Цацки и книжки. Татьяна Стоянова

Все украшения для меня — в той или той степени — осколки времени. Часть материи, хранящая в себе память, отраженное впечатление, спрессованное чувство. Символ, ставший реальным, понятный только мне.

С каждым из них часто связана очень личная, памятная история, которой порой и не хочется делиться. Если Марина Цветаева щедро одаривала любимыми украшениями друзей и близких, то у меня всё наоборот. В этом смысле я хранитель времени и его даров.

В моих шкатулках сложно найти логику. Бисер соседствует с бриллиантами, медь с платиной, железо с деревом. Бренд не имеет никакого значения. Безделица, подаренная кем-то близким, может быть дороже любых драгоценностей. Вещь, которую сложно назвать изысканным украшением, вполне может стать счастливым талисманом. Спонтанная покупка превращается в часть повседневной жизни чаще, чем продуманный, выверенный выбор. Что сегодня будет на мне – порой зависит не от правил сочетаемости или требований обстоятельств, стиля, а от необъяснимых, неосознанных моментов. Они часто связаны с эмоциями: к чему потянется рука, что ей тактильно ближе, о ком или о чем хочется думать, что важно почувствовать сегодня.

Мне даже не нужно показывать украшения, бывает, я ношу их под одеждой, не на виду, как, например, крестик, и знаю, что так чувствую себя совершенно иначе. Именно поэтому его и несколько других важных украшений, показать здесь не смогу.

Предметы с историей и смыслом — вот, что я люблю. Сережки-гвоздики в форме подковы американского бренда Coach как раз сочетают в себе всё это. Подарила их Ася Долина, автор книги «У него ко мне был Нью-Йорк», когда мы после нескольких месяцев общения и совместной работы впервые увиделись лично в Москве. «На счастье», — подумала я тогда. Действительно так и получилось. Дело не только в форме подковы, которая традиционно ассоциируется как оберег, приносящий удачу. Проза Аси Долиной — книга перемен и личных трансформаций, долгий путь к себе, который не может быть простым; она вдохновляет и придает решимости, показывая новые возможности откровенности. В тот год я и сама много размышляла о том, куда и как двигаться дальше и как оставить страхи позади. Так что всё совпало.

Сережки из малахита, заключенного в серебряную пирамиду, я встретила в Эрмитаже в прошлом году. Этому камню свойственны необычные узоры, напоминающие переплетенные кольца разного диаметра и толщины. Вот это сочетание кругов, переходящих один в другой, и соединенных между собой треугольников в одном украшении меня заворожило. Их гармония стала для меня личным символом открытости всем возможностям. Сразу поняла, что они мои.

Я вообще очень люблю музеи и картинные галереи. Если бы не страсть к литературе, то, думаю, что определенно стала бы куратором в мире искусства. Часто после знакомства с выставкой или постоянной экспозицией музея я не могу сразу уйти, хочется просто побыть в этом пространстве, подышать этим воздухом. Подолгу рассматриваю витрину художественного магазина, изучаю книги, открытки, сувениры и украшения. Иногда там встречается не только то, что концентрирует в себе сиюминутное впечатление от искусства, но и то, что хочется унести с собой навсегда. Так бывает, когда образы резонируют с твоим представлением о мире и становятся частью личной истории.

Эти сережки я встретила в Доме-музее Сальвадора Дали недалеко от старинного городка Кадакес летом 2019 года. На них репродукция образа с его картины «Illustration for Tres Picos» (1955). Если не приглядываться, то кажется, что на пластине воспроизведены образы бабочек, переплетенные с природными мотивами. Но сюрреализм не так прост, за что я его и люблю. На самом деле эта композиция — человек, собранный из элементов природы: цветов, листьев и насекомых. Причем образ остроумный и неоднозначный. Бабочка вида Apatura Iris (Пурпурный император) может восприниматься и самой собой, и веером, и маской для маскарада. Гусеница, свернувшаяся в лист для окукливания, образует треугольную шляпу человека.

Что этот человек будет делать с бабочкой в руке, можно только додумывать. Но сама по себе она как символ метаморфозы и хрупкости красоты придаёт всей этой композиции особую глубину. Именно поэтому у меня так много украшений с бабочками. Их очарование – в летучести, хрупкости и многозначности.

Но не только образ бабочки меня завораживает. Стрекоза тоже проходит через такие превращения, о которых хочется помнить и размышлять. Первое время она живет в воде до двух лет в образе личинки. Когда готова превратиться во взрослую особь, взбирается на растение или камень и сбрасывает кожу. Это абсолютная метаморфоза: уже через несколько минут из куколки рождается другое – красивое насекомое с крыльями, переливающимися на солнце. Поэтический цикл «Превращения» — о таких трансформациях тоже.

Брошь-стрекозу русского бренда Unique Fabrique мне подарила редактор Вероника Дмитриева, человек с которым мы прошли вместе не одну трансформацию. И не перестаем находить в этом общие радости, порой даже беспечные, подобные стрекозиным пляскам из басни. Но как еще проживать лето по-настоящему?

