Стрелы гнева. Как не срываться на детях

Передо мной на эскалаторе женщина за сорок и девочка лет пяти, интеллигентного вида ребенок, с хорошими глазами, чуть полноватая и очень, очень застывшая, съежившаяся под натиском мамы (это, очевидно, мама). Нависнув над девочкой, женщина без перерыва гневно ей что-то выговаривает, вдалбливает в лоб ребенка стрелы гнева. Мы выходим на перрон, женщина, распалившись, расстреливает дочь упреками в упор. Лицо девочки от волнения становится пунцовым, видеть это совсем невыносимо. Но что можно сделать? Дело семейное... Знакомая картина?

Казалось бы, бить детей — куда уж хуже. Но раз за разом я встречаю мам и бабушек (!), которые — нет, не бьют малышек, им это и в голову не придет. Просто тихо, но внятно говорят про своих детей гадости. В присутствии этих самых детей, в актуальном третьем лице единственного числа (которое обозначает, что «действие совершается лицом или предметом, которое не принимает участия в речевом акте»).

Сокрушаясь и недоумевая — надо же, какой моветон с моим чадом-то случается. И, очевидно, с самыми благими намерениями. Но присутствовать при этом ничуть не легче, чем при самом махровом рукоприкладстве.

Почему, зачем самые близкие люди так охотно обижают, мучают своих детей, таких уязвимых, совершенно перед ними беззащитных? Что тому причиной? Психологическое выгорание молодых родителей? Аффект, застилающий рассудок? Нарушенная коммуникация, деструктивные паттерны большой семьи или роковое семейное послание?

[blockquote]В бразильском Сан-Паулу, где телехроника полна кадров уличных разбоев, мы наблюдали, как девушка, присев на корточки, уговаривала своего французского бульдога перейти дорогу[/blockquote]

Нет. Просто потому что как бы можно.

Наши дети — это зачастую единственные люди на свете, которых мы можем ругать, унижать (пусть не всегда отдавая себе в этом отчет), даже бить совершенно безнаказанно. Они не могут дать сдачи. За них, в подавляющем большинстве случаев, абсолютно некому вступиться, особенно здесь. А еще дети очень зависимы от родителей — психологически, материально.

Потому и бьют.

Хотя такое решение проблем в детско-родительских отношениях, как выпороть, на самом деле и по логичности, и по человечности аналогично эвристическому «нет ручек — нет конфеток». Да, ведь для того, чтобы, например, щенок перестал запрыгивать на кровать, ему же не выдергивают лапы?..

Кстати, про щенков. Куда уж наглядней.

В бразильском Сан-Паулу, где телехроника полна кадров уличных разбоев, мы наблюдали, как девушка, присев на корточки, несколько минут терпеливо пыталась уговорить французского бульдога, которого она выгуливала на поводке, перейти дорогу. Бульдог упирался, ему вообще хотелось в кафе на углу. Девушка так и не нашла нужных слов, и ей пришлось возвращаться с упрямым псом той же дорогой.

Я уже не говорю про собак на Манхэттене с их феноменальным чувством собственного достоинства и духом противоречия, но и там собак выгуливают, и умудряются с ними оказываться там, где нужно (пусть не кратчайшим путем).

Не применяя силы рук и голоса. Просто потому что так не принято. Нельзя.

А здесь с детьми — можно. Не потому, что по-другому никак. Просто потому, что так привычней. Так проще. «Ничего, вон, мы выросли. И наши вырастут, никуда не денутся».

[blockquote]Когда вы почувствуете, что собираетесь накричать на ребенка, просто «замедлитесь» и отметьте свои телесные ощущения: как стиснуты ваши зубы, сжаты кулаки, как напряжены плечи или горит лицо[/blockquote]

Это точно. Никуда не денутся.

И все-таки почему? «Не мы такие — жизнь такая?» Как практикующий психолог, могу предложить родителям простой тест.

Когда вы в очередной раз почувствуете, что собираетесь накричать на ребенка, влепить ему подзатыльник, шлепнуть, просто «замедлитесь» и отметьте свои телесные ощущения: как стиснуты ваши зубы, сжаты кулаки, как напряжены плечи или горит лицо (у каждого могут быть свои телесные симптомы «проваливания» в агрессию).

