«Страх ада трудно побороть». Как в России меняют религию

Амина, 33 года, Череповец:

В нашем доме всегда были иконы. Я была воцерковленной православной, соблюдала посты, часто ходила на исповедь и причастие. Но посмотрела бразильский сериал «Клон» и заинтересовалась исламом: мне очень понравились наряды девушек и красиво повязанные платки.

Я зарегистрировалась на мусульманских форумах, вступила в тематические группы в соцсетях, познакомилась с мусульманами, купила исламскую литературу, хадисы, Коран. Торговала в магазине DVD-дисками и параллельно изучала ислам. Родителям это не понравилось. Они пытались запретить мне общаться с мусульманами, хотели отключить интернет.

В 24 года я приняла ислам. Родители были против хиджаба. Приходилось надевать платок во дворе дома и идти по своим делам, а у подъезда снимать и прятать в сумку, чтобы домашние не заметили. Я читала ночной и утренний намаз, пока домашние спали и не видели.

Я собиралась открыть свое дело, писала бизнес-план, но вышла замуж за мусульманина и уехала в другой город. У нас родилась дочь. Какая тут работа, сидела дома. Но и муж толком не работал, денег никогда не было, мы переезжали на новую квартиру каждые полгода, а c ребенком на руках это очень тяжело. Потом я снова забеременела. Мы вернулись в мой город, а за месяц до родов, в марте 2014 года, муж уехал к себе на родину и больше не вернулся. У меня была угроза выкидыша. В трудную минуту я обратилась за помощью к православной святой, Матроне Московской. Ребенка удалось сохранить. После родов я подала на развод и написала в областную епархию: так и так, была в исламе, хочу вернуться в православие.

Сейчас я сижу дома с сыном. Занимаюсь творчеством: делаю заколки из лент, тортики из подгузников на продажу, подрабатываю в секонд-хенде. А скоро начну ходить на занятия по церковному пению.

Обоих детей покрестила, стараюсь водить в церковь на службы. Хотя я вернулась в православие, ислам мне по-прежнему интересен. Мне вообще кажется, что религии похожи, но у нас женщины платок только в храм надевают.

Татьяна, 42 года, Санкт-Петербург:

Я росла в светской семье, но в 12 лет заинтересовалась религией. Я решила начать с православия — традиционной для русских религии. К тому же сестра моей прабабушки 40 лет пела в Преображенском соборе. Мама не ограничивала меня в моих духовных поисках, а папе казалось, что дважды в месяц ходить в храм и соблюдать пост — это чересчур. Папа говорил, что это мешает учебе.

В 1992 году я заинтересовалась жизнью святого Доминика, описала его житие в стихах и принесла их в католический собор Святой Екатерины, который только открыли в Петербурге. Храм как раз передали доминиканскому ордену. В 1994 году я, уже будучи православной, вместе с католиками поехала в паломничество в Рим. Мы встречались с папой Иоанном Павлом II. Я очень страдала, что не могла там причаститься из-за критических дней — католики на это плюют, а у православных строго.

Я начала все больше чувствовать себя католичкой и все меньше — православной. Православная церковь очень ограничивающая. На публику чаще всего идет мирная риторика: все христиане — братья. А чуть что: католики — еретики и попадут в ад, только мы спасемся, поэтому держитесь святого православия. Страх ада очень трудно побороть. Церковь на это программирует.

[blockquote]Православные могут ходить в церковь по велению души, для католиков посещение церкви по воскресеньям обязательно[/blockquote]

От перехода в католичество меня удерживала глупая вера в то, что русский должен быть православным. Но 8 августа 2005 года, в день своего любимого святого Доминика, я исповедалась и причастилась у католического священника. А потом рассказала настоятелю храма, что хочу быть католиком.

