Атомные города — будущее, в котором уже живут

Речь про атомные города России. Те самые, что возникли на пересечении науки, технологий и инженерной дерзости. Сегодня их больше 30: от Поволжья до Забайкалья, от Сибири до балтийского берега. Их редко упоминают в разговорах о будущем России — и совершенно напрасно.

«Сноб» заглянул в три таких города, где плотность идей выше, чем плотность населения: Саров, Обнинск и Димитровград. Мы узнали, как устроена эта среда и кто в ней живет. Мы познакомились с людьми, которые не просто работают в научной отрасли, а концентрируют вокруг себя новые смыслы: строят лаборатории будущего, обучают студентов со всего мира и ловят загадочные частицы нейтрино, которые миллиардами пролетают сквозь Землю ежесекундно. В каждый из этих городов-проектов вложены десятилетия усилий и мегаватты смыслов. У каждого — своя зона управляемой реакции. И своя логика пространства-времени.

Саров. Реактор смыслов

Если искать в России место, где ученые конструируют будущее, Саров будет одним из первых кандидатов. Здесь не просто решают научные задачи — здесь создают научную среду, в которой возможны их формулировки. Причем уже не первое десятилетие.

Саров — город с несколькими слоями идентичности. Когда-то это был духовный центр России, «академия монашества», где подвизался преподобный Серафим Саровский. В ХХ веке это место стало называться Арзамасом-16 — именно с этого закрытого города, «города-призрака» ведет отсчет история отечественного «ядерного щита». Сегодня это один из главных интеллектуальных центров страны, который, несмотря на закрытый статус, входит в международные научные коллаборации и запускает кампусы будущего.

Свято-Успенская Саровская пустынь

Вид на город и Свято-Успенскую Саровскую пустынь

Памятник Серафиму Саровскому в Сарове

Именно здесь расположен Российский федеральный ядерный центр (РФЯЦ-ВНИИЭФ), а на его основе строится новый научный хаб — Национальный центр физики и математики (НЦФМ). Это не просто здание, а современная экосистема, где фундаментальная физика, высокие технологии и образование работают как единый организм. И главное — здесь есть молодые люди, умеющие работать с материей будущего.

Один из них — Максим Вялков. В прошлом — московский школьник и студент, в настоящем — молодой ученый «Росатома» с индексом Хирша 12, что выше, чем у многих докторов наук. Герой списка Forbes «30 до 30». Сегодня он работает в Сарове над установкой по измерению магнитного момента нейтрино, участвует в международных экспериментах и создает детский научпоп-проект «Атомариум» для школьников со всей страны. «Дух приключений и возможность стать первопроходцем» — так Максим отвечает на вопрос, почему решил уехать из столицы в научный городок. «Я с детства хотел стать ученым, физиком. А студентом увлекся изучением частицы нейтрино».

В одной из подземных лабораторий находится установка Максима. В ней сверхтекучий гелий регистрирует крошечные импульсы от пролетающих частиц. Эти импульсы — словно шорохи Вселенной, которые Максим учится расшифровывать. «Нейтрино — это вызов нашему привычному пониманию мира. Они ведут себя так, будто знают что-то, чего не знаем мы. Этим и интригуют», — объясняет он.

МГУ в Сарове

Максим отмечает в Сарове редкое сочетание факторов. Первый — атмосфера творческого уединения, ничто не отвлекает от главного. Второй — тесное научное сообщество. Здесь молодые ученые общаются с академиками не только на лекциях и в лабораториях. Можно зайти в гости и обсудить гипотезу или эксперимент — это в порядке вещей. Кроме того, город объединяет ученых из разных областей: физики, математики, химии, космологии... А ведь именно на пересечении дисциплин сегодня делаются многие фундаментальные открытия в науке. И наконец, третий — комфортные бытовые условия. «Город и быт максимально приспособлены для людей, которые занимаются наукой. Все рядом, все удобно. Не тратишь энергию на быт, только на задачи», — говорит Максим.

История Максима Вялкова — не исключение, а знак времени. Все больше молодых ученых делает ставку не на мегаполисы, а на такие концентрированные точки смысла, как Саров. Здесь работает редкое сочетание: высокие зарплаты и стипендии, насыщенная научная среда, возможность роста, поддержка от нахождения в системе «Росатома», и наконец, город, в котором комфортно жить и думать.

Димитровград: на орбите мировой науки

Если Саров — о фундаментальных открытиях, то Димитровград — о международном сотрудничестве. Это место, где прямо сейчас строится МБИР — самый мощный в мире исследовательский реактор на быстрых нейтронах. Его называют установкой класса «мегасайенс»: устройство, которое притягивает ученых со всего света и создает вокруг себя новую научную экосистему.

МБИР способен сымитировать поведение реакторов будущих поколений, ускорить радиационные испытания с десяти лет до шести и стать базой для замкнутого топливного цикла. Уже в ближайшие годы он превратится в Международный центр исследований, открытый для ученых из стран БРИКС, СНГ, Ближнего Востока и Латинской Америки. Установка будет не просто работать, но генерировать движение, знания, связи, человеческий капитал. И все это в городе с населением чуть больше ста тысяч.

