Александр Ким: «Для нас важны страна и мир, но страна — на первом месте»

Изменилась ли в последнее время аудитория ваших слушателей?

Состав расширился. К нам пришли те, кто раньше не думал про управленческое образование. Но, столкнувшись с вызовами, которые подкинули нынешние времена, стали искать источники новых знаний и компетенций.

Даже если люди про нас не знают, Московская школа управления «Сколково» появится на радарах, как только они начнут искать. Нам 18 лет — все эти годы мы оттачивали навык взаимодействия, развития компаний, руководителей, менеджеров, собственников.

Для нас эта деятельность имеет, можно сказать, сакральное значение. Мы верим в то, что благодаря нашей работе жизнь становится лучше — жизнь конкретного человека и компании, из которой он пришел. Потому что мы понимаем, что он с новой управленческой культурой и новыми знаниями будет продвигать свою компанию вперед.

Кто ваши конкуренты в первую очередь?

У нас есть два больших конкурента. Во-первых, это время, количество которого ограничено, и тут вопрос приоритизации — во что его инвестировать. А во-вторых, это предубеждения людей, что учиться во взрослом возрасте не нужно. Некоторые говорят: «Я что, неуч? Я все знаю. Я же топ-менеджер, я не могу себе самому и окружающим признаться, что я куда-то пошел учиться».

Бывает, что такие установки мешают людям приходить и получать новые знания. И мы с ними боремся.

Как устроен ваш образовательный процесс?

Это зависит от типа программы, но базово он состоит из нескольких пластов. Во-первых, у нас есть профессора. Они занимаются научными исследованиями, преподают, работают с классом для того, чтобы передать студентам знания и сформировать либо навык, либо определенный взгляд и способ мышления, либо дать инструмент.

Затем есть практические упражнения в формате групповой работы над кейсами, симуляций, игр — это позволяет в безопасном режиме попробовать себя в новых ролях либо научиться пользоваться тем или иным инструментом и начать его применять в жизни. Эта часть близка к тому, что мы привыкли делать в обычной школе, когда учились.

Есть следующий большой пласт — экспертный. К нам приходят практики и помогают нашим слушателям и студентам понять, как академические знания соотносятся с реальной жизнью, посмотреть, что работает, что нет. Можно поспорить, можно поспрашивать мнение, и это дополнительно обогащает взаимодействие.

И четвертое направление — это обучение внутри, «друг об друга», поскольку каждый из тех, кто учится на наших post-experience программах, сам является большим экспертом, профессионалом с 15–20 годами опыта за плечами.

Любой из них может сказать: «Я вас послушал, но у меня работало не так». Или наоборот: «Теперь я понимаю: я всю жизнь интуитивно применял такой подход, а он, оказывается, имеет академическую базу».

Изменился ли за последние два года состав преподавателей?

Да, конечно. Мы больше начали использовать экспертизу «глобального Юга». У нас поменялась география, мы активизировали взаимодействие со странами, с которыми раньше его было сильно меньше. Например, Бразилия, Индия, Южная Африка, Китай, Сингапур. Мы взаимодействуем с образовательными институциями в этих странах.

Кроме того, мы делаем упор на собственную профессуру. У нас в стране есть потрясающие профессионалы, которые точно могут создать ценность для участников образовательной программы. Это прежде всего российские практики из абсолютно разных индустрий.

Есть несколько подходов к тому, как строится это взаимодействие. Первое — когда мы понимаем, что классу или программе нужен эксперт в определенной тематике. Например, эксперт, работающий в китайской экспортно-импортной компании. И мы его приглашаем.

Но на некоторых образовательных программах — и это второй сценарий — нужна экспертиза не из этой индустрии, а из параллельной, чтобы разнообразить опыт. Такое часто бывает нужно компаниям, которые говорят: «Я в индустрии и так номер один, у кого мне учиться?» Тогда мы подбираем такого преподавателя.

И есть третий подход, когда люди говорят: «У нас и так широкий кругозор, мы много чего знаем и умеем, и нам нужен опыт вообще не из бизнес-индустрий». И приходят люди искусства, науки, спорта, которые дают альтернативный взгляд на вопрос.