Вы можете обнаружить, что сила ваших отрицательных эмоций, эмоциональный накал совсем не соответствуют ситуации и адресату. Разве ваш родной ребенок своим поступком — пусть и не самым разумным поступком — действительно мог вызывать настолько сильную злобу? Такую агрессию? Очевидно, что сила переживаемого вами аффекта не соответствует обстоятельствам.

Но вы же устали, вы измотаны множеством дел и обязанностей, и непослушание, даже просто нерасторопность вашего ребенка становится последней каплей, переполняющей чашу терпения.

Вполне может быть, что все так и есть. Но что получается: причины ваших расстройств могут быть на службе, в семье, где угодно. А сомнительный приоритет быть «последней каплей» неизменно достается ребенку. Потому что с ним «можно себе позволить».

Что же делать? Срочно улыбаться изо всех сил, вопить «ЛЮБОВЬ!» и беспрестанно душить дитя объятиями? Нет. В таком случае ребенок оказывается издерганным объектом взвинченной заботы.

В первую очередь нужно снизить накал, убавить пафос. Это не про ребенка, это нормальному ребенку не по силам.

Прекрасный педиатр и психолог Дональд Вудс Винникот ввел понятие «достаточно хорошая мать». Это мать, любящая своего ребенка, добросовестная и ответственная. Но признающая свое право на ошибку и умеющая свои ошибки исправлять. Именно такая (а вовсе не идеальная) мать нужна ребенку, с ней он может понять, что ошибаться — это нормально, и научиться над своими ошибками работать.

Совсем необязательно быть все время «светлым», позитивным и т. п.

[blockquote]Детей не стоит обижать хотя бы потому, что рядом с этими детьми вам предстоит доживать. Ваше старение может продлиться куда дольше, чем их годы детства. Какую нелюбимую кашу тогда они вам предложат?[/blockquote]

Ребенку нужны родители, у которых он может научиться, подсмотреть, впитать искусство спокойно и конструктивно решать возникающие в семье проблемы, вместе проживать сложные моменты и помогать друг другу. Жить в атмосфере любви и взаимной поддержки.

Ребенку важно, чтобы он получал от родителей конгруэнтные сообщения — чтобы то, ЧТО было сказано и КАК это было сказано, совпадало. Содержание, настроение, ваша эмоция. Неконгруэнтное поведение родителей может привести даже к психическим расстройствам у детей.

А для начала можно постараться не критиковать ребенка. Совсем. И тем более не говорить, что он плохой (неправильный, «таких детей не любят» и т. п.). Можно обсуждать только конкретный поступок ребенка: сейчас ты поступил не лучшим образом, в другой раз лучше сделать так-то.

И категорически не допускать, чтобы ребенка называли «плохим» бабушки и прочие родственники. Этим можно обрушить самооценку ребенка на долгие-долгие годы.

Это правило полезно применять и ко всем взрослым, в первую очередь к самому себе.

И еще. Детей не стоит обижать хотя бы потому, что рядом с этими детьми вам предстоит доживать. Ваше старение может продлиться куда дольше, чем их годы детства. Какую нелюбимую кашу тогда они вам предложат?

Такие хлопотные, порой колючие, ни обнять, ни чмокнуть, дети — это очень хрупкие и очень, очень важные люди в вашей жизни. Жесткая и суматошная современная жизнь часто прячет от нас эту истину, не оставляет ни сил, ни времени ее почувствовать. Как бы ребенку ни хотелось казаться или даже быть от вас независимым, между родителями и детьми есть очень прямая, очень близкая связь. В неумелых руках это может быть не прямой ход для поддержки и экстренной помощи, а очень жестокий способ достать до самого уязвимого.

Не делайте этого. Хотя бы потому, что это ход с двусторонним движением.

Загляните в эти прекрасные глаза. Поцелуйте любимый затылок. Почувствуйте тепло и вибрацию маленьких теплых рук. Замрите. Чувствуете? Это ваше тепло, ваша жизнь. Но тряхнешь посильнее — и потеряешь. Потушишь. Останется лишь уголек в руках да пепел в душе. Ни раздуть, ни отмыться.