Другой узел научного знания в Димитровграде — Государственный научный центр «Научно-исследовательский институт атомных реакторов». Это один из ведущих научных комплексов «Росатома», где расположено семь исследовательских реакторов. Они позволяют проводить уникальный спектр работ: от испытания новых видов ядерного топлива и конструкционных материалов до наработки изотопов.

Из центра этого движения говорит младший научный сотрудник Владислав Терентьев, который занимается расчетом прочности реакторов. Он родился в Димитровграде, мечтал жить в Москве, учился в Бауманке, но вернулся: не из ностальгии, а из трезвого понимания, что в своем родном городе он найдет для себя и смысл, и масштаб.

Торговый дом Коробова в Димитровограде

История Терентьева хорошо иллюстрирует, что Димитровград — не просто «научный городок», а пространство, где возможна серьезная научная карьера. Здесь не нужно выбирать между лабораторией и комфортом: городская среда активно развивается, появляются новые микрорайоны, поддержка молодых специалистов, доступное жилье, студенческий кампус с англоязычной средой, современная медицинская радиология и протонная терапия. Владислав признает: «Раньше, когда я учился в школе, наш город по инфраструктуре был близок к Припяти. Конечно, я утрирую. Но за эти годы все изменилось до неузнаваемости: появились кафе, кинотеатры, бары. Все стало намного комфортнее». И добавляет: «Я работал в Москве в “Росатоме”, и люди там такие же, как здесь. Тот же круг, те же темы. Так что я не чувствую разницы». Это важное наблюдение: научное сообщество больше не привязано к столицам. Оно там, где создаются уникальные условия для мысли и эксперимента.

Сегодня Димитровград — это не периферия, а ось. Один из немногих городов мира, где еще можно быть первопроходцем в области ядерных технологий. Город, который вырастил поколения ученых, а теперь готовится к следующему витку — международному, кооперативному, открытому. Город, который давно не задается вопросом «почему здесь?», а спокойно отвечает: «а где же еще?».

Обнинск: экспорт будущего

Если Саров — о научной герметичности, Димитровград — о международной кооперации исследователей, то Обнинск — об образовательной дипломатии. Это первый в мире город, где атомная энергия стала «мирной»: 27 июня 1954 года здесь была запущена первая в истории АЭС. Но и сегодня Обнинск остается пионером — не только технологий, но и подходов к подготовке кадров для всей мировой атомной отрасли.

Здесь расположен Институт атомной энергетики имени Образцова — филиал НИЯУ МИФИ (ИАТЭ), который стал своего рода русским MIT для атомщиков. Кампус, где учатся и преподают студенты и профессора из Индии, Вьетнама, Египта, Китая, Алжира и целого ряда стран Латинской Америки. Здесь учат на русском и английском. Здесь защищают кандидатские по термогидравлике. Здесь обсуждают fast reactors и fuel cycles за чашкой чая в кампусной кофейне. Здесь будущее атомной энергетики звучит на разных языках — но с одним смыслом.

Студентка Кристербель Мачау приехала в Обнинск из Зимбабве изучать ядерную физику. И несмотря на языковой барьер, культурные различия и совершенно новую для нее систему образования, сумела адаптироваться.

«Для меня это был другой мир — я впервые оказалась в городе, где научная атмосфера ощущается буквально в воздухе. Здесь тебя не ограничивают, а поддерживают. Это не просто учеба — это ощущение, что ты причастен к чему-то очень большому и прекрасному».

Кристербель отмечает, что в Обнинске ей удивительно комфортно: «Город чистый, зеленый, с хорошей инфраструктурой. Тут все рядом, все удобно. Для меня это место стало вторым домом. Я вижу, что и город, и компания («Росатом». — Прим. ред.) несут ответственность за нас, тех, кто сюда приехал».

Обнинск сегодня — не только лекции и лаборатории. Это среда, в которой формируется новый тип глобального атомного сообщества. Где образовательный экспорт — не просто статьи и дипломы, а создание прочных культурных связей. Где через подготовку кадров создаются мосты между странами, школами, системами координат. Здесь Россия говорит с миром — на языке науки.

Управляемая среда будущего

Мы рассказали о трех городах, но каждый из них как окно в ту часть страны, где завтрашний день уже в работе. Таких точек больше 30. У них разные координаты на карте, но вектор один.

Все они связаны в единую систему, в которой «Росатом» выступает не просто индустриальным центром, а экосистемой развития. Такую среду не создают случайно. За каждым кампусом, лабораторией и исследовательским реактором стоит системная работа корпорации, которой в этом году исполнилось 80 лет. Это не компания одного продукта — это компания одного вектора: в будущее.

Сегодня российская атомная отрасль — одна из немногих, где Россия действительно на шаг впереди. Не догоняет, а задает темп: в науке, в энергетике, в подходе к подготовке специалистов и проектированию будущего. Это распределенная Кремниевая долина — без стартап-глитча, но с фундаментальной глубиной. Сильная, трезвая, технологическая.

И для тех, кто настроен на серьезную работу в науке и инженерии, — это, пожалуй, лучшее место на планете.