Экосистема Артура Котлярского: осознанное потребление, импортозамещение и самоокупаемая благотворительность
Итак, знакомьтесь: Артур Котлярский и его экосистема сбора и переработки текстильных отходов, которая решает сразу три насущные проблемы — социальной защиты, экологии/утилизации мусора, импортозамещения.
Приветствую читателей этого блога. Я — Артур Котлярский. Уже почти десять лет я занимаюсь сбором и переработкой текстиля в России. И с самого начала я делаю это в соответствии со строгими европейскими технологиями сортировки и распределения ношеной одежды. Я впервые в России создал самоокупаемую экосистему. И основной принцип её работы – такой же, как у всей этой отрасли в Европе: ноль процентов текстиля в мусор, сто процентов на пользу обществу.
Актуальность проблемы сортировки и переработки б/у текстиля и суть моей деятельности
В Москве, Петербурге и некоторых других городах России все чаще можно увидеть контейнеры проекта «Благодарный шкаф». Ежемесячно тысячи людей приносят к ним свои старые или ненужные вещи. Я регулярно собираю содержимое контейнеров и отправляю его на свою фабрику в Подмосковье на сортировку. После чего часть вещей поступает в социальные магазины, часть отдается в благотворительность, а остальное направляется в дальнейшую переработку. Вот так коротко можно описать всю суть моей деятельности. На практике, конечно, не все так быстро и просто.
Прежде всего, хотелось бы поговорить об актуальности проблемы переработки текстиля. Принято считать, что самые важные экологические проблемы планеты связаны с металлургией, химической промышленностью, нефтепереработкой. На их фоне люди привычно недооценивают вред, который несет экологии обычный бытовой мусор вообще. И текстильные отходы в частности.
С тех пор, как текстиль стал широко доступен, многократно возросла нагрузка на природу. У нас в России каждый год выбрасывают на помойки сотни тысяч тонн текстиля. Даже натуральные ткани разлагаются 2-4 года, а синтетика будет лежать на свалке 50-60 лет, отравляя почву и грунтовые воды. И в это же время текстильная промышленость во всем мире продолжает наращивать производство. А ведь по негативному воздействию на окружающую среду она — на втором месте после нефтеперерабатывающей!
Кроме экологии планеты есть еще такое понятие, как экология личного пространства. И оно, это самое личное пространство, очень сильно захламлено у подавляющего большинства россиян. Сколько старых и ненужных вещей оседает на антресолях, в чуланах, на дачах, в сараях и гаражах? То, что жалко выкинуть и «вдруг когда-нибудь пригодится», отъедает у человека жизненное пространство. А ведь все эти старые вещи могут не лежать в ожидании второй жизни (а на самом деле рано или поздно они таки оказываются на свалках), а уже сейчас приносить пользу кому-нибудь другому…
Россия закупает за границей огромное количество текстиля. И не только новые вещи. Самое обидное, что наша страна закупает секонд-хенд и даже промышленную ветошь! Да-да, наша страна закупает даже, по сути, старые тряпки в прямом смысле этого слова. Тряпки, которыми на производствах по всей нашей необъятной стране протирают руки, станки, поверхности и тут же выкидывают, мы покупали за валюту. Так вот Россия, выбрасывая на свалки десятки тысяч тонн текстиля, ещё до недавнего времени при этом покупала ежемесячно за валюту по 2 тыс. тонн тряпок. Сейчас, правда, нам секонд-хенд и ветошь уже не продают (по крайней мере, в достаточном количестве), как и многие другие импортные товары. И это лишний повод развивать отрасль сортировки и переработки текстиля.
Это та отрасль, которой я отдал уже 10 лет. И надеюсь вывести ее на европейский уровень, попутно решая сразу несколько важнейших задач: повышения общей культуры потребления, сохранения природы, импортозамещения и благотворительности. Я строю первую в России масштабную экосистему цивилизованной переработки вещей. Переработки полного цикла, тотальной переработки. Основной базовый принцип экосистемы Артура Котлярского: ни одна вещь не должна оказаться на свалке – ровно такой же принцип, как и у всей этой отрасли в Европе.
Небольшая предыстория
Я вырос и получил образование в Венгрии, куда моя семья переехала в 1993 году. Закончил Будапештский университет им. Лоранда Этвёша. Получил степень магистра филологии. Моя специализация — проза серебряного века (М. Горький, И. Бунин, А. Куприн, А. Белый). Но так уж повернулась судьба, что занялся я прозой жизни. Моя первая работа ещё в студенческие времена была в дочерней компании корпорации SOEX. Это крупнейший в Европе концерн по переработке вещей: более шестидесяти тысяч тонн одежды ежегодно проходит через его предприятия. В SOEX я быстро продвинулся по карьерной лестнице и дошел до позиции топ-менеджера, взаимодействовал с коллегами из многих стран мира. Узнал практически все об отрасли переработки текстиля от ее реальных лидеров.
Кстати, в лидерах по объёму сортировки и переработки сейчас — Дубай! И в странах Азии, на Ближнем Востоке, в Индии (не говоря уже о так называемом «цивилизованном мире») она развита намного лучше, чем у нас. Ну, конечно, в небольших густонаселенных странах нет таких просторов, как в России. Им пришлось решать эту проблему, так как просто негде складировать миллионы тонн отходов. У нас же место есть, но ведь это не повод превращать свою землю в гигантский мусорный полигон. Тем более что уже есть технологии, наработанные зарубежными коллегами. Есть отлаженные схемы — только бери и внедряй. Чем я и занялся.
