Истинная классика
Пресс-служба концертного зала рассказала, что Густава Малера и Альфреда Шнитке объединяет многое: оба с рождения принадлежали одновременно к нескольким национальным культурам, и творчество обоих отмечено попыткой их синтеза. Первый великий симфонист ХХ века, Малер писал: «Я трижды лишен родины: как чех – среди австрийцев, как австриец – среди немцев, как еврей – во всем мире». Шнитке, чье творчество замыкает и музыку ХХ столетия, и малеровскую традицию, также мучился всю жизнь поиском родины: «Реальность поместила меня, не имеющего ни капли русской крови, но говорящего и мыслящего по-русски, жить здесь. Я стал ощущать двойную чужеродность – как полунемец и как полуеврей». С образным рядом малеровского наследия связаны практически все симфонические произведения Шнитке, в том числе Четвертый скрипичный концерт.
Среди четырех скрипичных концертов Шнитке именно Четвертый пронизан глубоким мироощущением. По словам дирижера Филиппа Чижевского: «Четвертый скрипичный концерт, такой очень глубокий, такой над музыкой, над всем. Такое высказывание за гранью, я бы сказал. Это как у Шекспира: многоточие, и дальше – тишина… Я постоянно возвращаюсь к творчеству Шнитке, поэтому в этот юбилейный год я предложил Вадиму Репину сыграть этот концерт, и он поддержал эту идею». Скрипач Гидон Кремер, первый исполнитель Четвертого концерта, называл Шнитке «самым «скрипичным» из всех композиторов ХХ века». Первое исполнение Четвертой симфонии состоялось 11 сентября 1984 года в Берлине, солировал Гидон Кремер.
Если Четвертый скрипичный концерт Шнитке – подлинный раритет, то Пятая симфония Малера – одно из наиболее популярных и часто играемых сочинений автора. РНМСО исполнил ее впервые. По словам дирижера Филиппа Чижевского в произведении основную роль играли духовые инструменты. «Открыл симфонию призыв трубный. В третьей части есть практика, не очень распространённая, когда на авансцену выводят волторну. Я сам был свидетелем в Берлинской филармонии. Мне кажется, это правильно, когда после второй части есть момент некой передышки, и третья часть она самая длинная, но центральная. Для Малера очень важно пространство, важно, как садится оркестр, где располагаются медные, духовые, ударные и струнные. В третьей части постоянно ведётся диалог волторной и оркестром. Этот диалог острее воспринимается за счёт пространственности».