Фильм «Франкенштейн» Гильермо дель Торо: какой получилась готическая сказка о новом Прометее?

«Вы сумеете удержать огонь, Прометей? Или обожжёте руки, прежде чем доставите его?»

Когда Мэри Шелли впервые опубликовала свой роман «Франкенштейн, или Современный Прометей» в 1818 году, на титульном листе красовался эпиграф из «Потерянного рая». Отчаявшийся Адам упрекает Бога: «Создатель, разве я тебя просил / Из глины, коей был я, в человека / Меня преобразить, извлечь из тьмы?» Книга Шелли насыщена аллюзиями, но эпос Мильтона — её фундамент. Его центральные фигуры — всемогущий Творец, мятежный Сатана и покинутый Адам — все немного Виктор Франкенштейн и его Творение (тем символичнее, что познаёт себя «монстр» как раз через чтение этой поэмы).

К мильтоновской традиции обращается и Гильермо дель Торо. Не секрет, что режиссёр обожает эстетику гротеска — очаровывается тем, что большинство людей считает уродливым. «Лабиринт Фавна», «Форма воды», «Багровый пик» — его существа часто физически несовершенны, зато красивы душой. Неудивительно, что и к монстру Франкенштейна (которого в таком контексте и монстром-то не назовёшь) дель Торо относится по-родительски — с отеческой заботой и жалостью.

То, что мертво…

Корабль капитана Андерсона застревает во льдах на пути к Северному полюсу. Вдалеке экипаж замечает взрыв, а затем находит на льду тяжелораненого доктора Виктора Франкенштейна. Скоро за ним является высокая фигура в капюшоне, закутанная в звериные шкуры. «Виктор! Приведите его ко мне», — рычит монстр, отбрасывая в сторону членов команды. Выстрел из дробовика сбивает чудовище с ног: монстр проваливается под лёд. Капитан решает, что существо мертво, но Виктор точно знает: оно не может умереть — и ещё вернётся.

Мать Виктора умерла при рождении его младшего брата Уильяма. Тогда мальчик решил одолеть смерть — с помощью науки, конечно. Повзрослевший Виктор становится врачом, проводит исследования — и даже делает успехи, но после громкой ссоры становится изгоем в научном сообществе. Всё меняется, когда учёный встречает торговца оружием Харландера — его прекрасная и загадочная племянница Элизабет помолвлена с повзрослевшим Уильямом. Контрабандист предлагает профинансировать запретные исследования Виктора — и тот соглашается.

Дальше вы знаете: одной ночью, когда гроза стоит особенно страшная, происходит немыслимое — тело, сшитое Виктором из фрагментов солдатских трупов, найденных на полях сражений (да, выглядит именно так, как представили), оживает. Так на свет появляется Творение.

«Я не могу умереть. И я не могу жить»

«Из всех частей, составляющих этого человека, какая хранит его душу?» — спрашивает Элизабет Харландер, когда смотрит на пазловую конструкцию тела существа. Кажется, что у нового Франкенштейна за это дело отвечают глаза: Джейкоб Элорди, возвышающийся над остальными актёрами со своим «монструозным» ростом почти в два метра, играет не жестокого зверя, а огромного неуклюжего младенца, познающего мир — если с той же «родительской» позиции всмотреться в гиганта, за толщей грима (а гримировали Элорди, мягко говоря, качественно — по 10 часов за смену), эти его невинные, детские глаза поблескивают особенно явно.

Взрослеющее Творение (и это самое подходящее слово) у дель Торо оказывается одиноким романтиком: в жестоком человеческом мире он ищет, если и не любви, то хотя бы дружбы. Непредсказуемым и жестоким «существом» постепенно становится ослеплённый гордыней творец — Оскар Айзек в своём отталкивающем тщеславии неотразим.

Дель Торо изображает Франкенштейна и его монстра как отца и сына в порочном круге насилия. Едва существо делает первый вдох, Виктор, всего себя вложивший в его создание, не знает, что делать дальше. «Я не могу умереть. И я не могу жить один», — говорит Творение, но в ответ не слышит ничего. Творение рождается в лаборатории, а Чудовище — в момент предательства. И тем интереснее, что сам Виктор у дель Торо — «монстр поневоле», жертва такого же деспотичного отца, как и он сам. Способны ли два искалеченных существа простить друг друга? И кто здесь настоящее «Чудовище»?

На второй вопрос дель Торо отвечает твёрдо: «Никто».

Автор: Александр Юдин