Когда я вернулся на родину в 2013 году, я уже знал, чем буду заниматься. Я построил в Подмосковье первое предприятие сортировки и переработки одежды по европейским технологиям. Сегодня на площади в 1 000 квадратов мы перерабатываем от 5 до 50 тонн текстиля в день. Это те вещи, что мы собираем с помощью нашего собственного проекта «Благодарного шкафа». Плюс еще несколько сотен тонн в месяц мы получаем на сортировку от других проектов по сбору вещей.
В России уже довольно много компаний, которые наладили сбор бывших в употреблении вещей. И, возможно, кто-то из них со временем наладит полный цикл сортировки-переработки. И когда-нибудь в России будет столько же сортировочных центров, как в Дубае – а их там больше 500. Но на сегодняшний день полноценных предприятий, на которых организована сортировка и 100-процентная переработка текстиля, очень мало — буквально считаные единицы. Моё – одно из нескольких таких предприятий.
Конечно же, экосистема Котлярского будет расти и масштабироваться. А для этого мне просто необходимо содействие предпринимателей, собственников зданий и сооружений, руководителей учреждений, которым достаточно выделить всего по два квадратных метра своей площади для контейнера моего проекта. И все — больше ничего системе Артура Котлярского не нужно! Ни государственного финансирования, ни донатов от граждан и фондов! Мы всё делаем за свои деньги – система именно что самоокупаемая.
Я впервые создал в России самоокупаемую модель, которая превосходно работает в Европе. Это бизнес-модель, которая и приносит доход, и выполняет важнейшую социальную миссию. В основе два принципа:
- 1. Экологичность — ни одна вещь не попадает на свалку.
- 2. Максимальная польза обществу — около 25% собранного и рассортированного идёт на благотворительность или перерабатывается в экологичное топливо.
Экосистема Артура Котлярского
Все собранные вещи в первую очередь попадают на сортировку. Абсолютно новые вещи (и такие тоже попадают в наши контейнеры) мы отправляем на штучную продажу в социальные магазины. Это секонд-хенды, в которых люди с небольшим доходом могут покупать качественную, но при этом недорогую одежду. Вещи первого сорта (без следов носки) и второго сорта (с незначительными следами использования) также направляются в социальные магазины для перепродажи. Но часть уже уходит и на благотворительность.
Даже наоборот — в первую очередь на благотворительность. Я сотрудничаю со многими организациями, которые помогают незащищенным слоям населения. Все это проверенные лично мной благотворительные проекты. Такие как «Дом Трудолюбия Ной» — сеть приютов для людей в тяжелой жизненной ситуации. А сегодня большая часть вещей этой категории идет на помощь беженцам из Донбасса — мы передаем собранные вещи согласно списку адресно, конкретным семьям, конкретные вещи конкретных размеров. Конкретным людям – лично в руки.
Оставшиеся после выполнения заявок благотворителей вещи мы продаем. И на вырученные средства содержим предприятие и обеспечиваем его функционирование. Зарплата, аренда площадей и автотранспорта, изготовление и обслуживание контейнеров по сбору вещей (один контейнер только в изготовлении – около 100 тыс. рублей + его обслуживание)… Та же переработка синтетики в топливо, за которую мы платим (об этом ниже). Экосистема Артура Котлярского, повторюсь, — это система благотворительности, которая не требует денег ни у граждан, ни у государства.
Из оставшихся вещей, которые не подходят для повторного использования (имеют дефекты или стойкие загрязнения, сильно изношены), отбираются все хлопковые вещи. Они нарезаются на лоскуты, и получается та самая ветошь – техническая салфетка. Которая очень востребована в промышленности – об этом я говорил выше. Тем самым экосистема Котлярского поддерживает актуальное для нашей страны сегодня импортозамещение. Ведь, напоминаю, в значительных объемах (примерно 2 тысячи тонн в месяц) ветошь ранее закупалась за рубежом. За валюту! Как и секонд-хенд. Его Россия тоже активно покупала за границей — до 20 тыс. тонн в месяц по цене 2-5 евро за килограмм. При этом выбрасывая сотни тонн своего секонд-хенда на свалки!
И, наконец, несортовой синтетический текстиль я перерабатываю в РДФ-топливо (refuse derived fuel) — гранулированное восстановленное «топливо из отходов». Здесь я не только не зарабатываю, но и, наоборот, трачусь — доплачиваю перерабатывающим предприятиям за переработку синтетического текстиля в топливо.
Вот так и получается, что я отдаю обществу, по сути, четверть всего оборота вещей. 10-15% от первого-второго сорта б/у вещей распределяется по заказам благотворительных фондов. Синтетики, которую я за свой счет перерабатываю в топливо, выходит еще 10-15% от общего количества собранного текстиля. Оставшиеся 75%, которые продаются, позволяют содержать предприятие и получать прибыль.
Да, мое детище — самоокупаемая экосистема Артура Котлярского — содержит меня самого и персонал моего предприятия, а также поддерживает большое количество малообеспеченных людей. При этом вносит свою лепту в импортозамещение, в развитие экономики России, в оздоровление экологии не только страны, но и всей планеты.