У католиков тоже много заморочек. Например, в католической церкви не допускаются разводы. Существует только процедура аннулирования брака, через которую очень сложно пройти. Если молодой человек скажет, что хочет быть священником, его на руках будут носить, а, если девушка захочет уйти в монахини, ей скажут: «Да ты что! Призвание женщины — семья!» Я никогда не собиралась выходить замуж и рожать детей, а в католичестве нет места женщине, которая не хочет заводить семью. Еще девушка может дать обет девственности, но с этим тоже все очень сложно. Я знаю только одного человека, которому удалось этот обет дать — и то, потому что он трансгендер. Православные могут ходить в церковь по велению души, для католиков посещение церкви по воскресеньям обязательно. Формально в католичестве считается так: если пропустил воскресную мессу по неуважительной причине, ты должен обязательно покаяться, иначе, если на следующий день тебе кирпич на голову упадет, ты попадешь в ад. Хотя в личной беседе священник скажет, что Бог милостив и сам разберется, по какой причине ты не пришла на мессу. Но вот эта обязаловка в какой-то момент убила во мне радость от посещения богослужений, и я стала потихоньку отходить от католичества.

Меня уже давно тянуло к Египту и к его богам, но христианство сдерживало своими запретами. Я ездила в Египет на фестиваль музыкантов и аниматоров, а в 2012 году поехала в Египет снова, но не с тургруппой, а с подругой-египтологом. Мы путешествовали дикарями. Я мечтала посмотреть храм Дакка, в который попасть очень сложно. Нам это удалось. Это было незабываемое путешествие. А храм Дакка и сейчас мой самый любимый храм в Египте. После той поездки я позволила себе поклонение древнеегипетским богам, к которому так тянулась моя душа, уже без оглядки на христианские запреты.

Потом в мою жизнь под влиянием друзей, которые ездили в Индию и поклонялись богам, пришел еще и индуизм. Поворотным моментом для меня стал уход от христианского монотеизма и признание того, что богов много. Древнеегипетская религия и индуизм — недогматические религии. В индуистской теологии нет такого, что наша вера самая правильная и истинная. Индуисты признают, что божественное проявляется в самых разных формах. Богов много и в то же время бог один, и в этом нет никаких противоречий. Многие индуисты признают Христа формой Вишну. В индуизме тоже есть ад, только это реинкарнация не на нашу грешную землю, а в другой мир. Ни индуисты, ни буддисты не рассматривают реинкарнацию как что-то хорошее. Я стремлюсь к освобождению от колеса перерождений. Мне нравится вариант соединения с тем божеством, которое ты любишь больше всего. Хочу отметить, что я не кришнаит. Я поклоняюсь Шиве и его сыну Сканде. Я много раз была в Египте, а в следующем году собираюсь в паломничество в Индию.

Я, конечно, задумывалась, что вот я — отступница, отошла от христианства. Древние римляне христиан заставляли поклоняться другим богам, а я добровольно пошла и поклонилась — вот какая я нехорошая. Но мне помогли друзья. Одна подруга сказала: не обязательно быть христианином, чтобы быть хорошим человеком.

Анастасия, 21 год, Сыктывкар:

До 16 лет не знала, что я еврейка. Бабушка и мама у меня воцерковленные православные. Бабушка считает себя русской, маме — по барабану, но, когда с посторонними заходит разговор о национальности, тоже говорит, что русская. В детстве меня крестили и водили в церковь на службы. Я верила в Бога настолько серьезно, насколько серьезно к этому может относиться ребенок.

Как-то мы с мамой зашли в магазин, который только открылся в городе. Когда вышли, мама внезапно сказала:

— Ты видела там детское автокресло? Оно в Израиле сделано. А у тебя ведь прабабушка еврейка.

Я удивилась, потому что до того момента никаких разговоров на эту тему не было. Спросила у мамы, что получается, что мы тоже евреи?

— Почему «тоже»?

— Так по материнской линии же передается.

Вразумительного ответа я не получила и стала расспрашивать бабушку. Она отмахивалась: «Какие мы евреи?! Ну, было что-то когда-то — и было». А вот как только разговор касался иудаизма, бабушка резко замолкала, у нее поднималось давление, и у нас начинались скандалы. В общем, мне пришлось разбираться во всем самой. Я полезла в интернет и стала изучать еврейские традиции, праздники и религию. Сначала я пыталась совмещать христианство и свою национальную идентичность. Потом я поняла, что на двух стульях не усидишь. В 17 лет я приняла иудаизм. Поскольку я — еврейка по матери, я прошла через тшуву — «раскаяние». Отреклась от прежних взглядов и сказала, что буду соблюдать иудейские традиции. Потом совершила погружение в ритуальный бассейн, очистилась и возвратилась к религии предков.

