Книжный клуб. Глава 4. Александра
«Весь мир против меня» — такая мысль часто посещала тревожную Сашину голову.
Ее мятущаяся душа не знала покоя. Ее противоречивый характер часто ввергал ее в какие-нибудь неприятные приключения. Всю свою недолгую жизнь она прожила наперекор судьбе. Все обыденное вызывало в ней отторжение, все обывательское — презрение.
После смерти мамы они остались с отцом одни. Сначала было гнетущее чувство пустоты. Как будто с ней из жизни ушла опорная часть. Стены перестали держать, и вся конструкция рухнула. Только через пару лет из этих развалин начало вырастать новое здание. Но почему-то по какой-то причине оно больше напоминало оборонительное сооружение. А в душе вместо растерянности появилась какая-то злость.
Именно с того момента Саша стала жить наперекор. Все ее поступки шли от обратного. Родители хотели, чтобы она стала учителем иностранных языков, ан нет.
Она поступила на худграф. И стала свободным художником, причем и здесь пошла наперекор традициям, работала в жанре современного авангарда. Организовывала презентации и перформансы. Принимала участие во всех возможных акциях протеста, начиная от экологических, заканчивая протестами против неприятия современного искусства простым обывателем.
Мама любила ее пышные, красивые волосы. Она их обрезала и выкрасила в яркие цвета. В детстве она носила элегантные блузки и юбочки до колен. Теперь им на смену пришли яркие ассиметричные платья и туфли хищных форм.
В деньгах она бы не нуждалась. Ее отец, Борис Твердохлебов, любил свою единственную дочь до беспамятства и ни в чем ей не отказывал. Однако Саша считала унизительным для себя просить у него деньги, заработанные каким-то мещанским, тривиальным способом.
Да и вообще отец совершенно не соответствовал ее культурно-интеллектуальным требованиям. Он как будто застыл в прошлом. Привычки и манеры его мало изменились со времен девяностых. Интеллектуальное развитие не входило в список его интересов.
Вечера он проводил «культурно», с пивком и рыбой, под какой-нибудь дешевый сериал.
Поэтому Александра настояла на его посещениях книжного клуба, чтобы хоть немного его «образовать». Однако держала родство с ним под страшной тайной. Никто не знал в клубе, что Борис Твердохлебов ее отец.
Как-то раз, незадолго до нынешней встречи клуба, сидя в городской галерее современного искусства, где она работала администратором, Саша изнывала от скуки… Она обвела взглядом уютное помещение, стены с работами местных авторов, литографии и самобытные полотна известных художников…
«Нет, — сказала она себе. — Я не раскисну. Нужно работать!»
Она достала из своей папки чистый лист, художественные мелки и начала сосредоточенно рисовать очередную работу. Этот процесс всегда увлекал ее сознание настолько, что казалось временами, будто она погружается во время работы в другое измерение.
Саша сидела спиной ко входу и так увлеклась, что не заметила, как в галерею вошла пара. Мужчина около сорока лет и женщина лет на десять его помоложе. Оба были одеты ярко и дорого, но с отсутствием вкуса в одежде и чрезмерным увлечением украшениями…
Они огляделись вокруг и подошли к сидящей за столом Александре.
Мужчина прокашлялся:
– Девушка.
Саша вздрогнула от неожиданности и уронила мелок.
Он повторил настойчивей:
– Девушка!
– Да, — Александра поднялась со своего места и приветливо посмотрела на посетителей.
Он покрутил пальцем в направлении картин:
– А это все, что у вас есть?
На слово «все» было сделано особое ударение.
Сашин взгляд потерял приветливость. Она нахмурилась. Смерила собеседника внимательным взглядом и, гордо закинув голову, ответила:
– Это картинная галерея. Туалет дальше по коридору.
Мужчина оторопел от такой дерзости. Он ответил, растягивая гласные:
– Грамоте обучены, вывески читать умеем…
Потом вполне миролюбиво:
– Нам бы картиночку подобрать, для ресторана.
Саша кивнула и с достоинством ответила:
– Хорошо. Что-нибудь подберем.