Управляет ядерным реактором и читает Достоевского. Интервью со студенткой Томского Политеха Алиной Горбуновой

Почему вы решили заняться ядерной физикой?

С девятого класса я училась в лицее в Кемеровской области и там заинтересовалась химией и физикой. С будущей специальностью определялась долго, не знала, чем именно хочу заниматься. В конце концов решила, что моя тема — ядерная физика (тогда я думала, что это что-то между физикой и химией). От школы я ездила в Томский политех на интеллектуальные командные игры. Вуз мне так понравился своей атмосферой и расположением, что никаких сомнений в том, куда подавать документы после школьного выпускного, у меня не было. Выиграла олимпиаду по химии — и поступила.

Оказалось, что ядерная физика — совсем не физика и совсем не химия. Это совершенно особенная, безумно интересная наука с необыкновенными законами. За все годы учебы ни разу не пожалела, что пошла именно на это направление. Сейчас учусь в магистратуре по программе «Ядерные реакторы и энергетические установки», которая преподается на английском языке.

На четвертом курсе я узнала от магистрантов и аспирантов, что работать инженером по управлению на реакторе можно с дипломом бакалавра. Для этого нужно связаться с начальником реактора и подать резюме. Это было первое, чем я занялась, когда получила диплом. Главная сложность была как раз в том, чтобы не бояться и проявить инициативу.

Чтобы получить доступ к управлению реактором, вы сдавали девять экзаменов. Каких?

Сначала мы полгода стажировались: меня и двух моих теперь уже коллег учили работать на самом реакторе. Потом были внутренние экзамены: наши знания оценивали главный инженер, начальник службы эксплуатации и начальник смены. Экзамены сдавали абсолютно разные: примерно 30% из них были похожи на теоретические вузовские, остальные 70% непосредственно связаны с работой реактора. Знать его устройство нужно было от и до, вплоть до мельчайших деталей.

Как проходит ваш рабочий день?

У меня бывают смены трех типов: пусковая — в понедельник, смена остановок — в пятницу и обычная — со вторника по четверг.

По понедельникам я провожу предпусковую проверку, чтобы убедиться, что все будет работать как надо, и запускаю реактор под руководством начальника смены. После этого работаю в штатном режиме — постоянно и очень внимательно слежу за состоянием реакторной установки: температурой и давлением теплоносителя, нейтронно-физическими характеристиками активной зоны и прочими технологическими параметрами. По пятницам останавливаю реактор.

В обычные дни помимо того, что слежу за работой реактора, выдаю разрешения на проведение экспериментов. Смены бывают дневные и ночные, каждая длится 12 часов.

Трудности начались уже после экзаменов. Самой сложной была первая смена, которая у меня выпала на ночь. Она была особенно стрессовой — непривычно сидеть на одном месте 12 часов и быть при этом суперсконцентрированной. Со временем привыкла. Сейчас работа приносит только удовольствие.

Какие эксперименты проводят на реакторе?

Исследовательский реактор принципиально отличается от энергетического: он используется не как источник энергии, а как источник нейтронов. Эксперименты здесь проводятся разные: по ядерной медицине — например, на реакторе синтезируют радиоактивные фармпрепараты, которые нужны для обнаружения и лечения рака; по активационному анализу — когда ученые исследуют вещества, наблюдая за излучением их изотопов. Каждый год — больше тысячи.

Как вы отдыхаете после рабочей смены?

Работа у меня сидячая, поэтому лучший отдых — занятия спортом. Очень люблю бег, занимаюсь pole-акробатик, хожу в тренажерный зал. Еще очень люблю читать, у меня дома большая библиотека классической литературы. Перечитала всего Достоевского — очень нравится. Недавно открыла для себя романы, написанные женщинами о женщинах: «Джейн Эйр», «Гордость и предубеждение»… Революционные для своего времени произведения, феминистические. Мне это очень близко, хотя к феминисткам я себя не отношу. Иногда читаю нон-фикшн книги по биологии, химии, медицине. И смотрю интеллектуальные игры, люблю «Свою игру».

А почему не относите себя к феминисткам?

«Отношение» себя к какому-то движению предполагает общность идей. А я поддерживаю не все из них. Например, я за равноправие мужчин и женщин, но не хочу, чтобы меня называли «инженерка». Думаю, мои профессиональные навыки важнее половой принадлежности.

Что вы почувствовали, когда увидели новости о себе в СМИ?

Сначала была очень удивлена. Я знала, что буду первой девушкой — инженером по управлению на нашем исследовательском реакторе, но не задумывалась о том, что стану первой и в стране. Раздражало, когда комментаторы писали, что я возьму и взорву реактор. На самом деле, сделать это, сидя за пультом, невозможно.

Во всех новостях упор делался именно на ваш пол. Не обидно, что пишут именно об этом, а не о ваших научных достижениях?

Думаю, у меня определенная миссия. Пока мой случай кажется исключительным, но хотелось бы, чтобы девушки, читая новости и это интервью, поняли, что они могут все: главное — не бояться и делать.

В России есть «Список запрещенных для женщин профессий». Должны ли какие-то профессии в XXI веке по-прежнему оставаться запрещенными?

Думаю, что нужно постепенно «выводить» оттуда профессии. Сейчас век автоматизации, многие специальности больше не требуют серьезных физических усилий, а значит, ограничений для женщин не должно быть.

Что планируете делать дальше?

Ближайшая цель — закончить магистратуру с красным дипломом. Свою жизнь точно хочу связать с атомной энергетикой. В идеале — продолжить работать с ядерными реакторами. Конкретную профессию пока не могу назвать — перед человеком с дипломом ядерного физика открываются огромные перспективы. Буду достигать новых высот. Хотелось бы еще в какой-нибудь сфере стать первой женщиной.

Беседовала Кристина Боровикова