Я беседовала с мамой на тему религий и противоречий в христианстве, она сказала, что для каждого народа вообще свой путь к Богу. Но о том, что я приняла иудаизм, мама узнала только через год. Когда я призналась, у нее был легкий шок: «Опять эта дурь!» Потом мама стала расспрашивать, в чем именно заключается иудаизм, и сказала, что догадывалась о моем переходе. Мама меня поддержала, за что ей большое спасибо. Она просто попросила не снимать крест с шеи при бабушке.

Та, когда узнала, сказала: «У меня нет внучки-еврейки!» Мы неделю не разговаривали. Но потом ей батюшка в церкви сказал это прекратить, что у каждого своя дорога. И мы помирились. Звезду Давида при ней я стараюсь прятать под одеждой, чтобы лишний раз не было конфликтов. Еще сказала, что мне свинина на вкус не нравится, и мне ее не готовят.

Вообще, я стараюсь соблюдать обряды, но не все пока получается: в моем городе нет раввина, синагоги и кошерных магазинов. В дальнейшем я планирую переехать в Петербург или Москву, там соблюдать будет проще. Еще для меня важно, чтобы мой молодой человек был религиозным иудеем. Даст Бог, я такого найду.

[blockquote]Я несколько лет жил в Чечне и Дагестане: хотел быть среди соблюдающих мусульман. В Москву вернулся только потому, что там работы нет[/blockquote]

Алексей, 36 лет, Москва:

Единственной по-настоящему верующей в моей семье была бабушка, которая ходила в православную церковь до конца своей жизни. Родители крестили меня ребенком. Сами ходили в евангелистские церкви, а я до 30 лет был атеистом.

Я всегда был душой компании, вел разгульный образ жизни. Потом мне все это надоело, и в 30 лет я бросил пить и курить. У меня появилось больше времени для размышлений о смысле жизни и своем месте в ней. По работе я ездил в командировки по Северному Кавказу. Там у меня появились друзья, в том числе среди мусульман. Не все из них были религиозными, но в исламе процент соблюдающих больше, чем в православии. Большинство православных считают, что раз в год отметить Пасху и повесить на шею крестик — достаточно, чтобы быть христианином. Похожая история с мусульманами в Центральной России, а на Кавказе процент религиозных людей куда больше.

До знакомства с мусульманами мои знания об исламе ограничивались стереотипами и страшилками. Потом я начал изучать религиозные книги и понял, что ислам — это мое. На все про все ушло около двух лет. Однажды мы компанией поехали в горы отмечать день рождения одного из моих чеченских друзей. Я сказал, что хочу принять ислам. Мне ответили: «А что тянуть? Соверши омовение в озере, прочитай шахаду “Нет Бога кроме Аллаха и Мухаммада, пророка его”, а мы будем свидетелями». Так я и сделал.

Но принял Бога я гораздо раньше — когда бросил пить и курить. Люди часто мешают в кучу веру и религию. Вера в существование Бога подразумевает смирение: все в жизни происходит по воле Божьей. Это не фатализм, а смирение по поводу того, что тебе неподвластно. Религия — это свод правил, которых человек должен придерживаться, чтобы после смерти попасть в рай. Люди, которые говорят, что верят в Бога, но не верят в рай и ад, — нонсенс. Это как ребенок в утробе матери созревает и думает, что ничего другого нет, а потом рождается на свет — и там другая жизнь.

Я несколько лет жил в Чечне и Дагестане: хотел быть среди соблюдающих мусульман. В Москву вернулся только потому, что там работы нет.

Родители поначалу отнеслись к моей вере настороженно. Сейчас они рады, что сын не пьет, не курит, работает, семью обеспечивает. Жена у меня христианка.

Дети пока маленькие. Я считаю, что лучшее воспитание — личный пример. Дети начинают мне подражать, делают намаз. Старший сын спрашивает про Бога. Подрастут, я буду потихонечку без фанатизма рассказывать об исламе. Человека невозможно заставить: он либо верит, либо нет.