Например, на лидерские программы мы часто приглашаем в качестве экспертов людей, которые управляют творческими коллективами: дирижеров, менеджеров спортивных команд. Наша работа заключается в том, чтобы дать людям новые знания, новую оптику для того, чтобы они могли видеть мир объемнее и замечать возможности в тех ситуациях, где раньше казалось, что их нет.

Еще раз подчеркну: на наших post-experience программах мы в том числе принудительно делаем подборку самых разных индустрий для того, чтобы обеспечить максимальное разнообразие.

Куда сейчас вы организуете выездные модули?

Например, у нас только что запустилась Global Advanced Management Programme, которая рассчитана на семь месяцев и будет проходить в пяти локациях: Бразилия, Южная Африка, Китай, Сингапур, Россия. 

Есть запросы, которые приходят от корпорации. Им интересно узнать, что происходит в Индии, в Китае. Мы активно работали  по новым направлениям. Многие компании уже самостоятельно научились выстраивать маршруты взаимодействия по ним.

Вообще, если говорить об изучении регионов с разных точек зрения, наш Центр международного развития выпускает исследования, посвященные разным странам, в том числе развивающимся. Наши выпускники могут оттуда почерпнуть дополнительные знания. Более того, мы активно работаем с институциями, которые расположены в Индии, Китае и других странах, именно для того, чтобы делиться экспертизой и возможностями, которые есть у этих рынков.

Бизнес-школа «Сколково» всегда была представлена в глобальных рейтингах бизнес-школ, а сейчас российские институции там не учитываются. Какие есть альтернативы?

Есть такой провайдер — MBA.SU, они себя исторически называли «народным», но, по сути, это единственный  независимый рейтинг российских бизнес-школ. Сейчас все ориентируются на него. В 2024 году мы заняли там первую строчку.

Конечно, никто не ждал, что FT перестанет нас включать в свои списки. Но я рассуждаю так. В 2021 году к нам пришел гастрономический гид Michelin, раздавал звезды прекрасным ресторанам. Потом быстро ушел. Но разве от этого рестораны стали хуже?

Очевидно при этом, что аккредитации нужны. Они дают дополнительный стимул улучшать работу и соблюдать стандарты. Пока что, если говорить о глобальных историях, остались сообщества, куда принимают бизнес-школы. Например, мы входим в Ассоциацию бизнес-школ Азиатско-Тихоокеанского региона. 

Для школы очень важным является продолжение взаимодействия с глобальной экономикой. Россия — ее часть, у нас похожие тренды. При этом рыночной экономике в России чуть больше 30 лет. Поэтому надо развиваться, смотреть, что происходит на других рынках, для того чтобы брать лучшее, адаптировать и применять у нас. Именно поэтому мы стараемся поддерживать связь с миром.

Так, недавно Школа управления СКОЛКОВО стала членом международной ассоциации Education Quality Accreditation Agency (EQUAA), ориентированной на Латинскую Америку. Ассоциация охватывает не только страны Южной, Центральной и Северной Америки, но и европейские, и африканские государства. Это членство также предоставляет нам возможность участвовать в международной программе стажировок.

Какую роль в обучении вы отдаете цифре?

Во-первых, мы учим взрослую аудиторию, как использовать искусственный интеллект для создания ценности для компании и получения конкурентных преимуществ. У нас есть программы, в которых, например, студентам предлагается с помощью генеративного искусственного интеллекта сделать задания, провести анализ, получить результаты.

Мы пытаемся показать, что это часть жизни, и с ней надо учиться работать. Наша идея состоит в том, что в будущем не искусственный интеллект заменит людей, а люди, которые умеют с искусственным интеллектом работать, заменят тех, кто не умеет и не хочет с этим взаимодействовать.

Второе направление — использование ИИ в образовательном процессе. Если у нас раньше был продакшен, и отрисовка роликов могла занимать до полутора-двух месяцев, то сейчас это одна неделя, и весь процесс курируют два человека на частичной занятости. Их функционал — поиск картинок, загрузка и написание сценариев, которые потом отрисовываются с помощью систем наподобие Midjourney.

А что-то принципиально новое вы создаете с помощью ИИ?

