лишили родители.

На этом фоне в 1969 году вышла знаменитая статья психотерапевта Натаниэла Брэндена «Психология самооценки», где последняя подавалась как «ключ к успешной жизни» — то есть такая прекрасная вещь, которой чем у тебя больше, тем всем лучше (хотя позже сам Брэнден высказывал сомнения на этот счет). Возможно, эта идея осталась бы лежать в гетто для специалистов, если бы ее тут же не взяли на вооружение политики. В ней увидели «социальную вакцину», которая защитит общество от болезней (например, преступности) и сделает всех счастливыми. Потому на это не жалели денег: в 1970-х Калифорния стала тратить сотни тысяч долларов на программы повышения самооценки, а за ней последовала вся Америка.

Это был великий социальный эксперимент. Учителя разучились критиковать и стали непрерывно хвалить детей, а дети стали думать о себе по-другому.

Результаты сенсационные: в 1950-х «значимой личностью» считало себя 12% подростков, а тридцать лет спустя таких стало 80%.

И все стали счастливее? Многие в этом сомневаются.

Грехи измерения

Науки о человеке — сложная вещь. Тут всегда есть такой парадокс: чем ты ближе к точным наукам, тем меньше интересного узнаешь о собственно человеке. Чистые науки должны оперировать объективными вещами, которые можно измерить. И вот беда: измерению поддаются не самые интересные вещи, а самые интересные — скажем, любовь, смысл, достоинство и т.д. — плохо измеряются и не слишком объективны. Скажем, легко изучить в цифрах половой акт, но любовь почти невозможно. И если я где-то прочитаю, что под действием фактора Y любовь повысилась на 50%, я захочу узнать, как именно ее измеряли. Тем не менее, такова психология — и другой она быть не сможет.

«Самооценка» — яркий пример смеси точного и неточного. У термина есть разные определения, но все они сводятся примерно к тому, что это субъективная оценка человеком своей ценности. Есть около 200 методик ее измерения, но все они работают на основе субъективных ответов. Например, испытуемому предлагают отметить свое положение на оси между двумя полюсами «умный — глупый», «красивый — уродливый» и т.п. Иные скептики говорят: так мы просто измеряем готовность людей позитивно отзываться о себе, которая повышается при амбициозном или агрессивном стиле подачи себя. Например, когда мы пишем свое резюме, все мы знаем, что надо продемонстрировать высокую самооценку.

И даже если самооценка поддается измерению, возникает еще одна проблема, когда мы стремимся показать ее благотворное влияние на что-либо. Скажем, исследователь находит, что у хороших учеников в среднем самооценка выше, а при депрессии она ниже. Это еще не значит, что самооценка тут причина, а не следствие. Быть может, успех повышает самооценку, а депрессия — наоборот.

Кроме того, не доказано, что направленные на повышение самооценки программы и действия терапевтов вообще работают. Скажем, в калифорнийских школах детей хвалили ни за что, они носили значки «Я — особенный!» и им аплодировали по любому поводу. А популярные психологи предлагают встать перед зеркалом и объясняться в любви к себе. Так вот, эмпирические доказательства того, что так можно повысить самооценку, практически отсутствуют. Некоторые же исследования показали, что когда людей хвалят за то, чего они не делали, это скорее мешает им жить лучше. 

Результаты отсутствуют

Итак, проповедники «самооценки» ожидали, что она спасет мир, породит успешных и социальных людей. И поскольку на повышение самооценки тратились реальные деньги, было проведено множество исследований эффекта этих программ. Оказалось, что исследования не говорят почти ничего в пользу повышения самооценки. Это признают даже рьяные защитники «самооценки», которые выносят такой вердикт: «Данные о связи между самооценкой и ожидаемыми последствиями ее повышения нечеткие, малозначимые или отсутствуют».

Например, не удалось показать, что самооценка как-то связана с подростковой беременностью, плохим обращением с детьми, употреблением алкоголя и наркотиков. А некоторые исследования, наоборот, показали, что у преступников и наркоманов самооценка выше среднего. В общем, можно понять, что подросток, вступивший в «эффективную» банду, повысит самооценку. Столь же неубедительны данные о связи самооценки с академической успеваемостью и с умением добиваться успеха. В конце концов, заниженная самооценка тоже может заставить человека шевелиться и чего-то достигать.

На этом движение «за самооценку» в школах тихо умерло. Но в популярном сознании вера в ее спасительность осталась.

Авторы одного масштабнейшего исследования на эту тему приходят к такому заключению: лишь две вещи убедительно связаны с высокой самооценкой. Это, во-первых, инициатива, готовность отстаивать свои убеждения, рисковать, делать новое. Что вполне распространяется и на «антисоциальные» вещи — скажем, подросток с повышенной самооценкой смелее попробует сигареты, травку и секс, не слушая разговоры об опасностях, а взрослый может, игнорируя всех и вся, тратить деньги и силы на борьбу за невозможное дело.

Во-вторых, есть убедительная связь самооценки со «счастьем», с хорошими чувствами относительно себя. Любопытно: самая сильная корреляция наблюдается с самым необъективным показателем, а как только есть критерии объективности, значимость самооценки исчезает. Тот самый парадокс точного и неточного. 

Избавьте меня от высокой самооценки

Допустим, самооценка все же существует и ее можно повысить. Нужно ли ее тогда повышать? Ладно, пускай она не влияет на успех и хорошее поведение — но, в конце концов, доказано, что она сопряжена со «счастьем». Разве этого не достаточно?

В ответ я могу только лишь опираться на свои необъективные предрассудки. Во-первых, как и многие другие психологические ценности, это вполне культурная конструкция. Она пахнет американистым оптимизмом из серии «как завоевать друзей», «я — ОК», «позитивного мышления» и улыбки. В самом деле, в Японии и Китае, например, самооценка ниже, чем у западного человека, — просто в силу того, что в тамошней культуре не принято так себя подавать. А я (хотя вряд ли я репрезентативный россиянин), оказавшись в ситуации, когда меня хвалят ни за что и мне хлопают, чувствую себя дураком из-за участия в подобных глупостях (что, наверное, снижает мою самооценку, если она у меня вообще есть).

Далее, это ценности для среднего класса в надежной западной стране, где нужно сохранять статус-кво. «Денег нет, но вы повышайте самооценку» — не звучит. Хотя бы потому, что взрослый повышает ее только в кабинете психотерапевта в обмен на немалые деньги. Именно сытый и надежно устроенный человек пойдет к терапевту приобрести психологический товар, который поможет ему еще лучше ладить с миром и поддерживать консюмеризм.

Вера в самооценку отражает крайний индивидуализм. Это гностический фокус на моем самочувствии. Да, эти заклинания: «Я особенный, я важен, я чувствую, я сгораю от любви к себе…» — отражают важнейшую и реальную потребность человека, желание значить. Но предлагаемый ответ на эту потребность — какая-то печальная психологическая мастурбация перед зеркалом.

Некоторые считают, что растущий нарциссизм (в психиатрическом смысле) связан с любовью к самооценкам и себе. Не знаю. В лучшем случае это создает амбициозных людей, которые не замечают других и разрушают отношения. Какой, в конце концов, была самооценка у Сталина или Гитлера? Скромно предположу: выше среднего. Это инициативные и успешные люди, а Гитлер к тому же повышал расовую самооценку соотечественников. Я не уверен, что хочу жить среди людей, страдающих повышенной самооценкой.

Я не хочу повышать и свою самооценку. Тут бы нужно что-то еще, более уравновешенное. Жить полноценной жизнью так, чтобы моя самооценка была мне до лампочки. Примерно так.