Лицо пандемии
Зашел в магазин. А там новый молодой охранник. Лицо в маске. У охранников два главных инструмента — рация и глаза. Как у слепых обостряется слух, а у глухих — зрение. Так и у охранников заостряется прищур.
Из-за пандемии у москвичей стал появляться осмысленный взгляд. Тринадцать лет назад я впервые спустился в московское метро. И что я увидел: все пассажиры находились в состоянии делирия. Помню, Угаров на «Новой драме» проводил эксперимент — заставлял профессиональных артистов сидеть на сцене «выключившись» как люди в метро. И ни у кого не получилось: все играли, наигрывали, пионерили и проч. А главное — таращились. Только один простой зритель вышел, сел и «выключил лицо». И оно потрясло всех как голова Медузы Горгоны. Стеклянные глаза метрополитена как дыхание смерти обожгли зал. Эксперимент пришлось остановить.
Но теперь глаза начали жить. Я смотрю на молодого охранника и вижу, что его лицо живет под маской, а глаза веселятся. Ресницы как у быка или будды. Он еще не научился сканировать зрачками штрихкоды, через неделю научится. А пока у него просто два синих глаза и прыщи на лбу. Если бы не прыщи, он мог бы подрабатывать в рекламе — продавать суши, кошачий корм, только не кредиты. Там нужны другие глаза.
Жаль, что никто не скажет ему об этом. Посмотрел на него, в наушниках заиграла Mazzy Star: «Til your eyes share into dust. Like two strangers turning into dust». Прощай незнакомец, я уношу память о тебе и салат с моцареллой.