Депутат Ярослав Нилов: Соколовский хотел славы — и он ее получил
Давайте представим, что сегодня блогер пришел в православный храм, а завтра отправится в мечеть. Тоже будет ловить там покемонов, что-то нецензурно говорить про ислам и верующих. Мы понимаем, какая может быть реакция. Мы понимаем, на что можно спровоцировать людей, верующих в Аллаха. Религиозная тема очень тонкая, очень щепетильная и деликатная. Мы видим мировые примеры того, как люди, чьи чувства задеты, могут отреагировать — вспомните Charlie Hebdo. С одной стороны — творческое проявление журналиста, с другой — жизнь невинных людей. Вы что выберете?
Я, как нормальный человек, считаю, что нужно сохранить жизнь людей и впредь не допускать провокационных проявлений, которые позволили бы преступникам возбудиться и совершить теракты.
Соколовского привлекли к ответственности не за «ловлю покемонов», пресса неправильно подает его дело. Екатеринбургская епархия подала заявление на Соколовского не после того, как он что-то сделал в храме, а после того, как он распространил видео с нецензурной бранью. Он сам себя разоблачил, когда сказал, что знает о законе и хочет продемонстрировать, как он работает (Соколовский, по его собственным словам, хотел проверить, правда ли за ловлю покемонов в церкви могут завести уголовное дело, как об этом рассказывали на телевидении. — Прим. ред.). Он жертва собственной провокации. Это как если бы автомобилист сказал: «Я не согласен, что на встречную полосу нельзя выезжать», — и выехал на нее.
[blockquote]Что срок условный — это хорошо, а что ему дали 3,5 года — перебор[/blockquote]
Не то, что Соколовский ловил покемонов в храме, стало основанием для его осуждения. Он осужден почти по 10 эпизодам. В частности, по 138-й статье: за незаконный оборот специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации. Не всем известно, что использование подобных устройств запрещено, но тем не менее незнание закона не освобождает от ответственности.
Что срок условный — это хорошо, а что ему дали 3,5 года — перебор. Хотя Соколовский хотел славы — и он ее получил.
Вообще же по 148-й статье были вынесены лишь единичные решения — и слава Богу. Как и абсолютное большинство статей Уголовного кодекса, 148-я статья носит сдерживающий характер. Из последних случаев, которые подпадали под этот закон, я помню случай дагестанского борца, который в Калмыкии осквернил статую Будды, помочившись на нее. Тем самым он вызвал серьезную негативную реакцию, и мы понимаем, чем это все могло закончиться: приехали верующие и хотели расправиться с борцом.
У нас в УК много статей, у которых юридическая природа неопределенная. Например, статья за истязание. Что такое истязание? Это причинение внутренних страданий. Как здесь измерить? Не можем же мы изобрести такой прибор. Поэтому статья 148 предполагает наказание не за оскорбление чувств, а за публичные действия, выраженные в неприличной форме и совершенные с целью оскорбления. Необходимо установить, был ли умысел. Кроме того, оскорбление имеет юридическое определение, не бытовое — за него предусмотрена ответственность. Оскорбление — это унижение чести и достоинства, выраженное в неприличной форме.
[blockquote]Что касается личности Матильды, то таких Матильд сегодня пол-Рублевки[/blockquote]
Не любое действие может считаться оскорблением. Например, дискуссия про существование Бога — это мировоззренческий спор. Можете рассуждать, есть Бог или нет, если нет публичного оскорбления с целью унизить верующего, статья не может работать.
Вот еще у нас постоянно говорят о фильме «Матильда», якобы он нарушает чувства верующих. До появления фильма на экранах говорить об этом вообще нельзя — нет факта публичности. Что касается личности Матильды, то тут можно сказать, что таких Матильд сегодня пол-Рублевки. То, что у императора были с ней отношения, неоднократно показывали в разных документальных фильмах, но к ним почему-то претензий нет. Те, кто поднял информационную шумиху вокруг фильма Учителя, просто решили показать себя. Мало того, ведь еще говорится о клевете на Николая II. Клевета — это дело частное, царь сам должен был написать заявление в правоохранительные органы. Вывод один: для того, чтобы ставить диагноз, нужно профессионально во всем разбираться. У нас все очень поверхностно: увидели, что ловил «покемонов», — так и подают информацию, не разбираясь до конца; увидели, что речь про Николая II, признанного святым, — значит, уже оскорбление. Ни то, ни другое не правильно.
Должна быть качественная экспертиза, а не просто спросить батюшку на эмоциях, оскорблен он или нет. Должны работать эксперты, религиоведы, теологи, философы и юристы, которые определяют наличие или отсутствие умысла и факта оскорбления.
Когда православные радикалы пришли на праздник «Серебряного Дождя» и пытались его сорвать, я их осудил. Когда радикальный православный активист Дмитрий Энтео пришел громить выставку в Манеже, я осудил и его, писал в прокуратуру. Пусть он считает себя оскорбленным, но кто дает ему право на противоправные действия?
Записал Александр Косован