Александр Верховский: Приговор Соколовскому. О ловле покемонов и защите чувств верующих

Статью об «оскорблении чувств верующих» ужесточили в июне 2013 года. С тех пор ее применяли не так уж и часто. В 2014-м был один приговор, в 2015-м — ни одного. А в 2016 году приговоров —  и довольно странных — было сразу несколько.

В Кировской области двое жителей города Сосновка повесили на православный поклонный крест самодельное чучело. Суд назначил по 230 часов обязательных работ каждому. Более известна история дагестанского спортсмена Саида Османова, который приехал в Калмыкию на соревнования, помочился на статую Будды и пнул ее в нос ногой. Видео этих действий он сам выложил в интернет. Османова обвинили не только в оскорблении чувств верующих, но и в возбуждении вражды (статья 282). Спортсмен получил два года условного срока. Это тот редкий случай, когда статья 148, кажется, была применена по существу. Но была ли необходимость в уголовном деле — вопрос. У нас уже есть статья в Административном кодексе, которая защищает чувства верующих, если действие совершено внутри или в непосредственной близости к культовым зданиям. Такие нормы есть в большинстве европейских стран.

[blockquote]Фактически государство собиралось наказать человека за гностическую ересь[/blockquote]

Проблема 148-й статьи Уголовного кодекса — в том, что у нее нет границ и ее можно применить к чему угодно. Это подтверждает история преподавателя Оренбургского государственного медуниверситета Сергея Лазарева. Он опубликовал статью (не свою) под названием «Злой Христос» с анализом древней византийской иконы Синайского монастыря Святой Екатерины. На ней у лика Христа есть две стороны: добрая и злая. Автор статьи пускается в рассуждения о двойственной природе Бога, цитирует гностиков того же времени. В статье нет никаких нападок на христианство — это просто такое доморощенное богословие, человек пытается изображать из себя раннесредневекового гностика. За публикацию в итоге осудили Лазарева, суд приговорил его к штрафу в 35 тысяч рублей, который не был выплачен по прошествии срока давности.

Очевидно, что 148-я статья была ужесточена из-за акции Pussy Riot. Это странный способ законотворчества, но он был мотивирован событиями, вызвавшими большую общественную дискуссию. В случае же Лазарева государство завело уголовное дело не из-за обиды или дебоша, а просто из-за богословской дискуссии. Теперь богословская полемика тоже может быть интерпретирована с точки зрения уголовного законодательства: фактически государство собиралось наказать человека за гностическую ересь. Не смогло только потому, что опоздало со сроками давности.

Один из последних известных приговоров —  анекдотический, но закончился реальным лишением свободы. Он был вынесен жителю Екатеринбурга Антону Симакову, который считал себя «магистром магии вуду». Он с помощью жертвоприношений пытался наслать проклятия на Порошенко и Яценюка. Зарезал петуха, окропил кровью какие-то предметы, произносил ритуальные тексты. Порошенко и Яценюк, как мы знаем, уцелели, а Симаков — нет: нашлись оскорбившиеся православные, которым не понравилось использование в этом ритуале распятия. Симаков, надо сказать, в отношении распятия негативных жестов не делал, напротив — использовал как «положительный инструментарий для магического обряда». Суд отправил его на принудительное лечение, признав невменяемым. Можно спорить с тем, как его действия интерпретировать, но состава 148 статьи в них точно не было.

Были еще дела, но они затухали, не добравшись до суда или за истечением сроков давности, как, например, дело блогера Виктора Краснова, спорившего с православными активистами в интернете. Статью используют, просто потому что она существует — от случая к случаю. Дело блогера Соколовского стало громким, как дело Pussy Riot, потому что он сам уже был популярен в сети. О менее известных обвиняемых по 148-й никто не пишет, хотя абсурда в них не меньше.

Когда статью ужесточили, была большая дискуссия, люди переживали, что ею будут злоупотреблять: какое слово попам ни скажи — тебя привлекут по уголовной статье. Оказалось, Пока все работает не совсем так. Но и 282-я статья — возбуждение ненависти или вражды — тоже поначалу применялась штучно, а потом практику применения очень расширили.

По своему содержанию 148-я не может существовать в светском государстве. Она точно не будет одинаково применяться для защиты любых религиозных чувств. Османова привлекли лишь потому, что он был в Калмыкии: пинай он Будду в регионе, где исповедуют другую религию, ему бы несомненно ничего не было. Так статья «об оскорблении чувств» превращается в потенциальный репрессирующий инструмент для оппонентов господствующих религиозных организаций. Пока инструмент используют мало, но если он будет использоваться шире — то именно для этого.

Такая ситуация не повысит симпатии даже верующих граждан к религиозным организациям. В теории звучит неплохо — защитить чувства верующих, — по крайней мере, это вопрос дискуссии. Но у подавляющего большинства людей, когда они узнают, какие в конце концов дела заводят по статье «об оскорблении чувств», за какие именно действия человека наказывают по Уголовному кодексу, это вызывает реакцию отторжения.

Насколько государство готово играть в эти игры, внося еще один фактор в поляризацию общества — вопрос. Такая политика строится не совсем осознанно. Статью ввели на волне утверждения традиционных ценностей, теперь она живет своей жизнью. Произойдут другие события, актуализирующие противостояние религиозного и светского, — и будет у нас не по четыре обвинительных приговора в год, а по 14 и больше.