Кольцевая линия
Казалось бы, какая разница, сколько у кого подписчиков? Действительно, плевать — пока это не миллион. Более точного и наглядного индекса популярности, чем этот, мир в любом случае пока не придумал.
До участия в съемках сериала «Слово пацана» у Рузиля Минекаева, сыгравшего Марата, было несколько тысяч подписчиков. После показа заключительной серии, то есть буквально за два месяца, на Рузиля подписались 1 700 000 человек. Число поклонников в соцсетях у Минекаева и других актеров росло на глазах у всей съемочной группы — эту увлекательную гонку мы наблюдали в перерывах между дублями. Когда была показана пятая серия, аккаунт Рузиля прибавлял по 100 тысяч человек.
Почти параллельно с ним шел Леон Кемстач, который сыграл Андрея Пальто: было 3 тысячи, а сейчас — 1 200 000 подписчиков. Актерам второго плана, впрочем, повезло не менее: Зима, Турбо и (осторожно, спойлер!) даже убитый во второй серии Ералаш теперь звезды соцсетей — они любимы зрителями всех возрастов по всей России.
Участие в съемках навсегда изменило жизни ребят. Рузиль Минекаев и Леон Кемстач теперь не могут спуститься в метро, не привлекая внимания прохожих. Съемочные площадки приходится ограждать от толп поклонников. Недавно Рузиль рассказал в интервью, что из соображений личной безопасности может позволить себе только выход в ближайший гастроном, хотя и в этом случае без парочки селфи с поклонниками редко обходится. Даже мой личный аккаунт с 1700 увеличился до 8000 подписчиков. Цифры не такие впечатляющие, но для меня заметные.
Мой жизненный путь после выхода сериала вошел в новую фазу, которая ускорила в разы все жизненные процессы. Теперь я не беру трубку, когда мне звонят с незнакомого номера. Если поступает такой звонок, значит, какое-нибудь издание хочет взять у меня интервью. Дав первые 20, я пресытился, и теперь расписание моих публичных выступлений и график общения со СМИ составляет специальная команда.
Льстит ли такое внимание? Да, безусловно. Раздражает? Иногда, но каждый раз при этой мысли я представляю Рузиля и Леона — и меня тут же отпускает. Стало ли это для меня полем новых возможностей? Безусловно. Я даже восстановил подубитую за четыре года после выхода книги диджейскую карьеру. Последний факт является прямым следствием внимания к моей персоне как к автору книги «Слово пацана»: «Он еще и музыку в барах ставит».
Помню, 20 лет назад, во время поездки на мои первые гастроли в город Орел, мой друг и старший коллега по диджейству Андрей Панин, рвавший тогда танцпол моднейших «Джусто» и «Микса» тончайшим синти-попом и релизами лейбла International Deejay Gogolo, сказал: «Роберт, у нас лучшая на свете профессия. Мы можем ставить свои любимые треки на публике, нас приглашают в разные города, да еще платят за это деньги».
С тех пор я жил с этой врезавшейся в мое сознание фразой, двигаясь вперед линейно вверх, но после того как написал книгу, диджейская карьера дала сбой и стала стремительно уходить в небытие. Как будто меня поставили перед выбором: ты либо писатель, либо диджей. И только благодаря гиперуспеху сериала «Слово пацана» и связанному с ним публичному интересу я вновь оказался по ту сторону диджейских вертушек. Возвращению я несказанно рад. Отыграть классный сет в клубе или баре с хорошим звуком — лучший способ выпустить пар. Эти строки я пишу в поезде, который везет меня из Самары в Москву. Говорят, что в движении лучше думается. За окном снег и красивые ели. Только что мы проехали город Дзержинск в Нижегородской области, где в 80-е годы прошлого века была похожая на казанскую история с молодежными группировками. В этом городе родился режиссер Илья Соловьев, снявший клип «Татарин» на песню группы «Аигел». Другой их трек — «Пыяла» — в конце прошлого года взлетел на первое место в мировом чарте Shazam. Я вспоминаю семейные татарские застолья в Казани моего отрочества конца 80-х, где нас с двоюродным братом просили спеть что-то под гитару, а бабушка сетовала, что мы не поем на татарском. Тогда главным языком песен и вообще музыки мы считали английский, в крайнем случае русский. Сегодня, спустя 30 лет, песню на татарском слушают во всем мире. Такой стремительной популяризации татарского языка в мировой поп-культуре не удавалось добиться никому прежде.
Солнце очень ярко светит в окна вагона-ресторана и поднимает настроение. С приходом весны должна уйти зимняя депрессия. Но это не точно.
105-й номер «Сноба» продается в интернет-магазинах Ozon и Wildberries, а также в «Азбуке вкуса», «Глобус Гурмэ», Spar и других сетях. Полистать журнал или забрать с собой можно на Хлебозаводе, в Sartoria Lamberti, Палатах Толстого и арт-магазине CUBE.