Сказочный «Сноб»: разговоры о важном
Конец декабря, финал недели, вечер, центр Москвы, восьмибалльные пробки.
И прекрасный, по-настоящему кинематографичный снегопад.
Снегопад добавляет волшебного флера картинке, и именно он формирует бесконечные заторы на дорогах.
Этот, несомненно, сказочный зачин вечеринки в честь презентации зимнего номера журнала «Сноб» давал старт каждому смол-току гостей и был базой каждого разговора.
Кроме трафика и снега — говорили о сказках. Ведь «Сказка» — тема зимнего номера журнала «Сноб».
Опираясь на личные впечатления, готова утверждать: «сказки» — горячая тема 2024 года. Каждое шумное открытие, выставка, презентация нового или возрождение хорошо забытого старого модного бренда приглашали публику «в сказку». Под Новый год — ход понятный, тут расчехлить ростовые фигуры Щелкунчиков и Золушек не грех. Но ведь этот тренд начался не зимой! Он вполне уверенно внедрился в нашу жизнь раньше!
Спрашиваю Викторию Решульскую, журналиста и знаменитого гастрокритика: «Мне не показалось?»
Виктория Решульская: Думаю, так и есть, не показалось! В современных реалиях сказка — это некий метафизический мир, куда мы можем эмигрировать, не выезжая из страны, и чувствовать себя в безопасности. В сказке мы чувствуем, что всё возможно, что у нас есть какая-то суперсила. Мы под защитой, и нам не о чем беспокоиться. А ещё, думаю, люди хотят чувствовать себя в хорошем смысле волшебными, какими-то не такими, как все, и способными хорошо справляться с этой жизнью.
Словно сказочный персонаж, дыша морозом и туманами, появляется Александр Цыпкин, писатель и сценарист. Вот кто, — думаю я, — должен чувствовать себя и волшебным, и всемогущим. В этом году, кажется, нет ни одного по-настоящему крупного форума, премии или запуска чего-то значительного, где Цыпкин не был бы заявлен хедлайнером. В сказочном номере «Сноба» опубликована его сказка о внеземном разуме. На презентации номера он сам прочёл её со сцены.
Заговариваем о сказках, и Александр мгновенно, буквально на пальцах, объясняет мне популярность сказок в современном мире.
Александр Цыпкин: Тема сказок очень хорошо коммерциализируется. Если говорить про кино, то, в настоящий момент, вообще лучше всего. Кино перестало быть местом свиданий, кинотеатр теперь для семейных людей, в кино идут всей семьёй, побыть вместе, пообщаться с детьми. А дети хотят шоу. А сказка позволяет сделать огромное шоу, для этого есть все возможности: и Горыныч, и рыцари, и принцессы, и волшебные герои и т. д. Сказка позволяет реализовать фантазии. Мы привыкли к визуальному буйству. Художник смотрит в моменте: вот эта сказка меня в детстве шандарахнула, возьмёмся за неё! Плюс… сказка безопасна. Что ты можешь сделать со сказкой? Даже если ты поднимешь какие-то условно политические темы, то к сказке невозможно придраться.
Тем временем издатель Марина Геворкян шуткой про ковры-самолёты дала сигнал к началу, и главный редактор «Сноба», жестом опытного церемониймейстера, запустил разговор про зимний сказочный номер. На сцене появились современные сказочники: писатели Денис Драгунский и Ася Володина, журналист Григорий Туманов и литературный обозреватель Наталья Ломыкина.
Разговор перешёл в сферу философии и психологии. Герои вечера, авторы бумажного номера, неожиданно стали обсуждать свои детские и взрослые страхи, рождённые сказками. И, наоборот, свои личные сказки, рождённые страхами. И просто страхи тоже обсуждали.
Бренд-директор «Сноба» Валерия Тищенко, сделавшая для воплощения идеи вечера, кажется, всё возможное и, судя по всему, лично колдовавшая, чтобы снегопад ненадолго расступился, пропустив гостей на вечеринку, поделилась размышлениями о том, почему мы готовы отдаваться сказкам, не глядя.
Валерия Тищенко: Сказка как будто равно детство. Детство как будто равно счастье. Но я вспоминаю, какие мне в детстве сказки нравились. И там про счастье особо ничего и не было. Моей любимой сказкой был «Маленький принц». И я всё детство перечитывала по кругу десятки раз. Там, если подумать, посмотреть глазами взрослого человека, вообще нет никакой радости. Есть одна большая сказка, мечта про другой мир, тут очень важная тема дружбы с животными. Это тоже для детей бывает очень важно, это всегда было важно, что у тебя есть друг, есть лис, роза, ты их можешь опекать, с ними взаимодействовать. А в жизни ты не можешь. Люди — это скучно. Розы и лисы — это не скучно. Поэтому для меня «Маленький принц» — квинтэссенция моего детства. Когда говорят «сказка», я вспоминаю про этот текст.
