Музыкальная симфония города: Петербург–Петроград–Ленинград-

Крайне сложно описать неописуемое — немыслимую, многоплановую, многоярусную и многослойную сценографию (Иван Поповски). Зритель, оказавшись в этом пространстве, как будто попадает в 3D-кинотеатр, но только с живыми артистами и живым оркестром. Музыкальный руководитель постановки Олег Синкин, сидящий за роялем, и его камерный музыкальный ансамбль расположились в глубине сцены, и то открываются зрителям, то скрываются за черным полотном. На самой авансцене, на длинном, вытянутом постаменте течет тонкий ручеек — Нева. Настоящая живая вода, по которой плывут приметы времени, крошечные и хрупкие, словно игрушки: перо Пушкина, нос из одноименного произведения Гоголя, топор Раскольникова, статуя Медного всадника, черный воронок, гробы, танки — всего и не упомнишь.

Второй ярус — фасады домов города, которые меняют свет и цвет в зависимости от времени суток, времени года и исторического времени. Третий, верхний план — балконы в натуральную величину, как будто нависшие над городом, а зритель, сидящий в непосредственной близости, оказывается «по другую сторону» реки.

В Петербурге–Петрограде–Ленинграде живут четыре девушки-певуньи: Елена Веремеенко (автор идеи спектакля), Анна Комова, Галина Войченко, Алена Парфенова (в составах Виктория Тихомирова и Лейла Эгамова). Эти актрисы — своего рода старожилы города, именно их заботливыми руками он приобретает разные «лики», меняется его убранство, зажигается свет в крошечных оконцах. Они проживают и «пропевают» с ним разные исторические моменты: Петербург до 1917 года (темный, как будто окутанный туманом), революционный Петроград (украшенный красными ленточками и флагами), Ленинград времен войны (заштопанный, заклеенный марлей, блокадный, холодный, голодный, кишащий крысами) и, наконец, освобожденный город, переживший войну и блокаду (проснувшийся ото сна, декорированный цветами и возрождающийся к новой жизни — повсюду рассовывают актрисы маленьких человечков-детей). И сами актрисы преображаются, когда на смену приходит другой исторический виток: то они черные ангелы Петербурга, то краснознаменные революционерки, то медсестры в блокадном Ленинграде (художники по костюмам Мария Данилова, Денис Шевченко). Все кардинальные перемены, трагедии и победы они проживают очень естественно, но тональность их пения меняется, меняются движения, пластика, выражение лиц.

Фото: Георгий Чеботков

Фото: Мария Машкова

Фото: Олег Королев

Смена эпох в жизни Петербурга рифмуется с творчеством Дмитрия Шостаковича, жившего и творившего в нем, с его музыкой, написанной в то или иное время. Конечно, звучит и фрагмент из Симфонии № 7, которую композитор создавал в блокадном Ленинграде и которую там и сыграли в те страшные времена. Звучат фрагменты из Симфонии № 5, из концерта для двух фортепиано, поют девушки песню «Родина слышит» на стихи Евгения Долматовского и «Песню о встречном» на стихи Бориса Корнилова. Исполняет оркестр и много других его произведений, угадать которые способны, наверное, только музыковеды. А менее искушенный зритель зачарованно наблюдает и слушает, как музыка отражает и преображает город на Неве и как она ему созвучна.

Шостакович — главная движущая сила спектакля, но и другие композиторы звучат в спектакле. Когда наступает революционное время, зритель слышит фрагменты из оперы Владимира Дашкевича «Двенадцать» на стихи поэмы Блока. Но самый, наверное, кульминационный момент этой музыкальной феерии — песня в исполнении Елены Камбуровой «Ленинград» на стихи Мандельштама. И пусть она звучит в записи, ее голос, глубокий, надрывный, сильный, — трогает, пленяет, завораживает и пугает одновременно.

«Я вернулся в мой город, знакомый до слез, До прожилок, до детских припухлых желез».

Это спектакль-преображение, спектакль-волшебство, спектакль-загадка: многие чудеса, которые в нем происходят, сложно объяснить технически — только и ахаешь: «Как им это удалось?». Особенно впечатляет художественно-конструктивное решение, разработанное Константином Лебедевым: текущий ручеек Невы то кажется кристально чистым, то превращается в лед (во время блокады), то обагряется красным, то вновь становится снежным. Мурашки по коже. И как в практически бессловесном спектакле, только на языке музыки и театра предмета создается такое огромное полотно, вобравшее в себя столько смыслов, идей, людей, событий? Зрителя запускают в зал под торжественную музыку «Гимна великому городу» Рейнгольда Глиэра, а в финале по Неве плывет корабль с алыми парусами (что отсылает к ежегодному празднованию дня выпускников в Питере), и фасады домов вдруг дают трещины и медленно уходят вверх — развод мостов. Не рвется связь времен. Вчера, сегодня, завтра. В этом спектакле никто и ничто не забыты: не случайно все в том же финале зритель видит на стене портреты великих людей, творивших в городе на Неве: от Пушкина до наших современников. Не прерывается и течение реки, не умолкает, а только угасает музыка, и жизнь идет своим чередом.

Автор: Дарья Андреева