Иван Макаревич: Старшее поколение не всегда понимает, что нужно молодежи, но зачем-то пытается убедить ее, что вот это вот классно
Иван, не страшно ли в 37 лет поменять сферу деятельности?
На самом деле я ничего и не менял. И в первую очередь я остаюсь актером, просто режиссура — это то новое, чем я теперь тоже занимаюсь. Я в кино всю жизнь: и художником по костюмам работал и работаю иногда, и композитором, и соавтором, поэтому это еще один аспект в кинематографе, который мне очень нравится. Конечно, было страшно приступать к такому проекту. Все же это огромная ответственность, было много вещей, которые я еще к моменту начала работы над сериалом не до конца знал. Но если говорить о первом опыте, то я безумно доволен тем, что у нас получилось. Даже учитывая сложность проекта, «возраст» сценария и двух заказчиков одновременно. Я всегда стараюсь прислушиваться к внутренним ощущениям. Знаете, иногда появляется этот внутренний шепот, который говорит тебе, что это не совсем твое. Здесь такого не было. Скорее наоборот, я утвердился в том, что точно хочу этим заниматься дальше.
Значит, первый опыт в режиссуре точно не станет последним?
Абсолютно не последний. У меня уже была пара коротких метров, была пара пилотов сериалов. Сериал — это сложная штука, это огромный проект с обычно не самыми дружелюбными сроками. К тому же здесь на главных и второстепенных ролях в основном молодые ребята, дебютанты. Но теперь я полностью прочувствовал, что такое кастинг. До этого я всю жизнь смотрел на кастинг как актер, теперь у меня есть инсайты и с режиссерской стороны. Например, успех в кастинге не всегда зависит от того, хороший ты или плохой актер. Это зависит от твоего роста, от тембра голоса, от актерского ансамбля. Очень часто кастинг — это не оценочный момент, не про мастерство или талант, а буквально про то, вписываешься ли ты в определенную историю. Плюс мне очень повезло, что оператором на этом проекте был Митя Горевой, которого я уже много лет знаю. Мы учились вместе, всю жизнь дружим, поэтому мне было гораздо спокойнее работать.
Вместе с молодыми и еще не примелькавшимися лицами в вашем сериале и Анна Михалкова, и Артем Ткаченко, и Анна Слю. У них тоже жесткий кастинг был?
Обычно про таких говорят — «попали по блату» (смеется). Нет, конечно, но мы действительно с ними очень давно дружим. Поскольку это кино все-таки, как бы я этого слова ни боялся, молодежное, то все герои — это молодые ребята. Но есть в «Уроках китайского» много других классных персонажей, и мне хотелось, чтобы их забрали себе именно опытные актеры. Я им всем безумно благодарен за доверие, потому что в первые дни сильно ощущал этот комплекс самозванца. Я все время думал: ничего себе, у меня в сериале работают Аня Михалкова, Аня Слю и Артем Ткаченко, которые слушают, что я им говорю, играют персонажей, которых я придумал. И это так странно. Потом я уже просто начал ловить кайф от происходящего, потому что видел доверие актеров и желание сделать хорошо, а не просто стремление отыграть и скорее убежать с площадки.
В случае с молодыми артистами у меня был бонус: работа педагогом. Я уже три года в студии «Время театра» учу ребят актерскому мастерству. У меня за это время уже три курса выпустилось. Там очень разные люди: и молодые, и немолодые, и чаще всего без опыта. Видимо, я нащупал какую-то педагогическую жилку, с помощью которой можно легко и быстро неопытного актера научить делать то, что тебе нужно в кадре. Но еще мне повезло, насколько пластичные ребята попали в проект, очень слушающие, очень понимающие. Им тоже хотелось все сделать кайфово.
У исполнительницы роли Мэйлин в действительности есть восточные корни?
Да, восток в крови у нее есть. Мы нашли ее в самый последний момент, перепробовали уже довольно много актрис. Я понял, что раз это мой первый опыт, то надо включить какого-то максималиста и не всегда идти на компромиссы. Особенно в главной женской роли. Тут очень важно, чтобы зритель в нее влюбился, поверил в нее и поверил ей. И в этот момент появляется наша Саша Немчинова из Петербурга. Когда она пришла на пробы, то мы все одновременно почувствовали, что это она. Абсолютно идеальное попадание. На этом проекте я много чего черпал из аниме. И Саша все это уловила.
А какие референсы из аниме вы использовали в этом сериале?
Часто, когда люди в качестве референсов используют аниме, то речь обычно идет о визуале. Анимационные вставки, яркие спецэффекты. В «Уроках китайского» этого нет. Есть пасхалки и прямые отсылки к определенным аниме, но которые я не хочу называть. На то они и пасхалки.
Мне просто как раз показалось, что Мэйлин напоминает очень популярного женского персонажа из «Атаки титанов». Интересно, правильно ли я считала пасхалку?
Это на самом деле очень легко считываемая штука! Начиная с ее красного шарфа, заканчивая поведением. Но мне кажется, это классно, потому что никогда не знаешь, кто будет смотреть этот сериал. Помню, когда на «Фандом Фесте» мы презентовали тизер сериала, все подростки в зале взорвались от счастья, как только я сказал про красный шарф и Микасу.
А что вам самому из аниме больше всего нравится?
Первое, что всегда всплывает в голове, — это «Могила светлячков». Его как раз стоит посмотреть всем, кто считает, что аниме — это мультики для детей. Пускай они после просмотра этого фильма посмотрят на меня сухими глазами. Второе, как бы это банально ни звучало, — это «Мой сосед Тоторо» Хаяо Миядзаки. Это очень крутая база аниме. И поскольку я олдскульный чувак, то еще люблю «Гайвер», «Макросс» и «Патлабор». Советовать аниме очень круто, потому что если ты хоть немного знаешь о психофизической составляющей человека, то найти подходящее аниме можно любому. Буквально на днях человек, который очень утомился по жизни и потратил много нервов, попросил ему что-нибудь порекомендовать. И я посоветовал ему «Кафе “У белого медведя”» — нежнейшую историю, где животные держат общепит. Персонажи там прекрасные, ничего трагического не происходит. Идеально для тех, кто пытается подлатать свою нервную систему.
В одном из интервью вы сказали, что снимаетесь в проекте, если уверены в сценарии на 100%. Если говорить о режиссерском опыте, то чем вас как дебютанта привлекли «Уроки китайского»?
Поскольку это первое большое предложение, я сразу включил в себе логика. Подумал, что, если в сценарии и есть какие-то шероховатости, я из этого могу сделать что-то классное, потому что меня подключают к проекту не только как режиссера, но и как соавтора. Кино — это такая штука, когда даже с хорошим сценарием можно снять плохо, а из слабого сценария можно выкрутить хороший фильм. Здесь сценарий был классный, но, на мой взгляд, его надо было чуть осовременить. Я взял на себя ответственность и переписал все диалоги и монологи. Все разговоры персонажей в этом кино — это я. Сейчас большинство тинейджерских историй ассоциируются с настроениями условной «Эйфории» — слезы, измены и наркотики. Это всегда какие-то тяжелые люди с тонной проблем. Здесь все чуть иначе, здесь ощущалось безумное тепло, которое я довел до уровня той самой анимешности, о которой говорил. Когда тебе хочется и плакать, и смеяться вместе с персонажами, но в первую очередь хочется всех обнять.
