Виктор Мизиано: Творчество Куприянова — важнейшая компонента в развитии современного искусства
Как проходил процесс подготовки выставки? Насколько я знаю, вы работали в тесной связке с Сергеем Поповым.
Сергей в этой истории сыграл очень важную роль. У него ведь академическая «закваска», он профессиональный историк искусства, работал в Третьяковской галерее, что нашло свое отражение в его подходе к искусству и в профиле его галереи pop/off/art. Хотя он привлекает в галерею и молодых художников, но то, что отличает его пространство от многих других, — это работа с авторами, которые составляют «золотой фонд» современного российского искусства, то есть художников недавнего прошлого. А Владимир Куприянов, безвременно скончавшийся в 2011 году, уже, увы, принадлежит к этому «золотому фонду». Я очень благодарен, что первый вопрос связан именно с участием Сергея и его галереи в выставке — его участие очень весомо.
Но почему только сейчас удалось сделать проект? Владимир Куприянов ушел от нас зимой 2011 года — прошло без малого 13 лет.
Вообще, возвращение художника на сцену московской художественной жизни произошло в силу чисто практических соображений. То, что на довольно долгий период его произведения выпали из выставочного показа, было связано с превратностями судьбы. Потребовалось время, чтобы наследники произведений художника выработали согласие относительно дальнейшей публичной жизни оставшихся в мастерской работ. И здесь, насколько мне известно, большую роль сыграл сын Куприянова, Александр.
Время ушло и на подготовку выставки, на разбор архива. А выбор места проведения выставки вопросов не вызывал. ММОМА всегда открыт к диалогу об организации выставок крупных современных художников, ведь и сам этот музей создан художником. Особенностью профиля ММОМА является высокая чувствительность именно к персональным выставкам.
Расскажите, в чем была сложность создания этой выставки? Все-таки автор крупный, и проект «Возвращение имени» — в чем-то и ретроспектива, которая должна следовать определенной экспозиционной логике.
Как уже сказал, после ухода художника остался большой архив, который состоит как из произведений, так и из материалов: негативов, файлов, документов и так далее. Это очень сложная вещь, потому что Куприянов работал, как вы понимаете, по большей части с фотографическим материалом. А это означает, что остались как оригинальные работы, так и исходники — негативы или файлы, которые позволяли воспроизвести работы, а также эскизы, на основе которых эти произведения и создавались. Так что для создания выставки надо было описать корпус сохранившихся работ, оценить их состояние сохранности, понять, нуждаются ли они в реставрации и поддаются ли ей, целесообразно ли и возможно ли создание новой их версии и тому подобное.
Кроме того, для правильного показа наследия Куприянова важно изучить способ их демонстрации, поскольку экспонирование этих работ было для него тоже авторской работой. Он не просто вешал их на стенку или за него их вешали, как это происходит в случае творчества очень многих авторов.
Экспонирование у него обычно принимало форму инсталляции, частью которой и были его работы. И мне как куратору нужно было точно понять, как показать ту или иную вещь. Так что за созданием выставки стояла продолжительная исследовательская работа, которую обычно проводят музеи, фонды, специалисты. На этот раз этим занималась галерея в лице Анастасии Котельниковой и ее коллег. Без этого соратничества у меня бы ушло очень много времени на этот выставочный проект, да и результат был бы, скорее всего, иным…
Как долго вы шли от идеи до реализации?
На подготовку к выставке с коллегами из галереи ушел год, может, чуть меньше. Это я говорю про активную фазу работы, а если говорить о времени с момента замысла выставки, то гораздо больше. Наследие Куприянова настолько важно и значительно, настолько необходимо для правильного понимания того, чем было русское искусство в 1980–90-х, нулевых… Его творчество — это важнейшая компонента в художественном развитии отечественного искусства. Так что его возвращение было актуально уже давно.
А если говорить о влиянии Куприянова не на российский совриск вообще, а именно на фотографическое искусство? Как считаете, в чем он был новатором?
Это хороший вопрос. В российской художественной культуре своего поколения Куприянов как фотохудожник радикальнее, отчетливее и бескомпромисснее других перешел в зону неразличения между фотографией как искусством и искусством, использующим фотографию. В его поколении было много замечательных фотохудожников, но большинство из них остались фотохудожниками, в то время как Куприянов уже стал «перебежчиком» на ту территорию, где четкая дефиниция ускользает. Создав свои первые произведения в рамках того, что можно назвать художественной фотографией, он вошел в круг московского неофициального искусства. И тут большую роль сыграл Борис Орлов, который, думаю, оправданно, считает себя учителем Куприянова, как и Ростислав Лебедев. Они ввели Куприянова в мир московского андеграунда, где он и стал снимать художественную жизнь неофициальных мастерских.
Эта репортажная съемка вскоре стала приобретать форматы художественного эксперимента. Он стал работать с фотографическими секрециями, то есть один сюжет выстраивался в определенную линию или стал формироваться в альбомы. Затем, живо схватывая методологию московских концептуалистов и соц-артистов — Ильи Кабакова, Эрика Булатова, — он перешел на территорию, компромиссную между фотографией и концептуальным изобразительным искусством. Вообще, сегодня существует сложная проблема дефиниций отдельных видов искусства, ведь граница между фотографией и собственно искусством сильно размыта.
И остается открытым вопрос: можем ли мы еще считать Куприянова, строго говоря, фотографом? Ведь с какого-то момента он вообще перестал работать исключительно со своей съемкой. А если и использовал ее в своих работах, то такая съемка была не художественная, а прикладная. Ему было важно, что авторское начало в этой схеме не присутствует, что это чисто документальная фиксация. К сожалению, в представленной на Гоголевском бульваре экспозиции нам пришлось обойти ранние работы Куприянова, когда он работал с камерой и искал себя в художественной фотографии. Но зато это будет очень подробно представлено в каталоге, который мы в скором времени готовим представить на суд зрителя и читателя.