Да. Например, на нашей программе бакалавриата мы использовали «персону курса». Мы обучили нейросеть на книгах и лекциях одного известного американского профессора, которые есть в открытых источниках. И получили цифрового преподавателя для курса «Биология поведения человека».

Сидя в классе, ребята получали задания, вступали в диалог с искусственным интеллектом, взаимодействовали через бот, получали информацию. Мы сделали это, потому что не могли найти преподавателей, которые на хорошем уровне по этой теме прошлись бы вместе со студентами. Конечно, это сложный процесс. Это другой тип преподавания. Но мы хотим и дальше развивать это направление. Возможно, использовать голосовой режим или даже видеоинтерактивное обучение.

Также мы сейчас пытаемся цифровизировать все саппорт-процессы. Например, ИИ составляет меню для наших корпоративных программ. Мы используем его и для копирайтинга. Можно научить Chat GPT — и на основании моих интервью он будет выдавать тезисы, похожие на мои. Но есть и обратная сторона. Когда ты этим начинаешь много пользоваться, атрофируется собственный навык.

Вы стали ректором в марте 2022 года. Почему согласились занять эту позицию?

До этого я был проректором по развитию. Мы с командой прожили пандемию, когда нам пришлось сократить работу очень жестко. Мы в какой-то момент поняли: нет никакого завтра, непонятно, что будет. Было ощущение катастрофы… И в 2022 году мне, конечно, же было страшно. С другой стороны, это возможность, поэтому я пошел и начал работать.

Оглядываясь назад, мне трудно сказать, был ли у меня выбор. Это сейчас ты видишь альтернативы, а тогда я принял единственно возможное в тот момент решение. Последние два года были суперсложными для Школы и непростыми для меня. Школа прошла их с честью и со стойкостью, и я рад тому, что у меня была возможность вместе со школой пройти этот путь.

Я вижу, как отрасль в это непростое время внутри России немножко консолидировалась.

Абсолютно верно. Мы, например, раньше не думали, что надо заниматься аккредитацией внутри России. Недавно по результатам экспертизы Национального аккредитационного совета делового и управленческого образования (НАСДОБР) Школа получила аккредитацию программ Executive MBA и MBA на максимальный срок — 5 лет. В истории СКОЛКОВО это первая российская аккредитация. Мы понимаем, что надо развивать сотрудничество внутри страны. Наши партнеры — РАНХиГС с Алексеем Комиссаровым. Мы взаимодействуем со СберУниверситетом. Мы работаем с другими институциями, которые являются нашими коллегами по цеху. И для нас крайне важно, чтобы мы формировали хороший индустриальный стандарт внутри страны. Для нас важны страна и мир, но страна — на первом месте.

С точки зрения образования у школы огромный спектр продуктов для самых разных аудиторий. Есть программы международного формата — Executive MBA, МВА. Есть уникальные программы для малого и среднего бизнеса. Например, «Практикум», через который прошло больше тысячи человек за десять лет, и их совокупная выручка — свыше триллиона рублей.

У нас появился бакалавриат. Мы делаем программы с государственным сектором, например, обучаем управленческие кадры для Дальнего Востока и Арктики (программа «Муравьев-Амурский 2030»), а также городские команды вместе с ВЭБ.РФ (программа «Гостеприимные города»).  

У нас есть программы, которые мы делаем для паблик-сегмента, например для вузов и университетов. Примерно каждый десятый ректор вуза в стране закончил нашу профильную программу — Школу ректоров Сколково.

У нас четыре тематических исследовательских центра: цифра, глобальная экономика, лидерство и устойчивое развитие. И два отраслевых: здравоохранение и образование. А также, конечно, у нас большой набор открытых онлайн-программ.

Сколько выпускников у школы за 18 лет?

Больше 60 тысяч человек прошли через разные образовательные форматы. Это огромное сообщество людей, которые владеют управленческими знаниями, компетенциями для того, чтобы двигать экономику своих компаний и страны вперед. Мы ими гордимся и дальше вместе идем по жизни. Они к нам приходят снова учиться, приводят свои компании, рекомендуют нас друзьям. Мы хотим и дальше работать и развивать отношения с этим большим сообществом. Для всех людей, которые проходят через «Сколково», это место становится alma mater.