Сергей Попов, искусствовед и владелец одной из самых успешных арт-галерей Москвы pop/off/art, поддерживая тезис об определённой свободе внутри пространства сказки, напоминает о том, что исторический опыт обращаться к этому жанру как к инструменту высказывания в нашей стране уже есть. Впрочем, не только в нашей.
Сергей Попов: Сказки стали актуальной темой за последние несколько лет, потому что не обо всём сейчас авторы готовы и хотят говорить напрямую. В том числе сказки оказались такой формой допустимого высказывания. Всё ушло в иронию, в постиронию. Такую же функцию сказки выполняли и в советское время. Я приведу известный пример. Известно, что концептуальные художники работали с иллюстрированием сказок. У Виктора Пивоварова, например, была серьёзная книга «Большое и маленькое». Она была, в том числе, стилизована в сказку. Но вообще, всегда за всю историю сказка выполняла огромную роль, потому что это отправляет нас не только в наше детство, но и в детство человечества. На самом деле от этого детства человечества становится страшно, когда в этом разбираешься по-настоящему.
Тем временем, увлёкшись разговорами про сказочное и волшебное, весь зал одновременно перешагнул из реального мира в метафизический. Словно, выполнив все ритуальные светские реверансы вежливости (вроде восклицаний «Сказки, как это мило!»), гости «Сноба» перешли на какую-то новую ступень обсуждения и стали говорить о по-настоящему личных чувствах и максимально открыто.
Алиса Боха и Николай Богданович, владельцы брендов Monochrome и Tears of, истинные триумфаторы российской модной индустрии 2024 года и чемпионы невероятных коллабораций, обсуждают детский и недетский подход к вере в чудо, к сказкам, которые это чувство доверия воспитывают. Спрашиваю, в чём, как они думают, секрет этой лёгкости возвращения к теме сказок? Почему взрослые по первому зову готовы туда вернуться?
Алиса Боха: Мне 41 год. Я честно до сих пор не понимаю: взрослые — это когда? Когда я сама буду взрослой? Уже сейчас? Или ещё какое-то время подождать? Что должно случиться, чтобы я поняла, что я — взрослая? У меня двое детей. И я абсолютно на 100 % чувствую себя такой же вот маленькой девчонкой. Читаю детям истории, у меня ком в горле, слёзы накатывают от каких-то грустных моментов. Я абсолютно искренне считаю, что ты не можешь «отказаться от сказки, потому что ты вырос». Сказки с нами остаются навек. От тебя зависит, чувствуешь ты эту связь или больше не можешь почувствовать. Мы сегодня живём в такое время, что иногда будто бы проще поверить в какое-то чудо, сделать что-то такое, чтобы... Наверное, сделать что-то, чтобы все подумали, что это шутка, потому что на самом деле ты не можешь сказать то, что хочешь сказать.
Николай Богданович: Мне кажется, наш материальный мир жесток, но все мы воспитаны на доброте. Вообще каждый человек в детстве получил свою долю любви, долю сказок. Излом взросления происходит, когда ты понимаешь, что мир устроен иначе. В это не хочется верить. Хочется вернуться в тот мир, когда ты был ребёнком, верить в добро, и были какие-то чудеса. Но разница в том, что в детстве достаточно было в них поверить, а в зрелом возрасте тебе приходится притягивать их самому.
Снегопад всё не заканчивался, пробки в центре — подавно. Закончилась только сказочная вечеринка в честь презентации номера журнала. Гости не расходились, то ли не желая расставаться друг с другом, то ли со сказочным настроением.
Любимого писателя Дениса Драгунского, несомненную звезду вечера и звезду зимнего номера, спрашиваю: заметил ли он, что сначала все отшучиваются, стоит заговорить на тему сказки? Отшучиваются, говорят банальности, словно не пускают в себя. Почему так?
Денис Драгунский: Почему? Потому что мы боимся. Сказка — такая вещь, архетип. Сказка — база нашего сознания, нашего бытия. И всего, что слишком серьёзно, мы боимся, Маша. Юмор — это отрицание, и поэтому смеёмся над сказками, шутим. Не пускаем, потому что знаем, что сказка много может рассказать о нас настоящих.
— А ведь практически все здесь собравшиеся читали истории непосредственно про вас, «Денискины рассказы» никто в детстве пропустить не мог. Денис Викторович, выходит, что и вы — наша сказка?
— Выходит, что так. Получается, я часть вашей сказки. Прямо сейчас чувствую себя, как Емеля на печи…