Специфика ведения бизнеса. Под риском вторичных санкций…
Либерализация международных экономических отношений, свободная торговля и развитие бизнеса без барьеров уходит в прошлое. Еще не так давно Милтон Фридман, выступая в Конгрессе США, говорил: «Если ваш торговый партнер загромождает камнями собственную гавань, чтобы воспрепятствовать входу торговых судов, вы не станете богаче, если начнете засыпать камнями вход в собственную гавань»[i]. Однако спустя всего лишь десять лет после подобных заявлений многосторонние соглашения по ликвидации торговых барьеров, договоры по поощрению инвестиций, а также международно-правовые механизмы защиты неожиданно стали рудиментарным отголоском глобального прошлого в условиях наращивания экстерриториального действия односторонних санкций и риска распространения вторичных санкций, которые по своему негативному влиянию на бизнес оказываются хуже первичных.
Вторичные санкции — это новый вид санкций, который стал часто применяться в течение последних пяти лет. В отличии от первичных санкций, вторичные нацелены на обычную коммерческую деятельность «на расстоянии вытянутой руки», которая не связана с США и может быть законной в юрисдикциях, участвующих в сделке сторон. Эти виды санкций направлены на лиц, не являющихся гражданами США, которые ведут бизнес с отдельными лицами, странами, режимами и организациями, находящимися под односторонними санкциями США. Поэтому в настоящее время вторичные санкции могут быть введены против любого лица в любой точке мире. Более того, фактическое применение вторичных санкций заставляет опасаться любого взаимодействия с объектами первичных санкций даже в тех странах, где ведение бизнеса является законным. Таким образом, за последние годы масштабы применения вторичных санкций значительно увеличились, а страх стать их объектом, а также отсутствие ясности в отношении обеспечения их применения, усилил глобальную тенденцию чрезмерно рьяного соблюдения первичных санкций.
В частности, Специальный докладчик ООН Е.Ф. Довгань отмечает, что «чрезмерно рьяное соблюдение санкций стало широко распространенной практикой в глобальном масштабе и должно быть признано в качестве новой значительной опасности для международного права и прав человека»[ii].
Например, португальский банк Novo Banco отказался обрабатывать платежи за жизненно важные лекарства и предметы медицинского назначения, заказанные Боливарианской Республикой Венесуэла. Случаи с больными буллезным эпидермолизом в Исламской Республике Иран и иные проявления чрезмерно рьяного соблюдения санкций оказало разрушительное воздействие на право на здоровье. Так, шведский производитель медицинских товаров Molnlycke полностью прекратил поставки в Иран, после введения запрета на экспорт продукции, не подлежащей налогообложению, а также невозможности найти банк для проведения необходимых финансовых операций[iii].
Другой пример, в Зимбабве несмотря на то, что на страну распространяются в основном, адресные санкции, банки США, Великобритании, Австралии закрыли многим физическим и юридическим лицам открытые счета исключительно по причине гражданства. Международные банки недавно приостановили операции с Кубой, «включая законные переводы для закупки оборудования, медикаментов и товаров для населения», отказались проводить транзакции для поддержки более широкого распространения вакцин против COVID-19. Более того, «кубинцам, живущим за границей, не дают открывать банковские счета, пользоваться кредитными картами только по причине гражданства». Та же участь все чаще стала постигать и российских граждан, когда усложняется режим получения банковских услуг вплоть до отказа в транзакциях и закрытию вкладов даже если они проживали в ЕС и не подпадали под санкционный режим[iv].
Поставщики транспортных услуг и страховые корпорации также стали необоснованно отказываться предоставлять услуги, опасаясь вторичных санкций «за непреднамеренные, неумышленные или даже незначительные нарушения первичных санкций». Это связано прежде всего с тем, что усиление глобального санкционного давления приводит к тому, что компании, не имея возможности проводить постоянную юридическую проверку на предмет допустимости тех или иных действий в контексте постоянно меняющегося санкционного законодательства, а также не желая нести значимые расходы на анализ правовых рисков или так называемую «должную предусмотрительность», предпочитают полностью разорвать связи со страной, даже если режимы первичных санкций разрешают определенные виды деятельности. В частности, юридическая компания Baker Botts подчеркивает, что «в санкционном законодательстве США и ЕС используется много широких и неопределенных толкований, имеется мало официальных указаний по толкованию этих понятий, а соответствующие прецеденты крайне редки». Также в Докладе Атлантического Совета указано на нечеткий характер санкций и «отсутствие механизма, позволяющего лицу, не являющемуся гражданином США, добиваться официальной ясности в отношении того, является ли та или иная операция допустимой».
Таким образом, в настоящее время для международного бизнеса вторичные санкции являются более масштабным и негативным фактором санкционной политики США, деятельность которого направлена на поощрение применения режима «чрезмерного рьяного соблюдения санкций» для усиления контроля над международными торговыми операциями, свободная реализация которых без ведома США, уходит в прошлое.
[i] Лоренс Уайт, Борьба экономических идей. Великие споры и эксперименты последнего десятилетия/пер. с англ. – М.: Новое издательство, 2020 – 446с.
[ii] Вторичные санкции, гражданские и уголовные наказания за обход режимов санкций и чрезмерно рьяное соблюдение санкций. Доклад Специального Докладчика по вопросу о негативном воздействии односторонних принудительных мер на осуществление прав человека Елены Ф. Довгань // Совет по правам человека, 12 сентября-7 октября 2022 г., Генеральная Ассамблея ООН.
[iii] OHCHR, Preliminary findings of the visit to Islamic Republic of Iran by the Special Rapporteur on the negative impact of unilateral coercive measure on the enjoyment of human rights, 18 May 2022,
[iv] Emmanuel Been, Corporations and US economic sanctions: the dangers of overcompliance, in Research Handbook on Unilateral and Extraterritorial Sanctions.