С летом у меня также ассоциируется божья коровка на позолоченном листе, кольцо ручной работы, которое я увидела в аэропорту, возвращаясь со своей последней Красноярской ярмарки книжной культуры. Это был наш общий любимый праздник, которого не стало. Ярмарки больше нет, но это летнее кольцо, найденное посреди сибирской осени, осталось. За почти 10 лет работы в издательской жизни пришлось пережить немало перемен, в том числе и потерь, которые заставляют обращаться к прошлому, сравнивая: как было и как стало.

Небесное происхождение и жизнерадостная сущность божьей коровки дает мне хрупкую надежду, что всё еще будет, если загадать. Ведь если она села на руку, это добрый знак. Не так, как было, иначе, но жизнь будет продолжаться и возьмет своё.

Вообще же моя главная вера — в круговорот жизни, ее вечное обновление и трансформацию, в бесконечность, скрытую в замкнутости, круги и спирали времени, преодоление смерти рождением, плодородием, любовью.

Об этом во многом мои стихи, собранные в книгу «Матрешка». В новом сборнике «Контур тела» даже есть цикл «Древо жизни», символ которого я ношу в виде золотого кулона. Любимый талисман, который перекликается с татуировкой на спине, где к образу дерева художник по моей просьбе добавил еще двух птиц на ветвях и солнце в вершине кроны.

Мировое дерево связывает собой небеса и землю. Его жизнь циклична и непоколебима. Гармония природы и справедливость устройства вселенной — в одном образе. Он универсален, и в мифологии многих народов отражает схожие значения.

Довольно давно этот кулон мне подарила на день рождения близкая подруга Олеся Георгиш, человек, который знает меня практически двадцать лет. Подарки от многолетних свидетелей твоей жизни — особая ценность. Бывает, что я неделями не снимаю с себя этот кулон. Он и сейчас на мне.

Этому кулону есть альтернатива — мексиканское кольцо ручной работы с деревом жизни. Зимой 2021 года я встретила уличного ювелира во время прогулки по Мехико. Он работал под открытым небом, все готовые украшения были расстелены на покрывале на земле возле рабочего места. Сутолока, сумерки, шум большого города. И один человек, сосредоточенно создающий красоту. Конечно же, я не смогла пройти мимо.

Если не дерево — то ветка. Лист для слова и лист древесный — родственны друг другу. Тот случай, когда часть воплощает в себе целое и тянет за собой вереницу ассоциаций. Серебряное кольцо с перламутром в комплекте с кулоном и серьгами я купила на острове Родос в Греции весной 2022 года. Загадала про себя, что эта ветвь — оливковая, символ примирения и прощения. Согласно библейскому сказанию, во время Вселенского потопа к Ною вернулась голубка именно с такой ветвью в клюве.

В сущности птицы, живущие на ветвях дерева жизни, неслучайны. Их свобода, их полеты, их песни — во многом про меня. И дело не только в поэзии, хотя «птичьи» образы в моих стихотворениях встречаются часто. Все детство я провела в гагаузском селе Бешгиоз на юге Молдавии. Природа там была нашим естественным окружением, мы жили в ее эпицентре, подчинялись ее законам наравне со всем живым миром. Этого родства сейчас мне особенно не хватает, это ощущается на уровне инстинкта. Поэтому большинство окружающих меня образов в той или иной мере отражают мир природы, его изменчивость, красоту и свободу. Люди, которые хорошо меня знают, это чувствуют, за что я им очень благодарна. К примеру, эту винтажную брошь с птицей на ветке подарила мне литературный критик Наталья Ломыкина. Ее тонкость и изящество восхищают.

Еще одна «птичья» брошь ручной работы с красными ягодами — тоже подарок близкого человека, знающего меня много лет. Красное и черное — мое любимое цветовое сочетание. Дело, не в Стендале, а в том, что красный — символ жизни и любви. И проявляется она в своей крайней степени на самом контрастном фоне. Так что птицы на ветке в этом случае — ответвление от дерева моей жизни.

Но никакое дерево жизни не сможет выполнить свое предназначение без солнца. Один из моих ранних поэтических циклов называется «Солнцепоклонница». Его можно трактовать и как языческое или пантеистическое восприятие мира, и как стремление к свету во всех его проявлениях, к его неотвратимой жизненной силе и радости.

«Солнечные» серьги я нашла на ярмарке народных промыслов в Угличе, в одну из многочисленных спонтанных поездок в маленькие городки Золотого кольца России, которые я так люблю. Они напоминают славянский оберег и уравновешивают меня.

В комплекте к ним – медное кольцо с образом Птицы-Солнца. У славян она носит имя «Сура» и управляет небесным сиянием. Согласно поверьям, каждое утро, взлетая над горизонтом, птица провозглашает бессмертие и победу над силами тьмы. Тот случай, когда народное художественное творчество мудрее и образнее всего, что встречается сегодня. Символично, что это кольцо я нашла в Костроме недалеко от Ипатьевского монастыря в день празднования Пасхи.

