Обратная сторона зла. О детективе «Убийца “Священный паук”»
Одним абзацем
«Убийца “Священный паук”» — это настоящий культурный феномен. В фильме типичный для Ближнего Востока сюжет показан глазами иранца, использующего европейский киноязык. Воссоздавая на экране реальные события двадцатилетней давности, режиссер Али Аббаси не опирался на опыт режиссеров-соотечественников, его картина близка к «Таксисту» Мартина Скорсезе, «Заводному апельсину» Стэнли Кубрика, «М Убийце» Фрица Ланга и другим великим детективам. Через историю о том, как журналистка расследует серию убийств, Аббаси не только говорит на тему феминизма, но и критикует все общество, позволяющее людям совершать преступления «во благо».
Подробно
Каждый день поздно вечером глубоко религиозный Саид Ханеи (Мехди Беджестани) уходит из дома: он не изменяет тайком жене, это грешно. Мужчина возомнил себя «чистильщиком»: ночами он ездит по улицам священного города Мешхеда, выискивает опустившихся на самое дно проституток, привозит их домой и душит насмерть, а остывшие тела выкидывает неподалеку на пустыре. Серией убийств начинает интересоваться не полиция, а столичная журналистка Сомаи (Зара Амир Эбрахими), лично познавшая ужасы безнаказанного насилия.
Фильм «Убийца “Священный паук”» только с первого взгляда кажется типичным тру-крайм-детективом, в котором человек из столицы приезжает в провинцию, чтобы расследовать сложное дело. В этом случае привлекает не жанр, а авторский подход. Режиссер картины Али Аббаси — датчанин иранского происхождения, снимающий абсолютно европейское кино. Родную страну он показывает глазами чуткого иностранца и тем самым делает непонятную многим людям культуру доступной.
Кино Джафара Панахи («Такси»), Аббаса Киаростами («Сквозь оливы») и Мохсена Махмальбафа («Кандагар») тоже касаются проблем неравенства, но их работы требуют культурной подготовки, они выражаются на своем эзоповом языке, сформировавшемся из-за ужасающей цензуры в Иране. Случай же Али Аббаси близок со случаем шведа египетского происхождения Тарика Салеха, снявшего фильм о проблемах страны «Заговор в Каире» за ее границами по причине цензуры. Если Салех изобразил Египет в Турции, то у Аббаси роль Ирана сыграла Иордания. Это позволило ему говорить прямолинейно и нарушать табу: незамужняя героиня курит, иногда снимает платок и даже целует мужчину в щеку. Фильм Аббаси можно назвать профеминистским, но автора больше интересует социум, позволяющий совершать преступления с «благими намерениями».
Картина Аббаси основана на реальной истории 2001 года и реалиях современной жизни: в прошлом году Иран охватила волна митингов против насилия над женщинами. Показывая в фильме этапы расследования журналистки Сомаи, Али Аббаси объясняет, как в «традиционном» обществе десятки женщин в ночи стоят под фонарями и ждут очередного клиента. Их судьбы очень похожи: в раннем возрасте девочек выдали замуж, а потом мужья их бросили вместе с ребенком. В патриархальном и глубоко религиозном обществе жизни таких «грешниц» не ценятся, поэтому люди закрывают глаза на зверства Саида Ханеи и других «чистильщиков».
Аббаси не в первый раз исследует жизнь «невидимых» для социума людей. Но если его картина о геноциде троллей «На границе миров» (2018) была реалистично-фэнтезийной, то в фильме «Убийца “Священный паук”» он рассказывает трагедию нашей повседневности. Дело Саида Ханеи идеально подошло для того, чтобы наглядно показать реакцию людей на преступления: убийцу оправдывали журналисты, политики и обычные люди, назвавшие его праведником. Али Аббаси находит источник зла — это радикальный религиозный фанатизм, порождающий подобных Саиду личностей.
Религиозная тема тонко проходит через фильм с помощью зеленого цвета — цвета святости в шиитском исламе. Зеленые платки на головах, зеленые шторы в суде, зеленые фонари на улице, зеленые решетки в мечети, за которыми Саид молится вместе с другими мужчинами. Он верит в бога, верит в чудеса — в кино Али Аббаси высших сил не существует, все добро и зло совершают люди.