Вообще я люблю мифологические или символические образы на украшениях. Они не обязательно должны отражать мою философию, часто их происхождение связано с историей и символикой места, которое хочется запомнить. Мифического зверя неясного происхождения с зеленой керамической подвески я встретила в независимом книжном магазине в ТИАМе «Подумать только» в Туле. Этот город и его окрестности, в частности, Ясную Поляну, я успела полюбить с первого взгляда, а украшение оттуда напоминает о том, что не все его еще загадки раскрыты, и наша общая история — впереди.

Память о поездке в Ярославль — бисерное ожерелье-воротник с белыми бусинами кошачьего глаза. Это украшение ручной работы я нашла во время прогулки по набережной реки Волги. Что-то напоминающее о другом, давно ушедшем, есть в этом переплетении нитей. Украшение-портал, машина времени. Тонкая вышивка на муслине, тугая шнуровка корсета, шуршание подола платья с кринолином, белый хрустящий снег за окнами усадебного дома…

В параллели с ним — вечернее ожерелье, купленное в мою первую в жизни самостоятельную поездку за границу – в Прагу. Это тоже ручная работа из бисера. Напоминает сталактиты в темной пещере или морозные узоры на ночном окне. Я вообще люблю бисер, поскольку сама плела себе украшения из него, еще когда взрослая жизнь не началась. Добывать бисер, леску и все остальное к ним приходилось в городских поездках. Как сейчас помню эти суматошные рынки, где я перебирала маленькие пыльные пакетики с бусинами, стараясь разглядеть через плотный полиэтилен образы будущего.

Я родилась в Кишиневе в 1990 году, не зная, что Советский союз уже был обречен. Детство и юность в большей степени прошли на его живописных руинах, и потому так символично, что в шкатулке хранится значок с городом моего рождения, название которого записано кириллицей, а не латиницей. Нашла я его в Вильнюсе в 2017 году в винтажном магазинчике арт-квартала Ужупис и поразилась. Где только не встретишь привет из прошлого и напоминание о том, что на самом деле нас объединяет больше, чем кажется или навязывается кем-то.

В каком-то смысле двусторонняя монета с надписью «Пить» и «Не пить» — тоже своеобразная перекличка с тем, откуда я родом. Вино в Молдове пьют вместо воды, его вкус — родной и понятный. Он стал частью меня, моей культуры.

Друг, подаривший мне этот талисман, сделал это, чтобы я не сомневалась как в своих решениях, так и в себе. Ответ, выпавший нам во время фотосъемки, подтверждает этот позитивный взгляд на мир.

Но мир открывается тем, кто не боится нарушать границы привычного. Это ожерелье из черного обсидиана — родом из Мексики. Возникновение минерала напрямую связано с извержением вулканов, добывают его в сейсмически активных зонах. Я получила его в подарок еще в те времена, когда о собственных далеких путешествиях и не могло быть и речи. У этого камня, как и у самой страны, мистический ореол. Побывать в ней было моей давней мечтой. Часто я неосознанно перебирала в руках бусины, словно четки, и думала о том, какие перемены должны произойти. Многое впоследствии сбылось, хоть и не всё. Но по крайней мере, страну Фриды Кало и ее дом я успела увидеть своими глазами. Почувствовать их таинственную силу на себе в полной мере. И такие открытия по-настоящему будоражили, давали новый заряд для новых дорог.

Куда только не отправлялась за последние 15 лет в поисках как новых впечатлений, так и себя и своего места на земле. Каждое новое путешествие пополняло мою коллекцию памятными украшениями.

Так из Вьетнама я привезла необычный авторский комплект из розового жемчуга неправильной формы. Золотые нити так вмонтированы в пластины, что напоминают цветок на стебле. Мне нравится думать, что это лотос — символ чистоты и обновления. Именно это и произошло со мной во время путешествия по всей стране зимой 2020 года: с севера на юг — от Ханоя и Халонга до Далата и Хошимина. 

О поездке в Пекин 10-летней давности напоминает мне эта нитка двухцветного жемчуга. Я люблю его необычные оттенки, и выращенный в Китае фиолетовый речной жемчуг меня покорил своей лиловой палитрой. Сочетание этих двух цветов также чем-то напоминает единство противоположностей, Инь и Ян, света и тьма, жизни и смерти… В том путешествии я зачитывалась книгами про «Дао». 

С этим ожерельем прекрасно сочетается кольцо с фиолетовой жемчужиной бренда Tenerife perla, которое я купила на память о путешествии на остров Тенерифе зимой 2023 года. Это было время накануне выхода моей второй книги стихов «Контур тела», именно тогда я писала статьи о ней и думала о ее будущем, именно там на скалах у океана записывала видео для читателей. Мне хотелось запомнить это время, как точку отсчета, возможность нового пути. Поэтом жемчужина на кольце не одинока, ее сопровождает блеск камня, подобный блеску путеводной звезды.

Теперь, надевая это кольцо, я согреваю прохладную жемчужину в пальцах и вспоминаю черное небо над океаном, когда кажется, что на свете больше нет ничего, кроме этой блистающей темноты и грохота волны, разбивающейся о скалу.